Литмир - Электронная Библиотека

Мельком глянул на настенные часы – без четверти семь. У меня еще оставалось время, чтобы провести свой обычный ритуал: тренировка, чтобы как следует размяться, душ, легкий завтрак, выбор костюма, выбор автомобиля, тридцать минут на дорогу. Дон Алессандро ждал меня сегодня в десять, чтобы услышать о результатах моей встречи в Чикаго, и он не терпел опозданий и ошибок, а я никогда не допускал ни того, ни другого.

* * *

В поместье я явился даже раньше назначенного времени, чтобы разведать обстановку после двухнедельного отсутствия. Внимание сразу привлек незнакомый ярко-лиловый кабриолет, припаркованный у главного входа, а, точнее, просто брошенный посреди подъездной дорожки. Припарковался в стороне и подошел к одному из вооруженных охранников.

– Чей? – задал короткий вопрос. Обычно я всегда заранее бывал в курсе, что происходит в доме, поэтому подобная неосведомленность тут же разозлила.

– Доминика вернулась из Европы пять дней назад, – так же коротко и по делу ответил охранник.

Значит, вот оно что… Доминика… Внутренне поморщился, вспоминая эту мелкую стерву, но виду, конечно, не подал. Впрочем, все в доме из приближенных прекрасно знали о наших отношениях. Просто давно это было… очень давно. Доминика Рензо была единственной дочерью Алессандро, не то чтобы любимой, потому что любить он в принципе не умел, но звание дочери главы могущественного клана мафии все же накладывало определенный отпечаток. Она была младше меня на пять лет, и, когда меня привезли в этот дом, представляла собой премилое двухлетнее создание. Однако, минуло лет шесть-восемь, и кукла с огромными глазами и прелестными губками бантиком превратилась в маленькое избалованное чудовище. Высокомерная, язвительная и самовлюбленная, она не уважала никого и слушалась только отца. Мне от нее доставалось больше других, потому что я был приемышем, которого она ни во что не ставила. Последний раз, когда мы виделись, она была несуразным тощим четырнадцатилетним подростком с зашкаливающими амбициями, с которым никто не мог справиться. Впрочем, неудивительно, потому что ее мать умерла, еще когда она была малышкой, во время покушения на дона Алессандро, и воспитанием девочки по сути никто не занимался. Многочисленный обслуживающий персонал лишь удовлетворял все ее нужды, а отцу было не до нее. Когда же дочери исполнилось четырнадцать, отец решил отправить ее в элитную частную школу в Лондоне, якобы, чтобы в конец ее не упустить. На самом же деле, конечно, чтобы сбыть с рук, да и из соображений безопасности. Признаться, я тайно надеялся, что в частных школах Великобритании все еще принято пороть детей розгами за любую провинность и запирать их в темный чулан с пауками, когда они совсем отобьются от рук. Однако, лучше всего всегда были сами дети с их жестокой системой ценностей и моральных взглядов… Уверен, оказаться в толпе таких же, как она, избалованных богатыми папочками детишек, то еще испытание… Все это пошло бы синьорине на пользу.

Между размышлениями пообщался кое с кем из прислуги. Некоторые из них стали моими ушами и глазами, и это было неоценимо. Например, садовник сообщил мне, что сегодня с шести утра у хозяина высокопоставленный гость инкогнито, а именно, Честер МакАллистер, директор ФБР. Газетные заголовки вот уже два месяца пестрили обличительными статьями в его адрес, ведь за все пятнадцать лет его управления наркобизнес и незаконная торговля оружием росли небывалыми темпами, а коррупция в высших эшелонах власти расцвела буйным цветом, так что и концов этого паучьего гнезда уже не сыщешь. Так вот он явился сюда за поддержкой и гарантиями. Уверен, дон Алессандро его успокоит… В ближайшие пять лет ему ничего не грозит, да и шумиха в прессе вскоре утихнет, стоит только дернуть за правильные паутинки. Однако, все же тип этот опасен, особенно для меня, потому что я под него копаю. Так приказал мне мой приемный отец, который хочет быть уверен, что информация не утекает через этого трусливого и лживого человека туда, куда не следует… А я вот надеюсь совсем на другое. Я пытаюсь выяснить, удастся ли надавить на него настолько, чтобы он все же начал заниматься своим делом и помог мне раздавить паучье гнездо и главного паука… Может быть, не сейчас, но позднее так уж обязательно…

Поднимаюсь на второй этаж, кивками здороваюсь с охраной, потом пожимаю руку и обнимаю своего старшего сводного брата Винсенте. Он всегда относился ко мне с некоторым пониманием, поэтому у нас нет внешних поводов к вражде, но для гангстерского мира он слишком изнежен. Ему бы жить обычной жизнью простого клерка среднего звена, заниматься любимой семьей и горя не знать. Но отец и ему поручает ужасные дела, окунает его в грязь и кровь по горло, никуда не отпускает от себя, потому что он самый образованный и умный из нас. К его консультациям всегда прислушиваются. Только даже отец понимает, что Винсенте может сорваться, если ему придется столкнуться с настоящими испытаниями. Он слабое звено. На него могут надавить. Им могут воспользоваться. Из-за этого может пострадать вся семья. Даже во время обряда инициации он потерял сознание, и об этом все знают. Так что Винсенте у нас белоручка. Он блестяще окончил Гарвард, и теперь он адвокат и ведет правильные процессы для правильных людей, закрывая глаза на все, что не вписывается в наши интересы. Его берегут, как зеницу ока, при нем всегда охрана, как и при его семье, что даже неудивительно для общественности, ведь на его счету очень громкие дела, и многие могут желать ему зла. На первый взгляд у меня нет ни единой причины ненавидеть Винсенте, однако, я знаю, что именно он помог убийцам моей семьи избежать наказания, поэтому его я попытаюсь убить первым.

Младший сын Дона Алессандро и мой младший сводный брат, Андрео, – пьяница и кутила. Тем не менее, он подл, жесток, бесстрашен и беспощаден. На его счету многочисленные убийства, как необходимые клану, так и совершенно бесполезные. Он садист, и любит поиздеваться над женщинами. Если бы не наши связи в полиции, ФБР, медицинской сфере, похоронных услугах, ему бы уже давно светило несколько пожизненных сроков или смертная казнь за зверские изнасилования и убийства. Он верно служит мафии, но он тоже слабое звено, потому что не способен контролировать себя на все сто. Его жестокость и порочность – его ахиллесова пята. Он любит причинять боль и убивать, так что может увлечься. Когда-нибудь он за это поплатится. Сейчас он ухмыляется мне своей тонкой ядовитой улыбочкой и сверкает черными шакальими глазами. Смеется он тоже, как шакал. И его удел – подбирать объедки за львами, хотя он об этом и не догадывается. Отец умело тешит его самолюбие и пророчит ему большое будущее. Он занимается казино и проституцией. С ним мы не пожимаем друг другу руки. Разве что при отце для видимости, чтобы не было лишних конфликтов, ведь распри в семье – это то, чего мы не можем себе позволить ни при каких обстоятельствах. Если будет нужно, все мы пойдем рука об руку и будем прикрывать друг друга грудью, если потребуется, даже презирая и ненавидя. Семья – это святое. Поэтому его я убью вторым, так как он ублюдок, больше всех в нашей семье заслуживающий жестокой и мучительной смерти.

Глянул на часы. Как раз пробило десять. Почти в ту же секунду дверь в кабинет дона Алессандро открылась, и из нее вышел наш доблестный глава ФБР. Коренастый, пухлый, лысый и красный, он стрельнул по сторонам свиными глазками, напоролся взглядом на меня, но не подал виду, что меня знает. Я тоже предпочел не светиться даже дома и лишь отвесил вежливый поклон. В таких делах лучше никому не показывать, кто кого играет. Наверняка, Андрео бы удивился, что мы встречались ранее с этим типом. Он считает, что знает все обо всех.

Наступило мое время, и я направился к кабинету. Его хозяин как всегда восседал в своем высоком черном кресле, неподвижный и непроницаемый, как восковая фигура Мадам Тюссо. Он почти не изменился с тех пор точно так же, как и его дом. И того, и другого время будто обходило стороной. Дон Алессандро Рензо казался мне человеком без возраста, когда я еще был ребенком, однако, сейчас он выглядел точно так же – та же седина в черных волосах, те же черные, как смоль, усы, то же бледное вытянутое лицо, застывшее и унылое, как гипсовая маска, олицетворяющая трагедию, те же мертвые глаза. Всякий раз, когда смотрел на него, у меня, как в детстве, внутри от желудка к горлу поднимался холодок, будто паралич от укуса какой-нибудь ядовитой твари. Он был щуплым и тощим, ростом едва доставал мне до плеча, к тому же сильно прихрамывал на левую ногу, сколько я себя помнил. При желании я бы легко придушил его, как цыпленка, потому что шея у него тоже была тонкая, с сильно выпирающим кадыком. Однако, нужно было признаться в этом себе самому, даже при всем желании придушить этого паука я бы не посмел этого сделать, потому что не так-то это было просто, как казалось на первый взгляд. Во-первых, он всегда был предельно осторожен и начеку. Во-вторых, в нем скрывалось нечто мистически опасное. Многие поговаривали, что он заключил сделку с дьяволом и пока что оставался в выигрыше. Так что любой, кто посмеет к нему прикоснуться, обречет себя на вечные муки и проклятие. Я не верил ни в дьявола, ни в проклятия, но все равно все еще не был готов даже спустя двадцать лет после того, как дон Алессандро приказал умертвить всю мою семью. Все дело в том, что за доном Алессандро было государство в государстве. Он всего лишь являлся вершиной этой могущественной запутанной структуры, которая паразитировала на обществе нормальных людей. Она пила из него кровь, высасывала все соки и процветала буйным цветом, оставляя после себя изуродованные судьбы, нищету и море трупов. Впрочем, даже трупов частенько не оставалось…

3
{"b":"754888","o":1}