- Не стану отрицать, князь, тут ты прав на все сто процентов, мне там пришлось здорово не по душе, - с отстранённым видом, согласилась дриада. - Хотя в нашем Новом Мире бывают края и намного хуже. Впрочем, это к делу не относится. Кстати, по теме: наше название минувшего сражения более длинно и поэтично. И горько. Для нас, дриад, горько. На языке же моего народа оно звучит как: - Гаэри Фатель Эйри Даль Индис, что в переводе на всеобщий означает: – Прощальный Танец в Кругу Чёрных Мечей. Заложенный в него смысл тебе хорошо понятен.

     - Более чем. Ведь тогда погибли все ваши воительницы, - чуть помедлив, отозвался я.

     - Триста семьдесят три лесные девы, - каким то деревянным тоном, уточнила Талиналь. – И все они на совести нашего тогдашнего союзника Гукура, короля кочевых орков, уведшего прочь, своё многочисленное войско на рассвете, перед самым началом сражения.

     - Терагу пришлось опустошить всю свою казну, расплачиваясь за предательство с повелителем орков, - не без тайного злорадства, уведомил я, памятуя о почти пятилетней вражде с соседским князем.

     - Оно того стоило. В противном случае не видать бы ему победы, как собственных грязных ушей,- угрюмо проронила моя собеседница. – А так, сей подлый пёс, отделался одиннадцатью сотнями своих прихвостней.

     - Всё равно подобная победа сродни поражению, - постарался утешить её я. – Ведь полегла большая часть его могучей дружины.

     - Большая, но не вся, - упрямо возразила Талиналь. – Лично я улавливаю здесь разницу.- Потом, чуть поколебавшись, она продолжила: - Я видела истлевшие тела человеческих воинов, когда наведывалась в Пустоши. Поганый Тераг даже не удосужился организовать их вывоз и последующее погребение. И лежат они, вот уже, сколько лет, словно бесхозный хлам вперемешку с моими родственницами, кои, увы, тоже остались, не захоронены по нашему старинному обычаю.

     - Ну, вашей то королеве это простительно, - с полным основанием вынужден был признать я. – Потому как путь в те края дриадам естественно заказан. Можно конечно было собрать войско и попытаться прорваться к Каменным Пустошам. Но даже в случае успеха необходимые поиски займут наверняка немало времени, потеря которого позволит стянуть туда силы нескольких княжеств. И тогда опять последует окружение и полный разгром. Ибо как не крути, но на такой открытой местности вы не привыкли сражаться. Да и численный перевес сыграет свою немаловажную роль.

     - Я решила проблему… свою проблему сама, - деланно равнодушным тоном поведала Талиналь, бросив тоскливый взгляд, куда то поверх ослепительно белых горных вершин на юго-западе.

     - Ты ходила в Пустоши для того, что бы отыскать останки своей мамы? – помявшись, всё же решился узнать я.

     - Да, - односложно ответила она.

     - И я так понял что успешно, - потрясённо пробормотал я, увидев Талиналь совсем в ином свете, чем прежде. – Молодец…

     - Спасибо за похвалу. Но разве ты поступишь иначе, сложись обстоятельства подобным образом?

     - Чего гадать, когда они уже сложились. Мои родители покоятся в родовом склепе. Отец умер восемь лет назад, а мать когда мне исполнилось чуть больше года. Вместо неё меня воспитывал убелённый сединами Эльнар, прежде служивший сотником в нашей Дружине, - пожав плечами, произнёс я.

     - Прискорбно Дэниэл, что ты так рано лишился материнской заботы, - промолвила Талиналь, бросив на меня взгляд полный сочувствия и теплоты. – Наверное, ты её совсем не помнишь?

     - Увы, совершенно, - подтвердил я, не испытывая к сожалению в душе горечи от этой давней потери. Ведь нельзя сожалеть за тем, чего практически даже в глаза не видел. Ну, в том смысле что осознанно. - Хотя конечно в замке есть её портреты.

     - Она была красива? – не удержавшись, проявила чисто женское любопытство Талиналь, смешно склонив голову набок.

     - Тут больше подходит слово – ослепительна, - ничуть не кривя душёй, сказал я, словно наяву увидев лицо молодой женщины в роскошной золочёной раме. Лицо моей мамы…

     - Не изумлена, - пробормотала Талиналь и продолжила свои расспросы: - А, прости, Дэниэл, что послужило причиной её безвременной кончины?

     - Ты хочешь знать правду? – я испытующе воззрился на неё.

     - Если можно, - прошептала она, призадумавшись на едва уловимый краткий миг и вероятно предчувствуя мой ответ, непривычно ссутулилась.

     - Почему нет? – удивился я и безжалостно сообщил: - Эвелин из рода Вейниров, жену князя Рагнара Инглара сразила стрела дриады в тот чёрный день, когда они в сопровождении трёх дружинников прогуливались в Дубочарах по берегу Синь озера. Отец рассказывал, она давно просилась туда, соблазнённая рассказами слуг о его дивой сказочной красоте. Вот и полюбовалась…

     - Странно…

     - Ты это о чём?

     - Твой отец тогда остался жив, а мама погибла. Но сначала, по закону войны пытались бы уничтожить князя, затем его воинов. А уже после них, очередь дошла бы до женщины. Или всё же в него стреляли в первого, однако полученная рана оказалась не смертельна?

     - Кроме неё, больше никто не пострадал. Совершенно! Ибо стреляли один раз.

     - Кому могло понадобиться совершать подобную дикую нелогичность? – искренне опешила Талиналь.

     - Извини, вопрос не ко мне, - не удержавшись, резко бросил я. – Я знаю, лишь вот что: тот единственный выстрел произвели с чрезвычайно большого расстояния. Тем не менее, был он весьма прицелен. Стрела вонзилась точно в сердце. Отравленная стрела… И ещё: лучника, то есть, лучницу, схватить, увы, не удалось. Ей помогла уйти небольшая группа Волчьих Всадников.

     - А с чего такая уверенность, что виновницей смерти твоей мамы является именно лесная дева? Ведь по твоим словам, стрелок находился очень далеко. Мало ли кто мог это быть? Пусть даже и в одежде моего народа? – попыталась ухватиться за соломинку, глубоко расстроенная Талиналь.