Приятель у меня в то время был, Юрка Куприн, учились вместе. Он в Афганистане полтора года отвоевал, в частях ДШББР, на всю голову двинутым оттуда вернулся. Подходит как-то на перемене:
- У нас кафедра психологии есть, слыхал я, что они практическую помощь оказывают всяким придуркам, вроде нас с тобой. Пойдем, заглянем? Может, научат, как по ночам в атаку не ходить или спокойно на всю эту придурь смотреть.
- А как они тебе помогать станут, если сами на войне не были и что это есть такое, только по книжкам знают?
Но Юрка уговорил, пошли, поговорили. Народ там, вроде, ничего, вежливые все, общительные. Дали нам кучу тестов, листов по тридцать в общей сложности:
- Вы это все решите, мы на компьютере проанализируем, потом будем долго общаться, и все ваши проблемы незаметно исчезнут. Вы сами найдете выход.
Я через два посещения психологов выход нашел, а Юрка через три. Все, к чему сводились эти тесты и беседы - "поделись своей проблемой и помоги себе сам". Делать больше нечего, как в жилетку чужим людям плакаться. А универсальный способ борьбы с жизненными трудностями мы и так знали: нужно поднять вверх правую руку, потом резко опустить ее вниз и громко сказать: "Да пошло оно все!.."
Правительство с народом только начинало в игры играть, в большие и маленькие. Выпустили в августе указ, разрешающий всем участникам войны поступать в вузы без экзаменов. Во-первых, глупость - что, война способствует укреплению школьных знаний? А во-вторых - почему в августе, когда вступительные экзамены закончились в июне? Одни с пеной у рта кричат, что кооперативное движение - временное, скоро небывало расцветет производство и промышленность, другие - поумнее - молчком зарабатывают в этих кооперативах миллионы. Хорошо видно и тех, и этих, чего там долго думать, кто из них прав? В городе всякой дряни развелось, чуть не каждый выход с друзьями в кафе или, не дай Бог, в ресторан, заканчивался дракой с эдакими "хозяевами жизни" - крепкими юношами в спортивных костюмах. Милиция в большинстве случаев вообще не приезжала, а если и появлялась, то битых "спортсменов" без документов сразу отпускали, а нас пытались забрать в отделение, не обращая внимания на паспорта и удостоверения.
В целом, устроился я худо-бедно, даже женился. В институте на заочное отделение перевелся, вторую работу нашел - семья, расходы. Только за два года дня не проходило, чтобы я добрым словом службу не вспомнил и себя не ругнул - чего сразу не остался, звали же... Молодость, идеализм, глупость. Не денег хотелось, не политики, не подвигов. Хотелось дела. Большого, нужного, честного и трудного. Сколько раз я над словами ротного задумывался: "Граница от себя так просто не отпустит". Сунулся было в пограничное военное училище, оттуда не то чтобы отказ пришел, а разумный совет: "Подумайте о возрасте, для офицера карьера обязательна. Поступать не рекомендуем". Действительно, в моем возрасте хороший офицер если и не капитан, то старший лейтенант - точно. Но выход нашелся - однажды не выдержал, сел и написал письмо в часть, дескать, так и так, хочу обратно, помогите на сверхсрочную вернуться, если помните добрым словом, пригожусь. Через пару месяцев вызывают меня в военкомат:
- Здесь из твоего отряда официальный запрос пришел, ты что, серьезно? Если действительно хочешь обратно - проходи комиссию, будем оформлять.
Если хочешь! Не хотел бы - не просился. В рекордно малый срок я оформил всякие нужные бумаги, прошел проверки, медкомиссии и прочие неизбежные процедуры. При этом подначки врачей "Во дурак, люди оттуда бегут, а он рвется - не удержишь" меня не то чтобы злили, а даже забавляли. В конце концов, ровно через два года после увольнения в запас, я так же нетерпеливо ловил глазами изменения и знакомые детали в нашем гарнизонном поселке, на КПП, пожимал руки знакомым офицерам, дышал морским воздухом и чувствовал себя как никогда на cвоем месте, дома. Мне опять предстояло писать жизнь с белого листа, начинать все заново, устраиваться, обживаться. Но я смотрел в будущее легко и свободно, знал - все получится, потому что это - МОЕ дело, я умею и знаю здесь все, потому что рядом всегда будет кто-то, надежный, готовый поддержать, подставить плечо, подать руку...
ВЫХОДНОЙ
Ранним воскресным утром, примерно в 12 часов, я сидел на полу в коридоре и решал сложнейшую задачу - кормить или не кормить своего трижды любимого пса? Задача была действительно трудная, и я, не спеша и невзирая на мученические взгляды крутящегося вокруг зверя, раскладывал плюсы и минусы в разные стороны. Плюсов было мало: Дика я люблю - раз, время кормления уже прошло и он голоден - два, еда готова - три. Зато минусов набегало с большой вагон и маленькую тележку. Например: он поднял меня на зарядку в 6 часов (начихав на выходной!), спихнул в воду во время пробежки по пляжу, пребольно укусил за руку, когда я пытался честно бороться с ним в "партере", и отказался буксировать во время купания. Но самая веская причина - чует сердце, что скоро тревога.
Так уж повелось в последние годы: что ни выходной, то поиск нарушителя, видимо, контрабандистам проще бегать через границу в нерабочее время. В пятницу и в субботу обошлось, но так не бывает, чтоб всегда везло. К тому же погода стояла прекрасная: конец августа, ни облачка, чудное солнце, а стало быть все равно скоро поднимут по тревоге и придется ехать черт-те куда и ловить черт-те кого черт-те где. А если посадить в грузовую машину, переполненную людьми, только что накормленную собаку и помчаться по нашим раздолбанным дорогам, да по такой жаре, то зверя обязательно стошнит и обязательно на одежду, оружие или снаряжение. Поэтому я решил до вечера пса не кормить и уверенно показал ему кукиш. Дик обиженно фыркнул и, видимо, обозвал меня про себя последними словами. Я устыдился и пообещал ему вечером двойную норму. После этого позвонил в подразделение и в сто первый раз напомнил и без моих подсказок все знающему и потому злому дежурному, чтоб держал мою группу в готовности. Затем очень храбро и злобно мы с псом устроили стирку и генеральную уборку, которая заключалась в перетаскивании грязи из одного угла в другой. Завершив титанический труд, мы собрались на пляж, но стоило выйти на улицу - все, привет Шишкину! Над гарнизоном повис злорадный вой сирены, и мы, резко развернувшись, влетели домой.
Надеть камуфляж, схватить мешок с тревожным снаряжением, накинуть псу ошейник с 15-метровым разыскным поводком, сбегать в штаб за оружием и примчаться в строй - на все ушло не больше пяти минут. Дальше начались невезения. Для начала нас с Диком назначили не в заслон, а в поисковую группу, затем досталась тяжеловатая, хотя и мощная, радиостанция Р-392, да еще с сомнительного вида аккумуляторными батареями. В довершение всего моих солдат разбросали по другим группам, благо ребятки на вес золота в подобных операциях. Зато мне достались три абсолютно незнакомых воина из автороты, одного взгляда на которых хватило, чтоб понять, что выезд этот у них первый и что делать - они не представляют вообще никак. То-то радость!
Зам. начальника штаба быстренько довел обстановку: группа из трех человек нарушила границу на участке третьей заставы. Тоже спасибо, в тех местах стадо мамонтов не так просто найти, не то что каких-то трех паразитов. Ладно, не впервой. Деться им некуда, заслоны заставы перекрыли границу, комендатура - проходы в тыл и дороги. Наша задача - замкнуть кольцо окружения с флангов и, запустив внутрь поисковые группы, постепенно сжимать его. Помечутся внутри, сиротки, да и возьмем, не поисковики, так заслоны сцапают. Мне, конечно, с доставшимся неопытным воинством задержание не светит, но дело таких неопытных групп простое - как можно больше шума и суеты, чтоб нарушители слышали, что их ищут, и были вынуждены перемещаться, пока не напорются на опытный секрет или заслон. В общем, мы - загонщики. Все просто, такие штуки-дрюки проделывали уже сто тысяч раз.
Через десять минут после первого вскрика сирены змея колонны машин с заслонами уже вытягивалась из поселка и набирала скорость по трассе. Мой голодный и недовольный Дик довольно долго не мог устроиться; наконец, приткнул нос мне в колени и задремал, не обращая внимания на тряску. Вторым псом в кузове оказался добродушный и умудренный опытом Вий, - тот уснул сразу. Оглядев своих слегка взволнованных новичков, я рассказал им пару анекдотов, чтоб разрядить обстановку, и когда разговор оживился, усыпил себя, отдыхая впрок.
