Подперев щеку рукой, я долго всматривалась в записи, прикрывала то один глаз, то другой, наклоняла голову, пока буквально на секунду не мелькнули знакомые буквы.

– Так! – подскочила на ноги и быстро открыла ящик стола.

Достав осколок зеркала, приложила его к боку тетради и закусила губу, чтобы не заорать от радости.

Хотя, зачем себя сдерживать?

– Да! Да! Да! Бинго! Кто молодец? Я молодец! – осталось все прочитать в отражении зеркала и при этом не свернуть себе шею и глаза.

Достав из стола блокнот и засунув в рот колпачок от ручки, стала внимательно читать все, чтобыло написано в личном дневнике. Ох, и занятная вещица попалась мне в руки! В ней было столько полезной информации, столько адресов, что я быстро стала переписывать все, что хранилось в тетради, в блокнот.

Отдельной графой выходили люди, которые так или иначе были задействованы в каких-то темных делах. Решать этот вопрос я буду с командой, потому что самой придется потратить слишком много личного времени. И сил. И терпения. А последним я не отличалась.

Расшифровку тетради я закончила только к трем часам утра. Запоздало вспомнила, что в душ так и не сходила.

– Ничего-ничего! – подбадривала себя, – успею выспаться. Потом как-нибудь!

Тетрадь от посторонних глаз убрала в шкатулку, которую закрыла на магический замок. Открыть его можно, только если прислонишь палец к небольшой выемке. Но и на этом сюрпризы не заканчиваются. Моментально палец проткнет тонкая иголка, которая по крови определит – хозяин перед ней или нет.

Только после этого прошла в ванную, где недолго нежилась под горячей водой, смывая запах тины. Надо же, пока сидела, ничего не чувствовала, а теперь хочется высунуть язык и сказать: Бэ-э-э!

Быстро смыв мыльную пену и еще раз промыв волосы ягодным шампунем (и мне не чуждо быть девочкой), обтерлась полотенцем, повязала на голову чурбан и поплелась в комнату.

В чем была, в том и уснула, чтобы утром подскочить от громкого вопля телефона.

– И он как назло остался в коридоре! – простонала я, сползая с кровати.

Конечно же в такую рань мне мог звонить только один человек.

– Нас вызвали на работу, – проговорил Ромов, – первая и седьмая группа по неизвестным причинам вышла из строя.

Ага, знаю я эти причины!

Улыбка сама собой растянулась на моих губах. Мельком поймала свое отражение в зеркале и готова была рассмеяться в голос. Сегодня я буду пугать всех своими красными глазами, излишне бледной кожей и спутанными волосами.

Но радовало то, что моя задумка удалась.

– Сделал гадость, а на душе – радость, – произнесла, отключая вызов.

Теперь понятно, кого нужно будет топить после лазарета. И неплохо бы найти укромное место, чтобы обсудить с командой свои находки.

На рабочее место я приехала в числе первых. Кроме Андрея в кабинете был начальник отдела, который грозно что-то шептал нашему командиру команды. Ромов слушал внимательно, и, казалось, его совсем ничего не трогало. Но это не так. Напряженная атмосфера охватила и весь коридор. Так что когда в его конце показалась огненная голова Бори, прижала палец к губам, призывая парня к тишине.

Понял он меня моментально, подкрался к входной двери и досадно закатил глаза к потолку, показывая на свои уши.

Я тоже ничего не слышала, поэтому… Когда в голове раздались первые голоса, чуть заметно дернулась, а через мгновение ощутила мощную руку на своем плече. Подслушать разговор нам помог вездесущий Вадим, который обладал нужными для нас знаниями.

– Твоя команда теперь будет работать через день, – проговорил Захар Вениаминович, – что б без глупостей!

– Каких именно? – не понял Андрей. – Мы делаем все по уставу.

– Тогда некромантку почему не взяли? Да, молодая, без опыта, так хоть чему-то научится.

– Так сами же сказали, молодая и неопытная. Страшно за девушку, – подыграл Ромов, не выдавая меня.

– Так работа у нас такая. Кто-то калечится, кто-то погибает. Естественный отбор.

Мне слова Данилина не понравились совсем. Это констатация факта или открытая угроза сейчас была, не пойму?

– И еще, – Захар Вениаминович осмотрелся, а мы на всякий случай отпрянули чуть назад, в темноту, чтобы нас совсем-совсем не было видно. Но дыхание затаили. – Обо всех странностях докладывать лично мне в обход отчета. Сам понимаешь, творится что-то странное.

– Вы же сами сказали: выполнять работу и никуда не лезть…

– Мало ли, что сказал! Сейчас другие обстоятельства! – брови мои медленно приподнялись, а губы искривились. Не нравится он мне, ой как не нравится!

Данилин из кабинета ушел стремительным широким шагом, нас либо проигнорировав, либо не заметив. Только когда он поднялся по лестнице на второй этаж, мы гуськом зашли в кабинет и уставились на Ромова, который тяжело дышал и растирал грудь.

– Мы слышали не все, – зачем-то предупредила.

– Понимаю, – согласился он, – но у стен бывают уши и глаза.

Я опечалилась, потому что желала как можно быстрее обо всем узнать и изнывала от нетерпения до самого вечера. Ну, как изнывала, меня буквально под руку отвели на нулевой этаж, где располагались камеры для особо выдающихся преступников, и архив.

– Вот новенькая, – отрапортовал Ромов, – пусть ознакомится, что у нас и как устроено.

Меня без промедления впустили в огромное двухъярусное помещение с большим количеством стеллажей и полок.

– Вот, знакомься, разбирайся, изучай, – щуплый высокий парень включил свет, позволяя мне заниматься тем, чем только вздумается. – По правилам из архива ничего выносить нельзя, только если для дела.

– Понятно-понятно.

Я неспешно стала под чутким контролем ходить между рядами, за мной первые полчаса даже следили, но, заметив, что действительно просто изучаю стеллажи и их подписанные корочки, ушли в свой кабинет. Ох, думала, не дождусь!

Нужные полки нашлись не так быстро, как хотелось бы. Ромов хоть и объяснил, где я могу посмотреть подшитые дела двухнедельной давности, но по итогу я запуталась. Упертости мне было не занимать, я снова и снова прокручивала его слова в голове, пока не вышла к искомому.

– Посмотрим-посмотрим!

В первой коробке были документы за позапрошлую неделю. Именно тогда, со слов моей тринадцатой команды, стала происходить непонятная чертовщина с прорывами. К слову, именно в этот период в головном управлении и стали бить тревогу, явно не понимая, что происходит. Но вот сейчас, анализируя, я вдруг в очередной раз подумала о том, что в любой структуре будет тот, кто знает обо всем и молчит. У него есть своя выгода, а вот какая именно – придется разобраться.

Открыв первый отчет, я не поверила своим глазам. За ним следом был второй, третий, пятый. Потом настало время для изучения коробки с отчетами, которые составлялись на прошлой неделе.

– А что вы тут делаете? – спросил меня тот самый парень, который совсем неожиданно появился справа от меня.

– Я хотела изучить структуру оформления отчетов, – шмыгнула носом, – и не смогла!

– Почему же, тут все… – он замолчал, стоило только открыть первый документ: девственно чистые белые листы совсем недавно точно так же смотрели и на меня. Молодой человек недоуменно полистал сшитые листы, взял другой отчет, и так до конца, пока коробка не опустела. Сложно было сказать, о чем он думал в этот момент, но смотрел в одну точку и не шевелился.

– Во второй коробке так же? – я лишь быстро-быстро закивала и стала помогать хранителю архива собирать документы обратно. Тогда он снова вытащил коробку, на этот раз прошлогоднюю. На тот момент никаких происшествий в отделе, как и в городе, не было, и тут все было заполнено по протоколу, начиная с первой страницы описания места преступления, заканчивая выводом и предположениями.

– Посмотри здесь, – парень протянул мне документы, – а я разберусь, почему в моем архиве некоторые документы находятся в ненадлежащем виде!

Смотреть было не на что, но я не поленилась и раскопала среди десятка заявлений те, которые писались первой и седьмой группой. Что ж, тут отчеты были такими, какими и должны были быть. Без воды и по существу. Единственное, на что я обратила внимание, так это на измененный состав. Еще полгода назад рядом с командирами групп были совершенно другие люди. И где они сейчас?