'Ты в порядке?' — спросил мужчина, снова прибавив скорость, когда полицейская машина исчезла вдалеке позади них.

  Минуту назад ответ был бы да. Теперь она почувствовала панику. — Мой пульс, — сказала она. «Мое сердце бьется слишком быстро. Мне страшно.'

  Он протянул руку и положил кончики двух пальцев на ее сонную артерию, управляя одной рукой. Он держал пальцы там несколько секунд. — Ваш пульс около ста тридцати двух ударов в минуту. Это быстро, но нечего бояться. Глубоко вдохните и задержите дыхание, прежде чем медленно выдохнуть».

  Она сделала. Нечего бояться , повторила она в мыслях.

  — Ну вот, — сказал он. — Уже падает. Ты в порядке.

  Она кивнула. Она не чувствовала себя хорошо, но ей стало немного лучше.

  — То, что ты чувствуешь, совершенно нормально.

  — Тогда почему вы не проходите через то же самое?

  — Я не первый раз в бою.

  — Ты хочешь сказать, что привык к этому? Как ты к этому привыкаешь?

  «Как и все остальное: с опытом».

  Жизель уставилась на него. Ей хотелось спросить, какие еще переживания у него были, но в то же время она не хотела знать. Она держала губы закрытыми.

  Она смотрела, как мужчина ведет машину, изучая его невыразительное лицо и жесткую позу. Кем бы он ни был, как бы его ни звали, как бы он ни утверждал, что защищает ее, могла ли она действительно доверять ему? Нет, сказала она себе. Он взглянул в ее сторону, и она была слишком погружена в свои мысли, чтобы отвернуться, прежде чем их взгляды встретились. Его глаза были такими же черными, как ночь снаружи. Она не знала, кто он такой. Она не знала, куда он ее ведет. Она проглотила свой страх, прежде чем он смог разрушить ее фасад самообладания.

  Она села прямо. Если он не собирался предлагать это, то она была. — Нам следует обратиться в полицию.

  'Почему?'

  'Что вы имеете в виду, почему? Из-за того, что только что произошло. Стрельба. Убийство . _ На нас напали вооруженные люди. Это огромная сделка. Мы были вовлечены. Мы должны объяснить, что произошло.

  — Это не поможет.

  Она смотрела недоверчиво. — Как ты это уладил?

  Он ничего не сказал.

  Она посмотрела на него. — Вы имеете в виду, что это не принесет вам никакой пользы, не так ли?

  Он не ответил.

  — Потому что ты убил двух мужчин. Черт, ты тоже замучил одного. О Боже, это безумие. Ты психопат.

  — Я сделал это, чтобы защитить тебя.

  — Тогда скажи им это. Я свидетель. Я могу тебя поддержать…

  Он тряс головой. «Я не пойду в полицию ни при каких обстоятельствах».

  'Как на счет меня? Я могу идти. Я объясню, что произошло.

  — В конце концов они сами разберутся.

  'Не в этом дело. Наш гражданский долг — сообщить о преступлении. Мы должны. Это закон. Они могут помочь нам. Они могут мне помочь.

  — Нет, не могут.

  — Вот что они делают. В этом-то и дело. Замедлять.'

  — Скоро, — сказал он.

  — Помедленнее, — настаивала она. 'В настоящее время. Из-за тебя нас обоих убьют.

  — Когда мы будем достаточно далеко от опасности, я это сделаю. Не раньше, чем.'

  Она нажала кнопку, чтобы отстегнуть ремень безопасности. Он быстро окинул взглядом ее грудь.

  Он видел. — Надень это обратно.

  — Нет, — сказала она. «Он остается выключенным, пока вы не замедлитесь».

  Он оторвал взгляд от дороги, чтобы встретиться с ней. Она боролась с тем, чтобы не моргнуть под пристальным его взглядом, но держалась твердо. Ей нужно было выстоять.

  Он отвел взгляд, и машина начала замедляться, приближаясь к предельной скорости.

  — Пристегните ремень безопасности, — сказал он.

  Она потянулась к нему. «Если вы снова сойдете с ума, он оторвется. Понял?' Он кивнул, и она вернула застежку в трубку. «Алекс водил как маньяк, когда я был ребенком. Я ненавидела находиться с ним в машине. Наверное, поэтому я так долго учился водить».

  — Понятно, — сказал мужчина.

  — А теперь, пожалуйста, если вы не возражаете, отведите меня в полицию, чтобы я разобрался со всем этим бардаком.

  Он сказал: «Нет никакого способа разобраться, по крайней мере, для полиции. Вам нужна защита, а полиция вас не защитит. Они возьмут ваше заявление и отвезут вас домой, а машину оставят возле вашего дома на ночь. А что будет, если они не поймают того, кто тебя преследует? Как вы думаете, эта машина останется снаружи до конца вашей жизни? А как насчет вашего офиса? Она ничего не сказала. «Полиция — не телохранители. Они проведут тщательное и всестороннее расследование, но только после того, как вы умрете. А до тех пор ты пустая трата их ресурсов.

  — Так ты говоришь, что я беспомощен?

  'Нет. Я тебе помогу. Мы справимся с этим вместе.

  Она покачала головой прежде, чем он закончил. 'Нет. Просто отвезите меня в полицейский участок, пожалуйста.