По-хорошему, мне надобно было бы пройти к скамье и сесть — наблюдать за картиной пыток, не нагружая отёкших ног, но я не смогла. Просто оцепенела на месте, парализованная его родным запахом вперемешку со зловоньем темницы. Палачи позвякивали ржавыми орудиями пыток, беспрестанно испытывая на Рэнне всё новый и новый способ истязания. А мой покорный демон безвольной тушей повис на цепях. Похоже, он не просто эльфам сдался, он сдался в самой главной борьбе: борьбе за собственную жизнь.

Струйки его крови капля за каплей стекали на грязный бетонный пол. И её было так много, необычайно много — лужи багровой тягучей субстанции, пахнущей металлом. В одной из этих луж отчуждённо валялись мои любимые серые глаза — жестоко вырезанные глазные яблоки демона. Меня мгновенно затошнило, и одни только небеса ведают, каких усилий мне стоило сдержать очередную рвоту. На доли секунд я даже пожалела, что поддалась порыву и спустилась сюда, пожалела, что заставила себя увидеть его страдания, но после… после осознала: именно это мне было необходимо.

(Hidden Citizens — It's a Sin (Epic Trailer Version))

Да! Дыши, Амайя! Глубже вдохни этот запах! Всё, что должна понимать твоя душа, находится тут, в запахе его крови. А именно — возмездие за вероломное предательство.

Чего ты боишься, Амайя? Снова поверить его лживым словам? Что больше всего тебя пугает? Потерять свою ненависть к нему? Снова бездумно пойти на поводу своих чувств? Смотри на него, Амайя! Смотри на его истерзанное тело, слушай его хриплые стоны агонии, впитывай в себя всю его боль…

Усвой урок, Амайя, если не хочешь снова потерять своё самое родное существо на свете, если не хочешь, чтобы демон отобрал у тебя и твоего ребёнка, пойди до конца и казни его! Отомсти за пролитую кровь династии, за брата, отца и мать. Дыши и, если не хочешь повторить их судьбу, учись на прошлых ошибках. Будь всегда готовой к ножу в спине. Не полагайся на любовь. Ведь от любви до ненависти один шаг. И он свой давно сделал. Теперь дело за тобой. В этой игре нет победителя. Есть только выживший. И он всегда один.

— Я думал, ты не захочешь со мной разговаривать. — Вздрогнула от неожиданности, отшатнулась назад, а ещё от предательского голоса, который звучал так по-родному.

— А причём тут разговор? Я не за этим пришла.

Жестом руки велела палачам покинуть темницу.

— Ваше Величество. — Уже в дверях главный палач решился высказать свои предостережения. — Вдоль решётки наложено защитное заклинание, и огонь демона не пройдет сквозь него. Но в клетке заклинание не действует, и мы настоятельно рекомендуем вам в неё не входить.

Рекомендуют они… Да я за этим и пришла сюда! Убийственным взглядом дала понять, что не нуждаюсь в их советах, и палачи поспешили удалиться. А я неторопливо прошла внутрь клетки. Демон замер, повернув голову ко мне боком и практически не дыша. Прислушивается? Пытается выяснить, где я нахожусь? Страшно?

Какая же я самоуверенная дура! Полагала, что смогу совладать с собой? Думала, устрою ему допрос с пристрастием? Но не тут-то было! Мне хватило мимолётно, буквально на доли секунд вспомнить ту ночь, когда демон предал меня, как в глубине сознания что-то оборвалось, и я не удержалась. Леденящая ненависть затуманила разум, и, я схватив на столе пыток первый попавшийся нож, с размаху вонзила его в брюхо ублюдка. А затем вынула, размахнулась и с ещё большей яростью вновь воткнула в тоже место. Демон, стиснув зубы, прерывисто захрипел. Но мне этого оказалось мало. Чертовски мало! За всю ту боль, что он причинил мне, за то, что лгал в лицо! И я верила! Любила и верила! Дура!

Захлёбываясь в своей долгожданной мести, чудом заметила, как мой округлый живот снова окаменел и начал неприятно потягивать. Вспомнив ещё и про залёт, я лишь ещё сильнее рассвирепела и уже готова была отступиться от задуманного, да просто прибить ублюдка на месте. В неконтролируемом порыве бешенства пырнула его ножом ещё несколько раз. А после — приложила холодную сталь острого лезвия к его горлу и замерла. Секунда, вторая… Тяжело дыша и отчаянно сдерживая себя от решающего удара, я выронила из трясущейся руки окровавленный нож и, медленно отойдя к решётке, отрешённо осела на скамью.

Господи, что я творю? Истязаю тварь, предавшую меня? Тогда почему мне так больно? Почему после каждого нанесённого ему удара невыносимо хотелось отбросить нож и исцелить порез?

— Так ты вернулась к нему? — Вырвал меня из задумчивого оцепенения. — К своему ушастому?

Я столько раз вонзила в него нож… столько, что его кишки наверняка нашинковались мелким кубиком, а он нашёл в себе силы о Кирионе расспрашивать?

— Так вот, значит, что обо мне говорят в Терказаре? Сплетничают, мол, я вернулась к бывшему? — Уж лучше пусть приписывают мне любовника, чем перешёптываются о том, что Королева эльфов наркоманка. Демон полагает: только у него есть доносчики? — А я вот, например, слышала, что твою постель можно смело включить в путеводитель Терказара. Так как в ней побывали почти все демоницы вашей необъятной страны.

Поперхнувшись собственной кровью, радостно засмеялся. И как только умудряется терпеть такую боль, не теряя сознания?

— Любимая, что я слышу? Это ревность? — Любимая? Нет, я просто обязана выбить из него эту дерзость! Несмотря на сильную усталость, я всё же поднялась со скамьи и со всей силы, какую только нашла в себе, вмазала кулаком по и без того разбитому лицу демона. От моего сокрушительного удара он лишь сильнее рассмеялся, а вот у меня адски заболела рука. Подавившись и неожиданно выхаркав на меня содержимое окровавленного рта, демон с нескрываемым сарказмом выдал: — Хвала дьяволу, я пользуюсь правым полушарием мозга, Незабудка. А ты, я посмотрю… — На этом слове Рэнн на миг замолк, и мне стало даже жаль его. Выдохнув до конца, он продолжил: — ты не растеряла хватку. Всё так же сокрушительно бьёшь.

Убить! Надо срочно убить все свои чувства к нему. Мне не должно быть жаль его! Не должно! Не знаю, как это сделать и возможно ли вообще такое? Но подозреваю: поскольку мне невероятно больно избивать его, поскольку душа в клочья от его хриплых стонов и гримасы боли на его лице, значит, так и надо. Значит, надо сломать себя и бить… бить его, пока не станет мне безразличен.

Хорошенько размахнувшись, съездила ему ещё разок по роже.

— Для тебя тренировалась, подонок! — Снова ударила его в каменную скулу. — Предвкушала нашу встречу!

Всё! Руками больше не бью. У него мышцы, словно сталь, и костяшкам охренеть как больно. Отошла к пыточному столу в поисках того, чем бы таким вооружиться, чтобы сберечь свои руки, а за спиной раздалось низким любимым голосом:

— Ну я, как видишь, сдался на твою милость. Хочешь — бей, хочешь — сразу убей, я на всё согласен. — Ещё бы… Да кто ж его спрашивать-то будет, чего он там хочет? Мне главное — не прибить его раньше времени: пока он вдоволь настрадается за свои деяния. Демон всё не смолкал. — Только ответь мне на один вопрос, Незабудка. Ты отправила войско к Вилану?

Вот он — самый главный вопрос, который не давал покоя демону на протяжении всего нашего злосчастного знакомства. А я, дура, поверила в любовь. Смотри, Амайя! Полюбуйся истинной сущностью лжеца, обманувшего тебя, и не смей сомневаться в правильности выбранной для него участи. Хочет знать? Я отвечу!

— Да, отправила. Я ведь тебе обещала. Помнишь? А я свои обещания выполняю. — Безглазый демон в облегчении выдохнул, но рано… рано он расслабился.— Отправила половину моего войска — ровно столько эльфийских воинов, сколько ваших демонов в данный момент на границе. Ни эльфом больше.

Шокированный услышанным, Рэнн резко вскинул голову и в поисках меня заозирался по сторонам. Не выйдет. Без глаз уж никак не выйдет. И лучше пускай держит голову опущенной, так как при взгляде на его изуродованное лицо ко мне снова подступила тошнота и сильнее заныл живот. Даже пришлось переждать какое-то время, пока я не восстановила дыхание.

Хочет знать, где я? Хорошо. Покажу.