– Ну вы и стратег!
– Дело прошлое… Оказывается, и я понравился Сакине при первом же знакомстве… Да, это была настоящая любовь.
– Как расстались с холостяцкой жизнью?
– Это был сюрприз, который мне приготовил папа. Как председатель колхоза по утрам он объезжал все дворы и давал наряды (задания на работу. – В.Я.). Сакина с подругой жила в отдельном домишке, и они держали домашнюю птицу. Все это очень понравилось отцу. Он загорелся: «Вот бы Минтимера женить на такой!» И узнал, что мы уже встречаемся и переписываемся. Меня после окончания учебы направили работать на Муслюмовскую МТС. В 1959 году ликвидировали наш Калининский район, и Сакина переехала в Казань. Тут папа, не откладывая, поехал в Казань… женить меня. Да, таким был мой папа. Он и старшего брата так женил. Так вот: договорился с родственниками Сакины, а я привез невесту в Муслюмово.
– Какую роль сыграла жена в вашей карьере?
– Преданность Сакины не знает границ! Всю свою жизнь она посвятила мне и нашей семье. Представьте, никого и никогда жена не пускала в кухню – готовила исключительно сама. А возможность взять помощника была. Когда я был Президентом, например, Сакина мечтала – вот оставлю пост Президента, буду больше дома. Увы, мечта ее пока не сбылась.
Воспитательная сигарета
– Какой вы отец?
– Строгий, очень строгий. Я, как и все на селе, много работал, с утра до ночи. Получал от этого огромное удовольствие. Когда меня взяли на работу в обком КПСС, приходилось много ездить по районам, а дети растут… Никогда не забуду, как-то приехал из командировки, было поздно, подошел к кроватке детей. Радик открыл глаза и без всяких эмоций безразлично произнес: «Тимур приехал…» Так меня называла жена.
Я тогда крепко задумался: «Какой же я отец, если ребенок так встречает?» Пришлось делать выводы. Для ребенка пример – его родители. Какое к черту воспитание, если ты требуешь одно, а делаешь другое! Я никогда не курил. И когда узнал, что мои мальчишки тайком стали курить, поступил с ними жестоко: заставил Айрата и Радика при мне курить сигареты… зажженной стороной.
После наказания сигаретную пачку оставил на столе открытой и время от времени спрашивал у сыновей: «Курить хотите?» Охота курить у них пропала навсегда. Одного открытого урока оказалось достаточно.
– Вы довольны своими детьми?
– Конечно! Став взрослыми, они меня не подводят.
– Чем занимаются ваши внуки?
– Самое главное – они нормальные люди! Шаймиевского в них кошмарно много. В моем положении, расскажешь правду, не поверят. Внучка Камила, например, после первого курса учебы в финансово-экономическом институте приходит ко мне и заявляет: «Я тут не загружена». Она всегда была серьезной девочкой. Однажды пошла на пляж с книжкой, в седьмом классе училась. Спрашиваю ее: «Ты что, идешь на пляж с книжкой?» Она отвечает: «Читаю Достоевского». Я заинтересовался: «На лето задали?» «Нет, – говорит, – на лето нам задали другое». Пришлось Камиле предметы пересдавать и поступать в МГИМО, который закончила с отличием. Сейчас она работает в АФК «Система». Внук Тимур отучился в Казани и частично в Англии, работает в малой нефтяной компании. Он – максималист, для него важна самостоятельность. Внучка Лейла заканчивает школу, тоже учится более чем серьезно. Тьфу-тьфу…
Под счастливой звездой
– Вам в молодости предсказывали, что у вас будет особая судьба?
– Не верю и никогда не верил гаданиям и астропрогнозам. Я всю жизнь проработал начальником. После института всего девять месяцев трудился рядовым инженером. А потом пошло-поехало! Главный инженер, директор, министр, председатель правительства, первый секретарь обкома КПСС, Председатель Верховного Совета республики, Президент… Удивительно, но в моей жизни и карьере не было ни одного падения! Работу я никогда не искал. Трудился всегда увлеченно. Вдруг вызывают и предлагают другую должность, другую работу… Всю жизнь было только так.
– Как переживали стрессы, будучи у руля республики более 20 лет?
– Сегодня мне страшно вспомнить, участниками каких исторических процессов мы с вами были. Вот как делаются революции! Оказывается, когда участвуешь, происходящее тебя просто поглощает. Но чувство внутренней правоты – великое чувство. Оно дает силу! И потом, в самые сложные времена я всегда и всем говорил: «Не трогайте меня в воскресенье. Это мой день».
– Самые прекрасные мгновения вашей жизни?
– Это 30 августа 1990 года – день принятия Декларации о государственном суверенитете Татарстана. Так много в тот день спорили, что приняли ее ночью. Я перед депутатами выступил экспромтом. Сказал так: «Только что мы с вами единодушно приняли Декларацию о суверенитете нашей родной республики. Поздравляя вас, все население республики с принятием Декларации, хочу сказать, что, сделав этот важный исторический шаг в жизни многонационального народа Татарстана, мы взяли на себя ту ответственность, которую никому еще не доводилось нести в истории нашей республики. Если это факт зрелости, то мы должны с ходу и стать мудрыми, чтобы через самостоятельность, о которой заявили, поднять духовный, материальный уровень жизни населения республики, а главное – сохранить и приумножить дружбу народов, которая веками сложилась на нашей земле. Такова, дорогие товарищи, высокая цена суверенитета. Этот состав Верховного Совета взял на себя такую ответственность, ему и поручается проявлять ее на деле. Успехов нам на этом большом пути!» Мне кажется, что это мое лучшее выступление в жизни!
На охоте
– У вас немало увлечений, например охота. Что она для вас значит?
– По натуре я не охотник. Два раза в год хожу на охоту – на уток и на кабана. Азарт! На охоте чувствуешь себя настоящим мужчиной, это форма общения для мужчин. Не зря ею увлекались многие великие и сильные мира сего.
В один из визитов Бориса Николаевича Ельцина в Татарстан мы пригласили его на охоту в Лаишевский район. Когда такой высокий гость едет, готовишься по полной. Заранее как бы определили, куда могут выйти кабаны, и на эту точку встал Ельцин. Все разбрелись по своим местам. И надо же было такому случиться! Кабаны вышли не на Ельцина, не на меня, а на нашу охрану. Ребята их и подстрелили. Казалось бы, что тут такого? Я радостный, что есть трофей, иду. Все собираемся. Смотрю, Ельцин злой, начал выговаривать: «У тебя, Минтимер, никакого порядка в Татарстане нет! Кто разрешил стрелять? Право первого выстрела за мной!» Оказалось, Ельцин был настоящим охотником. В Подмосковье существовало целое хозяйство, где он охотился. У меня же не было большого опыта организации охоты на высоком уровне. Я возразил: «Ну раз кабаны туда вышли…» «Ну и что? – сердится Борис Николаевич. – Пусть тогда бы никто в них не попал».
– Как же вышли из щекотливой ситуации?
– Ну как выйдешь? Только за столом, и то не сразу. Ельцин, он же царь! Я уважал этого человека. Кто упрощал Бориса Ельцина – тот, значит, его не знал…
– Какая охота была особенной для вас?
– Конечно, в уток стрелять как бы жалко. Но когда ты на охоте – они настолько тебя заводят своей недоступностью, что об этом чувстве забываешь. Хитрецы! Летают очень быстро, хорошо видят охотника. Попасть в них совсем не просто. Однажды мы с егерем охотились с лодки. И вдруг стеной пошел сильный ливень. От такой неожиданности утки, летевшие надо мной, резко «притормозили». И мне удалось одним выстрелом сбить пару уток. Это был незабываемый миг. Сильный ливень, полет уток под облаками, выстрел…
Чему нет цены?
– В народе ходит немало баек о вас…
– Не слышал. Расскажите.
– Когда вы жили в доме на улице Шмидта, гражданин, войдя в подъезд, крикнул вошедшему в лифт мужчине: «Мужик, подожди!» Войдя в лифт, он слегка опешил… Шаймиев! А Шаймиев, зайдя в квартиру, сказал своей жене: «Знаешь, а меня сегодня мужиком назвали!..»
– На улице Шмидта, где я жил, лифта не было. Это был четырехэтажный дом.
