– Ребят, но мы же расскажем всем, что покорили вершину холма?
– Какой же ты дурак, Гами, – резко ответила Садри и несильно ударила его своей маленькой ладошкой в плечо, – Дамик чуть не погиб, Гаяз видел, как он упал… Видел же, Гаяз?
– Слушайте, если вы не верите тому, что я видел собственными глазами, то какие вы мне друзья тогда? – насупив свои редкие брови, крикнул Гаяз и побежал в сторону деревни. Ребята не стали его звать и догонять, а просто пошли дальше, только чуть быстрее.
– Что с ним? Так дёргается, будто в него демон вселился, – тихо пробубнил Гамил.
– Думаешь, Гаяз правда всё видел и Дамик умеет… эмм… летать? – подняв глаза, тихо спросила Садри у Гамила, чтобы не слышал Дамир. Гамил был на голову выше остальных ребят, а рядом с девочкой и вовсе выглядел взрослым мужчиной.
– Не знаю, что он там видел, но думаю, если бы человек упал с такой высоты и ничего себе не сломал, я бы назвал это чудом, – пожав плечами, тихо ответил Гамил девочке и ухмыльнулся. – Летать умеют только птицы, а крыльев я у Дамика не видел. Мы вчера только купались с ним и с братом в Дрофе, уж крылья я бы точно заметил.
Садри мгновение задумчиво смотрела на Гамила, не сразу уловив юмор в его словах, но когда поняла – улыбнулась в ответ. Уже вечерело, солнце зависло над Фританскими горами, а ребята тем временем уже почти дошли до Гауфы.
– Давайте так, мальчики, мы просто играли на холме до вечера, а то, что случилось с Дамиком – пусть будет нашей маленькой тайной, – сказала громко Садри, последней входя в ворота деревни.
– Да, я найду Гаяза и скажу ему, чтобы тоже так говорил, – переходя на бег, крикнул Гамил, – он, скорее всего, в саду у вашего соседа, где же ему еще быть?
– Маленькая тайна, – тихо повторил Дамир. – Пусть будет нашей маленькой тайной…
*Лады – игра в догонялки, салки.
Дети Солнца.
– Ну что опять случилось, малыш? – Камария видела растерянный взгляд Дамира и понимала, что сын что-то натворил и об этом, возможно, завтра будет судачить вся Гауфа. – В какую историю ты снова влез? Давай рассказывай мне всё по-хорошему.
– Мам, ты говорила, что папа служит в Севане, может наведаемся к нему как-нибудь? – Дамир подошел к матери и положил свои маленькие ладони на её руку.
– Во-первых, я говорила, что он был назначен в Севан, но там не проходит службу, его перевели в одну из четырех крепостей северной границы десятником. Десятник – это у них солдат, командующий отрядом из десяти человек, так он писал.
– Ого, почему ты не говорила, что мой папа командир? – восхищённо спросил мальчик, топчась на месте.
– Во-вторых, к солдатам нельзя просто так вот взять и приехать, а в-третьих, сынок, не увиливай от ответа, я увидела кровь на твоем рукаве еще до того, как ты вошел в дом! – Камария нахмурилась и положила полотенце, которое держала в руках, на стол.
– Но я…
– Ты опять подрался с соседскими мальчишками?
– Мам, ты мне толком ничего не рассказывала об отце. То, что его зовут Назар, и что он не из этих мест, я знаю, а кем он был, что любил, как вы познакомились – мы об этом никогда не говорили. Расскажи! – у Дамира загорелись глаза, которые наполнились любопытством.
– Хорошо, сынок, – вздохнула Камария, понимая, что коротким рассказом ей не отделаться, – давай ты сначала поешь, а потом поговорим. Я тебе расскажу немного об отце, а ты мне подробно объяснишь, что там натворил на улице и с кем в этот раз подрался. Мне не нужны проблемы с соседскими мамашами, тётя Хадия до сих пор косо на меня смотрит, видите ли, я плохо тебя, сорванца, воспитываю. Договорились?
– Замик тогда первый начал, а когда я ему дал сдачи и хорошенько треснул, то побежал жаловаться тёте Хадие! Он первый тогда, честно! И я не хочу есть! – чуть ли не крикнул Дамир, вытирая лицо и руки после умывания. – Я… я поел у Гаяза, – уже тише добавил он, стараясь причесать рукой растрёпанные волосы.
Камария громко вздохнула, ведь она понимала, что у Гаяза сын вряд ли ел, так как Гаяз – лучший друг Дамира и, наоборот, почти всегда окалачивался у них дома. У этого мальчика было три брата и одна сестра, старшим ребенком в семье был Гамил, а кроме Гаяза и Гамила были еще Ахмар, Хаман и самая младшая – Кирама. Отец Гаяза Киам, отслужил под Дараном пять сэетан*, потом получил увечье и был отправлен домой – он лишился руки. Говорят, что в том бою он прикрывал собой какого-то важного офицера, его изрубили в куски, но Киаму чудом удалось выжить. Он был хорошим солдатом и храбро бился в тот день, спас жизнь офицеру, но руку пришлось ампутировать по локоть, так как пошло заражение.
Это сильно подкосило Киама. Да, ему дали золота и наградили орденом за храбрость, но такое увечье сильно ударило по его самолюбию. Приехав домой, он женился, но так как замкнулся в себе, его всё чаще стали видеть в местном трактире. Появились сомнительные друзья-пьяницы, и от того золота, который он привез с собой, вскоре не осталось и следа. Киам из крепкого мужчины с твердым характером почти превратился в сухого старика, который часто ночевал прямо посреди улицы. Ему всё еще наливали за прошлые заслуги, но терпение трактирщика было уже на исходе, да и жители деревни начали сторониться его. Жена Киама не так давно ушла к торговцу из соседней деревни Фиры, хотела забрать детей, но Киам достал меч и пригрозил, что если она тронет хотя бы одного, то будет плохо и ей и её ненаглядному. В то время у Киама было достаточно сил, и он крепко держал меч уцелевшей рукой, поэтому связываться с ним точно никто не хотел, да и торговец из Фиры не горел желанием растить пятерых приёмышей. На том и решили – дети остались с отцом, а мать навещала их время от времени, когда была по делам мужа в Гауфе.
– Дамик, никогда не ври своей маме, хорошо? – Камария посмотрела на сына и улыбнулась. – Ты точно не хочешь есть?
– Мам, я не голоден, – тихо сказал Дамир, – давай уже к истории, ну пожалуйста, не тяни…
– Хорошо, – еще раз улыбнулась Камария и подумала, что сын с другом Гаязом точно побывали в саду у соседа и надёргали там чего-то, понятное дело, что он не хочет есть. – Присаживайся удобнее рядом, я расскажу тебе немного о нас с отцом.
Дамир тут же оказался рядом с матерью, обнял её одной рукой и с нетерпением посмотрел Камарии в глаза.
– Мы с твоим отцом знали друг друга с раннего детства, играли вместе во дворах и дружили, – начала Камария. – Было легкое и беззаботное время, мы ни о чем не думали, а просто радовались жизни.
Назар был неспокойным ребенком, с самого утра он уже звал играть и не возвращался домой до позднего вечера, пока твоя бабушка Ширин не выходила искать его с хворостиной по соседним дворам. Понятное дело, что никого она не находила, и когда Назар приходил домой, то каждый вечер получал нагоняй от Ширин, но его это совсем не пугало. Каждый день твой отец уходил всё дальше и дальше, как будто его что-то тянуло вдаль, он не мог усидеть на одном месте, обычная жизнь была не для него.
Примерно в твоем возрасте с ним начали происходить странные вещи. Он рассказывал, что к нему спускались духи прошлого и разговаривали с ним. Конечно же ему никто не верил, кроме меня. Я видела и понимала, что Назар не простой мальчик и с головой у него точно всё в порядке, он был не по годам смышленый.
Время шло, и Назар отдалился от друзей, ведь сложно было сохранять дружбу, если никто не верит твоим словам, да и со временем он перестал делиться такими странностями с окружающими, кроме меня. Но мне он рассказывал только часть того, что держал внутри себя, и то после моих долгих уговоров. Мне было интересно, ведь мы росли и уже начали помогать родителям по хозяйству, а его рассказы отвлекали от скучных серых будней. Двум младшим братьям, Таифу и Агзаму, он тоже ничего не говорил, они были слишком юны и воспринимали бы эти рассказы как увлекательную сказку, что Назару не особо нравилось, ведь всё это с ним происходило в реальности. Братья были твоему отцу сводные, совсем не похожие на него как внешне, так и по характеру. Назар был худым и шустрым мальчишкой, который всюду совал свой острый нос и часто получал за это, а вот его братья были малоподвижными и с виду пухлыми мальчиками, их не интересовало неизведанное, и дальше двора они никогда не выходили. Ширин была их общей матерью, а вот своего родного отца Назар никогда не знал. Твоя бабушка говорила, что это был солдат из гарнизона в Даране, в которого она влюбилась по уши, будучи юной девушкой. В то время Ширин работала в этой крепости поварихой на кухне, и это вполне могло произойти. Но позже, как говорила она, у них не сложилось, и она перехала жить в Гауфу и тут вышла замуж.
