Папа одобрительно кивнул и продолжил пить свой кофе. Алиса носилась по всему дому, по пути раскидывая все свои игрушки, и громко хохоча во весь свой детский голос. Маленькие хвостики раскачивались из стороны в сторону, что еще больше забавляло малышку.
Лисе достался мамин цвет волос, а глаза папины, совсем голубые, чего не скажешь обо мне. Я от папы взяла только темно-каштановые гладкие, как шелк, волосы, ровными волнами, струившимися по спине. Глаза же, как по мне, напоминали два небольших орешка, примерно такие же у мамы.
Маленькая сестренка – это огромная катастрофа. Люблю ее до чертиков, но иногда ее детская неиссякаемая энергия хлещет просто через край. И откуда у них столько сил на все берется? Будь малышка чуток постарше, и я бы вытянула из нее эти секреты.
– А Алису сейчас съест Сеня, – сестренке нравилось играть в такие игры, – вот как найду тебя, так и съем, как это шоколадное печенье, – чтобы было правдоподобно, я целиком закинула в рот лакомство.
Мама расхохоталась, хватаясь рукой за живот, она никак не могла остановиться. Папа изредка поглядывал на жену, не скрывая улыбки. В его взгляде на маму всегда было столько нежности, любви, тепла и заботы, порой мне было даже непонятно, как спустя семнадцать лет их чувства не иссякли, наоборот, стали только сильнее. Может, любовь «до конца дней» существует? Родители смело могли бы выступить с доказательством в своем лице.
– Ешли1 ты меня шкушаешь, то мама будет плакать, – выкрикнула Алиса из-под кухонного стола.
– Еще как буду, давай, вылезай скорее, в садик опоздаешь, – мама подхватила сестренку на руки и унесла вверх по лестнице, в спальню.
Я слизнула остатки печенья с губ и показала сестренке язык, от чего та в ответ мне показала маленький кулачок.
– Арсения, мы заедем за тобой прямо после учебы, не опаздывай, для меня это важно, – голос отца был глубоким, по-настоящему мужественным, с легкой хрипотцой. Папа встал из-за стола и переместился ближе к выходу.
– Пап, ну, сколько можно, – простонала я. – Я же просила звать меня Сеней. Кстати, как там дела с бизнесом? – В последнее время у отца появились какие-то проблемы на работе и меня это беспокоило.
– Ничего нового, с каждым днем долги компании только растут, прибыли почти нет, – отец поник, потерев переносицу.
Папа слишком долго вкладывался в свою работу, чтобы все так взять и потерять, для него это сильнейший удар, если все, что он строил годами вот так, рухнет у него же на глазах. Обхватив руками шею отца, я прижалась как можно ближе. Вдохнув родной аромат, я натужно вздохнула и отстранилась.
– Пап, все наладится. Но разве нам обязательно ехать вместе с вами? Я могу посмотреть за Лисой.
– Сень, мама волнуется из-за этой поездки, что-то беспокоит ее.Она хочет, чтобы вы поехали вместе с нами, так ей будет спокойней. – Отец погладил меня своей горячей широкой ладонью по спине, поцеловал в лоб и вышел за дверь.
– Может, никому не стоит ехать? – беспокойство матери могло быть вполне объяснимым.
– Я не могу, ты же знаешь, – уголки губ отца плавно соскользнули вниз. – Это единственный шанс вытащить нашу компанию из долговой ямы, хотя бы на какой-то период времени, а потом мы придумаем, что делать дальше.
День только начинался, а воздух буквально пропитался напряжением и беспокойством. Мама слишком эмоциональна, порой ее может довести до слез всякая мелочь. Отец сам по себе сдержанный человек, даже в голове не укладывается, как они смогли найти общий язык, но разве люди не говорят, что противоположности притягиваются? Захватив по дороге еще парочку вкусного лакомства, я поспешила обратно в комнату, чтобы собраться на учебу.
Низкая температура на улице отрицательно сказалась на всех жителях, хоть в Красногорске и не так уж холодно, но короткие юбки уже не поносишь, редко бывает, когда температура в октябре поднимается выше семи градусов. Деревья почти скинули свою листву и теперь стоят совершенно голые, одинокие.
Во дворе школы группками столпились ребята и что-то обсуждали, у каждого своя компания. Бурные обсуждения после выходных не прекращались даже после второго звонка, лишь после замечания одного из учителей дискуссии окончились и все разошлись по кабинетам. В школе я не особо популярна и тот факт, что моя семья совсем не бедная на это никак не влияет. Я достаточно скрытый человек, имеющий малую долю комплексов и немного друзей, точнее двух. С Вероникой я дружу почти с первого класса, она мне как сестра, а вот с Ильей мы познакомились в восьмом. Я тогда случайно в школьной столовой опрокинула на себя весь обед, конечно, не обошлось без громких смешков у меня за спиной и поддразниваний, но Илья заступился за меня и предложил свою порцию. Так и выяснилось, что мы учимся в параллельных классах.
– Сень, где тебя носит? Ты вообще помнишь, что мы пишем допусковое сочинение?Если это пробник, то не значит, что можно опаздывать. – Зря эта девчонка сомневается в моей памяти, этот день давно в моем календаре помечен кучей восклицательных знаков. Красные волосы трепал холодный ветер, сооружая полнейший беспорядок, от чего подруга постоянно их поправляла и смотрелась довольно смешно.
– Я кое-как встала с кровати, так не хотелось никуда идти. – Сильнее укутываясь в длинный кардиган, я схватила подругу под руку и потащила ее внутрь.
К экзамену я успела подготовиться за несколько дней, перечитала кое-какие записи в тетради, посмотрела старый фильм по роману «Война и Мир» и еще кучу всякой ненужной для жизни информации.Нам с Рони повезло, распределение учеников по аудиториям происходило заранее и так уж вышло, что с подругой мы были вместе, и морально, и физически.
Благодаря моим подготовкам я сумела справиться за два часа. Чего не могу сказать о подруге. Она усердно выводила каждую букву на черновике, прикусывая нижнюю губу от волнения и нервозности. Вероника никогда не имела каких либо проблем с учебой, совсем наоборот – она преуспевала во многих сферах, но с литературой у нее не зародились теплые отношения еще в начальной школе. Поэтому написание сочинения-рассуждения вводило ее в ступор, вгоняя с полнейшую неопределенность. А так у моей подруги фантазии хоть отбавляй, только держи наготове бумагу с ручкой и успевай записывать.
В коридоре, прямо перед самым моим уходом мне посчастливилось встретить Илью. Друга можно узнать по довольно высокому росту, рядом с ним я кажусь просто маленькой девочкой, по темным и таким гладким волосам, и невероятно красивым чертам лица. Кожа до сих пор держала летний загар, поблескивая в лучиках света, попадающих на лицо сквозь жалюзи на окнах.
– Кого я вижу. – Взмахнув руками в воздухе, друг изобразил удивление. – Ну, ты смогла одолеть сочинение? По глазам вижу, что сдала на «отлично».
– Ну и клоун ты. – Легонько толкнув его кулаком в плечо, я искренне улыбнулась и потянулась, чтобы его обнять.
– Эй, мадам, вы чего? Переутомились? – Я стояла в недоумении, мозг отказывался толком функционировать после двух часов мозгового штурма произведениями девятнадцатого века. Илья так разразился хохотом, что мне казалось, будто сейчас лопнет от смеха. – Иди сюда. Ну, ты, Сень и тормоз. – Он вытянул вперед свои длинные, мускулистые руки и поспешил меня скорее прижать к себе.
– Сам-то, как написал? Справился? – От Ильи исходил такой терпкий, мужской аромат и много-много тепла, хватило бы не на одну меня. Прикрыв глаза, я прислонилась ухом к его груди и услышала ровный стук сердца.
– Спрашиваешь? Было даже легче, чем говорили. Больше пугали, а мы вот взяли и написали. Слушай, ты там случайно мою футболку не обслюнявила?
Такой наглости я от него еще не слышала. Сколько его знаю, но вот чтобы так. Я приподняла голову, чтобы заглянуть в серо-зеленые, с маленькими крапинками, искрящиеся от забавы, глаза. На губах застыла искренняя улыбка, на щеках ямочки, а брови приподняты в удивлении. После нескольких попыток поколотить его мне все же удалось выбраться из объятий этого большого и наглого шутника.
