<p>
— Нет, совершенно другая субстанция. Тебе совершенно не нужная.</p>
<p>
Эту часть беседы Анри понял. Вспомнил гадкое ощущение праха, который он проглотил. Не похоже на кровь Спасителя. Правду говорит его спутница.</p>
<p>
Глаза мужчины недоверчиво рыскали, губы капризно кривились. Хотел что-то сказать, но тут взглянул на лицо Асмодея, осветившееся колеблющимся светом факелов, и решил отказаться от своего намерения. В его смущенной улыбке было признание вины.</p>
<p>
Белая дама участливо приблизилась к нему, заботливо положила руку на плечо:</p>
<p>
— Я знала твоего деда. Мы не принесли ему счастья.</p>
<p>
В её тихом голосе явственно послышалось пророчество.</p>
<p>
— Все молитвы находят ответ. Стучащему отворят. Просящему дадут. Но не бесплатно. Чем ценнее даяние, тем выше оплата. Боюсь, что царство будет стоить тебе слишком дорого.</p>
<p>
— Я расплачусь.</p>
<p>
— Конечно, счёт придёт вскоре, — фыркнул Асмодей и добавил: — Нам нужны лошадь, повозка и корзинка провианта.</p>
<p>
Незнакомец тихо отдал приказ и не стал их задерживать — наверное, в одиночестве хотел разглядеть приобретённое сокровище.</p>
<p>
Повозка оказалась барахло. Одинокая кляча, запряженная в кибитку с дырявым тентом, была погружена в глубокие депрессивные раздумья.</p>
<p>
— Мы вновь куда-то отправляемся? — спросил Анри</p>
<p>
— Недалеко, всего пять дней пути. Флягу спрятал?</p>
<p>
Анри кивнул.</p>
<p>
Конь покачал головой, явно сомневаясь в реалистичности указанного времени похода.</p>
<p>
Асмодей уселся на козлы. Дама довольно сильно толкнула Анри в мягкое место, практически закинула его внутрь и протянула толстое одеяло:</p>
<p>
— Укутайся и поспи. Будет холодно.</p>
<p>
— Он станет королём? — вспомнил Анри странного незнакомца.</p>
<p>
— Попытается, но не успеет. Бедолаге отрубят голову.</p>
<p>
Асмодей повернулся и довольно оскалился:</p>
<p>
— У неё услуги дороже, чем у меня. Берёт святостью, а поскольку таковая отсутствует, то страданием. Которое, как известно, очищает. В этом и подвох. — Он захохотал и добавил: — Взяли моду молиться без конца. Некоторые умудряются за весь мир клянчить, грехи людские замаливать. Святыми себя почитают. Вот и достаётся им по самое не балуй. Так что лучше не проси ничего у небес. Целее будешь…</p>
<p>
Белая дама махнула рукой, словно отгоняла надоедливую муху:</p>
<p>
— Спи, утро ночи мудренее.</p>
<p>
Засыпая, он подумал, что священники дурят голову. Даже самый честный и великодушный купец продаёт свой товар за деньги. Всякое дело должно приносить доход. Вот и молитвы. Угодны ли они небесам? Конечно, в этом их ремесло. Придётся ли платить за исполнение просьб? А куда деться… Всевышние силы небескорыстны.</p>
<p>
Сновидения были путаные. Видел себя в чудесном саду в окружении добрых зверей. Кто он? Где? Над головой пылали багрянцем розовые живые горы. Их дыхание расходилось зыбкими кольцами по земле. Вдох и выдох, тяжёлый ритм медленных движений пространства. Тихий шёпот чужих голосов, круживших вокруг его головы, как лесная мошкара.</p>
<p>
Много, очень много лет спустя он услышит их вновь.</p>
<p>
Анри очнулся оттого, что мир трясся и больно бил по всем частям тела, которым и так досталось. Вспомнил туманные видения. Что это? Рай? Но почему нет людей? Может быть, все другие попали в ад. Тоскливо без компании.</p>
<p>
Всё внутри ныло, болело и непрерывно жаловалось. Что-то нещадно давило в рёбра. Порывшись, он обнаружил за поясом медную флягу. Переложил проклятую поудобнее. Он подумал, что все невероятные события начались с её находки. Может, выкинуть незаметно?</p>
<p>
— Даже не думай об этом. Волна притворяется мягкой, но цунами рушит города, — тихо сказала Белая дама.</p>
<p>
Она сидела рядом, лицо казалось розовым, какими бывают белоснежные облака, окрашенные рассветным солнцем.</p>
<p>
Асмодей громоздился на месте возничего, методично и равнодушно дёргал поводья невидимой отсюда лошади.</p>
<p>
Утренний туман обесцвечивал пейзаж. Солнце робко послало несколько слабых лучей, но те завязли и потерялись где-то на полдороге. Горы исчезли, грунтовая дорога велась среди пустошей, заросших кустарником. Растительность выглядела плотной стеной серой субстанции. Темная равнина хранила в себе какую-то тайну, холодную и чуждую. Она чутко ждала весеннего тепла и была похожа на беременную женщину, прислушивающуюся к чему-то внутри своего тела. И не было ей дела ни до людей с их крохотными заботами, ни до богов с их непонятными играми.</p>
<p>
Анри вновь погрузился в дремоту. Разбудили голоса.</p>
<p>
— Он устал, и ему нужно поесть. — Голос был тихим и невесомым, так говорила Белая дама.</p>
<p>
— Что ты все о мирском? Давай о вечном. — Асмодей говорил, как лаял, хрипло и натужно.</p>
