– Так что? Чего молчишь? – опять спросил рыжий.

У Орлана совсем перехватило дыхание. Змея-обида на все сразу давила его не по-детски! Он неуклюже поднялся и боком, как каракатица, стал отползать от скамейки. В одном глазу даже появилась предательская слеза, но это еще ничего не значит, абсолютно ничего!!!

– Та ладно! Неужели зассал? – хохотнул рыжий. – Ну давай, иди сюда, – похлопал тот по скамейке рядом, – что-нибудь придумаем!

Орлан только отрицательно замотал головой, развернулся и бросился бежать прочь из школы. Уже на улице начал слезится глаз, он вытирал его на ходу.

«Остолоп! Дурак! Как я мог считать, что этот Беркли мне поможет после того, что он сделал с Бодей и остальными??? Конечно, я – лох! Я не заслуживаю к себе хорошего отношения!!! Даже когда-то представлял, что он – мой друг!!! Я смешон даже сам себе!» – эти и подобные мысли одолевали его всю дорогу, пока летел домой. Запыхавшийся он прибежал, всполошив мать, признался, что закосил последние пару уроков и так и не смог посмотреть письмо, что прислали ему из спортивной школы.

Мать уперла руки в бока:

– И зачем тебе этот наглец сдался? Что, у нас нельзя почту проверить?! За что я плачу каждый месяц!!! Ну, хоть бы поинтересовался, а? Что за ребенок!

– Разве у нас есть сеть? – открыл от удивления рот Орлан.

– Есть, правда, ограниченная, не со всеми сервисами, но есть! Просто мы с отцом не говорили тебе, чтобы ты зря не палил электричество! А если это надо для работы, то давай включай и будем смотреть!

Он клипал глазами на мать: осознание сказанного пока только проникало в его голову…

– Ты просто дубина временами! И в кого ты такой? Конечно же, в своего папочку! И что я нашла в нем в свое время? Тогда не думала, что он придурок, в мечтах он казался мне романтичным и неторопливым! О, боже! За что мне все это? – мать уже металась, всё включая сама, зашла на его почту. Непрочитанных писем не было. Но так как их всего было два полученных, то Заграва быстро щелкнула первое и стала читать вслух.

«Борис Евгеньевич больше у нас не работает, и вообще нашу спортивную школу у моря закрывают. Так что все твои причитания по поводу «заберите меня» можешь оставить себе на память, если делать нечего. Я сейчас занят по горло, организовывая разборку, упаковку и транспортировку мультифункционала в другие филиалы. Занят!!! А тут твои сопли, Орлан! Противно нет сил! Думаешь, тебе одному бывает в жизни тяжело? Так вот я тебе сообщаю: никто не хотел расформировывать нашу спорт-школу, но обстоятельства выше желаний человека! Вообще обстановочка на берегу моря очень накаленная, если ты понимаешь, о чем я говорю. И вот тебе мой совет: не пиши сюда больше никогда!!! Ты живешь в тихом и безопасном месте и радуйся! А то, что у тебя большие ожидания и ты цепляешься за работу во 2-ом районе или минимум 3-ем – я тоже не виноват. Конечно, если бы ты сбросил корону, то мог бы обратить внимание на достаточную учебу и работу одновременно в 4-ом районе. Там она действительно есть. Вот тебе почтовый ящик мистера Хански *** – он к тебе нормально относился, попроси у него характеристику и адрес, куда можно пойти совмещать работу и учебу в четвертом районе. Больше соплей не присылай!

П.с. Ты, впрочем, неплохой парень, так что соберись и делай, что надо.

Михаил Иванович».

– Четвертый район? – у матери округлились глаза. – Но это же – падать дальше некуда! Это самое дно! Самое!!! – принялась причитать женщина, хватаясь за голову.

– А у меня есть другие варианты? – еле слышно прошептал Орлан. У него в руках кровоточили следы растерзанной мечты когда-то вернуться на любимый берег моря…

– Не знаю! Чего сидишь?! Пиши этому мистеру «как его там?»! Проси устроить тебя в хорошее место! Он китаец, да? Поэтому четвертый район? Китайцы везде живут, даже в первом! Проси его о хорошей характеристике и хорошем месте работы!!! Давай, чего уснул?

Мальчишка подобрался поближе к монитору и слегка скрюченными руками стал набирать текст письма. Конечно, он теперь не надеялся как раньше, но все же это был хоть какой-то шанс.

***

– Пойдем похаваем?

– С какой стати я должен тратить на тебя свое время? – у Дэйва сузились глаза. Вообще он не хотел никого видеть. Макса не было в школе уже второй день и, если честно, в классе был сущий ад. Тертышный третировал всех подряд, включая и его. Оценки сегодня были за три занятия: 5, 7, 8 и 12, но срать он на них хотел. Просто класс был словно пустой: нет Виолетты, нет Стефана, эта девка Шуань Си выпендривалась, пока не получила 3 балла, потом плакала на перемене… А что она хотела? Олег Тихонович, когда не получал желаемого (грамотного и понятного выражения экономических мыслей), мог поставить и кол, не смотря на чины и звания родителей. Макс отсутсвовал, и было еще паскуднее.

– Я заплачу, – улыбнулся ему Беркли.

– За бомжа своего плати, – Гнески передернул плечами и пошел к выходу.

– У меня есть интересный инвестиционный проект! Хочешь поучаствовать? – крикнул ему в спину рыжий, но Дэйв разобрал последние слова только потому, что был действительно одарен природой, в том числе и хорошим слухом.

– Добрый день, – без улыбки приветствовал его возле лимузина Гу Ли.

Он только кивнул, на ходу набирая Кваснецова-младшего. Как ни странно, но тот почти мгновенно ответил:

– Привет!

– Привет… – протянул Дэйв. – Чего косишь школу?

– Видишь ли, я с семьей поехал на острова в Индийском океане. Сейчас нежусь на сеансе массажа.

– Совсем обнаглел, короче, – Дэйв почувствовал досаду: Макс явно не скучал по нему так, как он. Может даже не заметил, что друга не было на его Дне рождения??? Он сбросил пиджак и почухал горло футболки в лимузине. – И когда вернешься?

– В следующий понедельник или вторник… Точно даже не знаю. Тут так красиво и здорово: лазурное море, зеленые пальмы, обезьяны, охота-рыбалка… Сплошной шоколад, ты понял.

– Не похоже на тебя. Как же разговоры о богатых буржуях и несчастных рабочих? Твой бесконечный запал о грехах капитализма?

– Знаешь, мы тут подумали семьей и решили, что после школы я не останусь в Мега-городе – поеду учиться в Англию, потом открою фирму, аналогичную отцовской, по перевозке грузов сразу в двух городах и буду с этого жить. Вот так.

Дэйва словно ударили чем-то большим и железным по голове. Он посмотрел на китайца, внимательно изучавшего улицы 2 района, мелькавшие за окном, и понял: во всем виноват он. Лишь он один, Дэйв Гнески. В смерти Индиры, в поломаной судьбе Максима Кваснецова. Вот кто его тянул выставлять оценки и награды брюнета? Никто. И так со всем остальным.

– Знаешь, я очень рад, что все так сложилось. Мне и правда было сложно на многое смотреть в Мега-городе, а так у меня появилась возможность попутешествовать по миру, и в новом месте предстать новым человеком. Здорово, правда? К тому же я планирую обзавестись семьей, хоть сейчас это и не модно, с детьми и собакой с кошкой, возможно, даже попугаем и игуаной. Класс?

– Тертышный влепил мне 5 баллов, – только и смог он жалко выдавить из себя.

– Ха! Это чтобы ты не расслаблялся!

– Шуань Си без тебя рыдала… Не на ней ли ты собрался жениться? – совсем морозил он уже полную дичь, но не мог остановиться. – Хочешь: я уеду из Мега-города, да хоть в тот же Китай?! Хочешь, а? Почему ты должен страдать из-за меня? – наконец признался Дэйв.

– Не выдумывай! В конце концов, все решили, что так даже лучше, как вышло. У нас увеличилось количество заказов на фирме, причем не на один-два-три, а в несколько раз! Отец очень доволен! И заставил моего старшего братка работать. Да, ты не ослышался!!! Я теперь тоже «звезда», – смеялся Макс в трубку так беззаботно, словно и вправду все было офигенно, но Дэйв не верил. – Да и вообще люди расходятся, как корабли, со временем. Главное, если будет желание, станешь меня навещать, только не совращай мою жену!

– Какая дура на меня после тебя посмотрит? – удивился Гнески. – Ладно, похоже процедуры тебя окончательно расслабили… Буду ждать в следующий понедельник! Ты же не хочешь, чтобы я завалил весь первый триместр?