- Да сколько же вас? - хрипло выдохнул тяжело отдувавшийся Фин-Дари. Вокруг него в лужах дымящейся крови валялись жуткие ошметки карликов: Отерев со лба крупные' капли пота, гном поудобнее перехватил булатную секиру и изготовился к новому, смертельному бою. А умаянная мною покручь, пользуясь случаем, дала стрекача. Ничего против этого я' не имел, ибо подступала серьезнейшая беда - ее сородичи, полные сил.
- Что с Джоном? - озираясь по сторонам, загнанно выкрикнул гном,
- Нашел время вопросы задавать, - обозлился Я', - откуда я знаю? Думай сейчас о том, как нам уделать патлатых сучар.
Большего я сказать не' успел, ибо засвистели, защелкали черные хлысты покручей, взявших нас в' смертельное кольцо. В сердцах помянув и Бога, и Дьявола, я с досадой вспомнил об утерянном где-то медальоне. Шарашил бы им сейчас по этим гнусным перекошенным физиономиям.
- У-у-ух! - махнул секирой гном. Но против пяти покручей требовалось нечто посущественнее, чем простое оружие. Все же мы сумели быстро вырваться из кольца и, отчаянно обороняясь, стали отступать в глубь зала: Это была отсрочка неизбежного конца... А пожар тем временем разгорался, освещая окружающий бардак кровавыми сполохами. Правда, теперь через прорехи в крыше его кое-где тушили потоки дождевой воды,
- А-а-а! Волки рваные! Порублю-у! - неистово завывал разъяренный Фин-Дари. - Под корень, блин, выкошу! А-а-а!
я бился молча, стиснув зубы и сосредоточив внимание на том, чтобы увернуться от по-змеиному гибких хлыстов и самому нанести разящий удар.
- Куда тянешь, сука? - внезапно взвизгнул гном. - Отдай, отдай, говорю, козляра!
Скосив глаза' в бок друга, я увидел его обезоруженным. Секиру вырвала хлыстом одна из торжествующих теперь покручей. Все же, не растерявшись, гном нагнулся за валявшимся совсем рядом мечом. Поздно. Хищные, хлещущие щупальца мгновенно потянулись к нему. Я 'отсек конец одного, второго; но третий с треском распорол плащ на спине. Кольчуга в том месте нестерпимо раскалилась'. Тут бы нам' и пришел конец, если бы не подоспела неожиданная помощь.
- Во имя Господа и Святого' Яна! - раздался властно звучащий голос, заставивший косматых' бестий замереть в нерешительности. Жаль только не надолго. Уже через секунду-другую они вновь возобновили схватку, с той разницей, что главное внимание было перенесено на нашего заступника. Его я увидел мельком. Это был кто-то в дорогом черном плаще, подпоясанном серебристой веревкой. Трое покручей попытались взять незнакомца в крутой оборот, к ним присоединилась уже отдышавшаяся, слинявшая, от меня тварь. В свою очередь, мы с Фин-Дари, несмотря на усталость, вдохновленные внезапной подмогой, насели на своих врагов, пытаясь покончить с ними поскорее и прийти на выручку незнакомцу. Но парень в черном плаще показал себя более чем самостоятельным. Выставив' перед собой пальцы обеих ладоней, он вдруг метнул из них грохочущие серебряные молнии, без промаха настигшие свои цели. Вce четыре покручи замертво свалились на пол, их страшно развороченные тела омерзительно засмердели паленой плотью.
- Ха! - гном воспользовался замешательством своего отвлекшегося противника и снес' ему голову.
Покручь, угрожавшая мне, дико взревела, ибо хлыст в ее руках внезапно вспыхнул ярким белым пламенем. Отшвырнув его от себя, она понеслась прочь, ловко перепрыгивая через многочисленные преграды. Далеко уйти ей не удалось. Громом ударившая серебристая молния неумолимо настигла и эту бестию. Воспользовавшись затишьем, незнакомый друг приблизился к нам спокойной, уверенной поступью. На его груди я заметил знаменитый символ янитов - две' перекрещенные серебряные молнии, висящие на цепочке из того же металла.
- Ну завал!- про себя ахнул я. - Мало мне неприятностей с церковной братией, так тут еще и священнослужитель полумифического запрещенного ордена свалился на мою голову. Хотя не могу не признать, что свалился он как нельзя кстати.
Порывистым движением незнакамец сдернул капюшон. Я впился в него глазами и чуть не вскрикнул от неожиданности.
- Нэд Паладин!
Но это, конечно же, был не он: просто незнакомец казался чистокровным байлом, что встречалось в наше время крайне редко, и очень походил на моего погибшего друга. Он имел такое· же благородное лицо с высоким лбом мыслителя, раскосые глаза, черные аккуратные усы, переходившие в небольшую бородку. Правда, Нэд носил короткую стрижку, а у незнакомца волосы были длинные, гладко зачесанные назад и стянутые на затылке в хвост простым кожаным шнуркам ...
- Я Сен, янитский монах, - представился он нам после долгой Минуты обоюдного изучения, - И должен признаться, что иду по вашим следам из самого Баденфорда.
Инстинктивно мы с Фин-Дари подняли мечи, направив их острия в широкую грудь монаха .
- Я не ищейка Святой Инквизиции, - постарался сразу же успокоить нас тот. - Даже скажу больше: Я ее непримиримый враг. Призываю 'в свидетели правдивости своих слов Господа и Святого Яна.
Переглянувшись с гномом, мы убрали оружие в сторону.
- Гм, ладно. Тогда на кой ляд вам это понадобилось? Выслеживать нас? - с нескрываемым подозрением поинтересовался я. - Если вы не шпион и не ищейка Серых Cутан?
- Думаю, потом я отвечу на все ваши 'вопросы, - решительно отрезал монax.- После того, как осмотрю тех из вашей компании, кого еще можно спасти.
- Проклятье! - в сердцах ругнулся я. - Действительно, сейчас это самое важное.
Стон Джона, исполненный муки, подтвердил мои слова. Расшвыривая горящие обломки и перепрыгивая' через них, мы втроем быстро добрались к корчившемуся на полу великану. А тому приходилось туго: незримая, грубая сила выкручивала его руку. Джон, как мог, сопротивлялся ей, но истекающий струйками пота лоб и землисто-серый цвет лица говорили о том, что он на пределе.
-А-а-а-а! - уже не выдерживая, заорал он через секунду, глядя на нас расширенными, затуманенными от' боли глазами.
Янит склонился над ним, внимательно осматривая вывернутую конечность. Мы с Фин-Дари, затаив дыхание, наблюдали. На мгновение обернувшись, монах без особых церемоний попросил ему не мешать. Ругая себе под нос всех священников на свете, а янитских особенно, я и Рыжик отправились на поиски друзей: Первым увидели Белого возле колонны. Ничья помощь ему была уже не нужна. Да и чем может помочь черному, обугленному трупу пусть даже самая сильная магия? От монаха Тука остались жалкие ошметки рясы, чудом уцелевшие на тлеющем скелете: Робин должен был быть где-то поблизости от Маленького Джона, но ни там, ни в другом месте нам так и не удалось обнаружить его тело. Дьявольщина какая-то: неужто в суматохе боя его уволокли, по кручи? Но зачем?
