— Не надо, бульбаш, — с неохотой прошипел главарь. — Ее только гони сюда.

— Кого? — не сразу понял Денис.

— Ее! — указал на девочку, не проронившую за всё это время ни слова и только озабоченно зыркавшую глазками по сторонам.

— Откройте выезд на улицу. Выеду, выпущу.

Бандиты немного постояли, и главарь кивнул водителю второго внедорожника.

Тот пошел, завел машину и выехал с проулка.

— Ну, слушай сюда. Как ты и хотел, нулевой вариант. Но помни, у нас свой бизнес. Если помешаешь, стуканешь, сольешь — достанем из-под земли. За ущерб заплатишь уже не баблом. У нас везде люди, мы часть системы, и твои эти межгосударственные не помогут, раздавим одним мизинцем. Мы, да, лишнего шума не хотим, но если что — ну, ты понял, — жестко сказал главарь. — Ее сразу же выпустишь, как только вырулишь.

И отошел.

Денис на всякий случай снова включил видеозапись, поехал задним ходом и выехал на основную проезжую часть. Остановился. Проехал не спеша вперед около пятидесяти метров. Преследования не было.

Разблокировал двери.

— Давай, убирайся... живо...

Девочка не заставила себя ждать, натянула обратно джинсы, схватила курточку, выскочила, шарахнула дверью и со всех ног помчалась к своим «опекунам».

Денис выругался матом, остановил съемку, заблокировал двери и дал по газам.

Доехал до дома без дальнейших приключений, рассказал всё Вике. Вместе позвонили в Минск и поблагодарили Гришу.

— Не за что, это мой профессиональный долг. Будьте осторожны, берегите себя, — коротко сказал тот.

— ...Последнее убийство. Труп найден 13 июля грибниками в восемнадцати километрах от Барановичей в нашу сторону, — рассказывал представитель областного следственного отдела. — По данным экспертизы, смерть наступила за двое суток до обнаружения. Пулевое ранение в голову. Документов при потерпевшем не было. 14-го в российские органы поступило сообщение об исчезновении перегонщика, следовавшего транзитом в Москву. Последний раз выходил на связь с семьей из Бреста 11-го утром. Приметы уточнили по телефону, предварительно совпадают. Материалы российским коллегам направлены. Гриднев Антон Вадимович, родился 4 октября 1970 года в Нуреке, Таджикская ССР. Прописка — Балашиха, Московская область.

— Родные в курсе? — спросил капитан Григорий Дашкевич.

— Да. С тещей говорили. Жена в роддоме. Дочь родилась десятого...

— Вот ... — тихо сказал Дашкевич. — Какую машину перегонял?

— «Ауди».

— Часто вообще такое?

— Трудно сказать, латентность высокая. Обычно просто останавливают под видом милиции и отбирают. Тех, кто возражает, сопротивляется, — убивают. Тела находят не всегда. Тут, можно сказать, повезло. Обычно, если до этого доходит, с концами — и водитель, и машина.

— Ограбленные подают заявления?

— Как правило, нет, в том-то и дело. Милиция же...

— Ясно, спасибо...

Дашкевич вышел и сел в минивэн с тонированными стеклами.

— Полный ... тут, скажу я вам, — поделился он впечатлениями с бойцами спецназа и вкратце рассказал им оперативную обстановку. — В общем, работаем. Вполне вероятно, что и сегодня уже исполним... Паша, давай, в путь. На Барановичи.

Один из бойцов, в спортивном костюме, взял ключи, вышел из минивэна и направился к стоявшему в ста метрах «мерседесу». Сел за руль и поехал к выезду из города. Следом, соблюдая дистанцию три километра, направился и минивэн...

Проехали уже несколько десятков километров. Позади остались Кобрин, Береза, Ивацевичи. Всё было спокойно, тревожных сигналов от Павла Акимчика не было. Место, где предположительно было совершено последнее убийство, расправа над россиянином Гридневым, приближалось. Дашкевич и его сослуживцы волновались, как охотники, выслеживающие крупную дичь...

За три дня до этого полковник Борис Карпенко вызвал Дашкевича к себе, коротко обрисовал ситуацию и проинструктировал:

— В общем, Гриша, есть указание сверху, с самого верха, кончать со всем этим. В самом прямом смысле. Я отобрал тебя и еще нескольких офицеров. Каждый из вас возглавит опергруппу. Придадим спецназовцев. Каждой группе — по спецавтомобилю и по крутой иномарке с транзитными номерами. Иномарка с одним бойцом будет идти впереди, группа прикрытия сзади. При поступлении сигнала тревоги — действовать по ситуации. При любом посягательстве — на поражение. Не просто разрешаю, а приказываю. При любом посягательстве, понял? Вопросы есть?

— Нет, товарищ полковник. Приказ понял.

— За тобой участок Брест — Барановичи. Удачи!

Работать было решено исключительно силами центрального аппарата в Минске, не делясь пока информацией с областными центрами и другими ведомствами — во избежание возможных утечек. Разве только у местных специалистов можно было, не раскрывая карт, интересоваться актуальными данными, под видом межведомственного анализа криминальной обстановки — чтобы быть в курсе и уяснять себе, как лучше действовать в конкретном регионе...

Когда машина подъезжала к Лесной, раздался радиосигнал: значит, впереди идущую иномарку кто-то останавливает.

— Тормозим, — приказал Дашкевич. — К бою.

Впереди, у поворота на поселок, стоял автомобиль, по виду милицейский. Возле него — приданная спецгруппе «транзитная» иномарка. Остановили Пашу, как видно, трое человек — в милицейской форме, один — с жезлом. У всех — автоматы.

Минивэн сбавил скорость. Бойцы внимательно всматривались сквозь тонированное стекло в то, что происходит.

Павел стоял, понурив голову, трое «милиционеров» его обступили и что-то ему «втирали». Вид у него был сама покорность — бойца проинструктировали, что до последнего момента, пока не прибудет подкрепление, ни в коем случае нельзя нарываться.

Увидев проехавший мимо служебный минивэн, Павел, как бы в смятении, приложил левую ладонь к волосам.

Значит, понял Дашкевич и его сослуживцы, это и есть те, кто им нужен. Это — не настоящие «смежники», а «оборотни».

Минивэн проехал на малой скорости несколько десятков метров вперед и встал. Четверо бойцов и Дашкевич схватили автоматы и одновременно высыпали наружу.

Бандиты в форме, упиваясь превосходством, не обратили внимания на то, что происходило у них за спиной.

— Берите, только не убивайте! — Павел неожиданно бросился в ноги главарю. На самом деле — чтобы невзначай не угодить под «дружественный огонь».

...Через несколько секунд всё было кончено.

— Вот ... ! — произнес, поднявшись, Акимчик и от души пнул ногой одного из лежащих «оборотней».

— Гляньте, — командир указал на цветосхему. — Пленка наклеенная. Подделка. Может оперативно устанавливаться и сниматься. А мигалка настоящая.

— Да, товарищ капитан, я заметил это сразу, — ответил Павел.

— Ну что ж, с почином! — сказал Григорий. — Отличная работа! Благодарю вас!

Денис сидел за компьютером и монтировал видеофайл про педоподставщиков на основе своей собственной записи. Оставил там наиболее значимые реплики участников, указывающие на суть происходящего и на то, каким именно образом преступники вводят в заблуждение таких ничего не подозревающих одиноких водителей-мужчин. Цена вопроса, как он понимал, может доходить до нескольких сотен тысяч рублей.

Дашкевичем двигало как желание отплатить за испытанный страх и унижение, так и азарт журналиста и правдолюба. Он считал своим долгом разоблачить злодеев. Просматривая после недавнего инцидента интернет, он с удивлением обнаружил, что СМИ уделяют теме педоподставщиков подозрительно мало внимания. Да, это кое-где можно встретить в социальных сетях, но не в серьезных изданиях. Почему? Потому что тема довольно скользкая, связанная с детьми? Или потому что российская карательная система по какой-то причине задалась целью безжалостно, по максимуму, давить как реальных, так и предполагаемых «педофилов» — то есть даже тех, кто просто о чем-то заговорит с незнакомым малолетним ребенком, — и такая тема для реализации этой установки нежелательна?