— Где он сейчас? — негромко произнесла Гермиона.

— Он скоро вернется, — ответил Григорий.

— Я не спрашиваю, когда он будет здесь. Я хочу знать, где он сейчас, — твердо произнесла Гермиона и подняла взгляд на Григория.

Аврор переступил на месте, явно не желая ей говорить.

— Скажите мне. Я же вижу, вы знаете, — попросила волшебница.

Григорий тяжело вздохнул, но, не выдержав ее тяжелого взгляда, все же ответил:

— В Британии, но далеко отсюда.

Гермиона не отводила свой взгляд и аврор, наконец, выдал ей то, что она хотела услышать.

— Он отправился туда с Беллатрисой, — произнес он. — Но, предполагаю, вернется он уже без нее.

Гермиона ничего не ответила. Зная Северуса, сейчас Пожирательнице, наверняка, было плохо. И Гермиона ничего не могла с собой сделать, когда внутри нее разлилось приятное чувство справедливости.

Спустя час в кабинете объявился Кингсли и заявил, что все завершилось удачно. Он хотел продолжить разговор, но, увидев усталость, охватившую Гермиону, решил все это отложить. Трансфигурировав кресло в мягкий диван, Григорий с Кингсли уложили на него Гермиону, и она ненадолго уснула.

***

Как только началась битва в главном холле министерства, Северус моментально подобрался к суетившейся Беллатрисе. Он договорился обо всем с Кингсли, так что дальнейший бой они вели с Поттером самостоятельно. Дождавшись, когда в череде ее заклинаний образуется прореха, он моментально рванул к Пожирательнице, активируя портключ. Исчезая, он наткнулся на внимательный взгляд Гермионы.

Кружение остановилось, выбросив Снейпа с Беллатрисой на окраине леса в другой стороне Британии. Пожирательница, не ожидавшая аппарации, выронила палочку, которую Снейп тут же подхватил и убрал в свой рукав.

В другой руке, он уже держал собственную старую палочку наготове. Сейчас он не собирался пользоваться кольцом, так как камень в нем, отталкивал темную магию, не давая возможности производить полноценные заклятия.

Как только Беллатриса повернулась на спину и попыталась подняться, Снейп сбил ее, полоснув жалящим заклинанием по рукам. В этот же момент, распластавшись на земле, Пожирательница засмеялась. Ее смех был жутким и неестественным.

— О, Северус, неужто и правда решил наказать меня, — она притворно надула губы.

— Заткнись, — произнес он.

Мужчина не собирался долго разговаривать с ней. Он хотел бы сделать все молча и… красиво.

— Игрушка правда этого стоит? — внезапно Беллатриса перестала улыбаться. — Я всегда знала, что ты предатель!

Снейп кивнул.

— Ты была права, Белла. Вот только тебе никак не хватало сил доказать это остальным, — произнес он. Его голос был ровным и отдавал холодом. — Ты проиграла и пришло время поплатиться за свои ошибки, как я и обещал.

Беллатриса снова рассмеялась. Снейп знал, что ее смех не был настоящим. Он всегда издавала его, когда была либо эмоционально возбуждена, либо когда испытывала дикий страх. В глубине души, Снейп надеялся на второе.

Не произнося больше ни слова, Снейп поднял свою палочку. Приглушенное «Круцио» прошелестело в воздухе и через несколько минут тихую поляну накрыли крики и стоны. Беллатриса выбигалась, пытаясь уйти от заклятья. Ее пальцы вонзились в землю, ломая ногти.

Снейп периодически снимал круциатус, чтобы не свести ее с ума раньше времени.

На третий раз, одного заклинания показалось мало. Прежде чем использовать пыточное заклятие, Снейп наслал на Беллатрису империус, заставив ее смеяться. Вскоре, ее смех превратился в беззвучные всхлипывания. По ее щекам текли слезы — Снейп в первый раз видел, чтобы они у нее появились.

Пытка длилась около двух часов. Каждый раз сознание Беллатрисы все больше путалось, ломая ее разум. Криков больше не было слышно. Северус знал, что вскоре, он доведет ее до крайнего безумства. Он хотел сломать ее окончательно, прежде чем остановиться. Прежде чем отдать ее во власть дементорам.

В течение всей пытки, лицо Северуса не менялось. К нему словно была приклеена маска холодного равнодушия, а возможно, ему и правда было все равно.

По окончании очередной волны пыточного заклятия, тело Беллатрисы вдруг замерло. В эту секунду Снейп решил, что ее органы не выдержали, и она все же успела умереть. Опустив палочку, Снейп намеревался приблизиться к ней, как вдруг, Беллатриса повернула к нему свое лицо и Северусу показалось, что его маска ненадолго треснула.

Ее глаза были налиты кровью, а некоторые зубы окончательно сломались, из-за давления. Но не это заставило Снейпа остановиться. Выражение глаз: вот что было не так. Снейп не видел такого взгляда у Беллатрисы со времени… как она была Блэк. Когда она еще не узнала в полной мере о Темном Лорде. Это был взгляд той безобидной девочки лет двенадцати, еще не сошедшей с ума. Его рука окончательно опустилась, будто против его воли. Губы Беллатрисы слегка дрогнули. Снейп понадеялся, что она сейчас снова улыбнется и безумство вернется на ее лицо, но это было не так. Беллатриса заговорила. Это был едва слышный шепот, но Снейп заставил себя к нему прислушаться.

— Пока ты ещё не убил меня, прошу, передай моей сестре, что я люблю ее, — прошелестел сорванный голос. — Цисси не должна была так страдать. Во всем виноваты только я и ее безобразный Люциус.

Снейп застыл в шоке. Применение круциатуса в течении нескольких часов ломало и деформировало сознание любого волшебника. Как так случилось, что Беллатриса, вместо большего безумия, вернулась в настоящий рассудок? Северус молчал. Он смотрел в глаза колдунье и, внезапно, не находил в себе сил продолжить пытку.

— Ты передашь ей? — послышался шелест.

Снейп все также молчал. Он не передал бы ничего Нарциссе, он был в этом уверен.

— Я это знала, — обреченно произнесла колдунья, не услышав ответа.

Ее губы сложились в горькую улыбку, так не похожую на улыбку Беллатрисы Лестрейндж. Она отвернула голову в другую сторону. Спустя несколько секунд, Снейп услышал, как тихо она начала напевать песню из одной книги магических сказок, которую ей, наверняка, читала матушка в детстве. Песня была о любви.

Северус отошел от Беллатрисы и выпрямился в полный рост. Он ненавидел себя. Он должен был пытать ее, должен был желать видеть ее страдания после того, что она сделала с Гермионой. Но он больше не мог. Та колдунья, что была теперь перед ним, не истязала Гермиону и не издевалась над остальными. Ее разум сейчас был таким, когда еще не был поврежден.

Медленно подняв палочку, Снейп произвел единственное заклинание, которое оставляло невероятно глубокий след на самом волшебнике.

— Авада Кедавра.

Зеленый луч достиг распластавшегося на земле тела и песня оборвалась. Северус почувствовал, как его сердце резанула острая боль от использованной магии, а темнота от заклятья проникла в его душу, вытягивая тот свет, что копился в нем последние несколько лет.

Новая борьба опять забрала слишком много.

Сейчас он должен был вернуться к Гермионе, а после собирался снова исчезнуть. Он не хотел больше портить никому жизни, утягивая людей в темноту, вслед за собой. Крутанувшись на месте, Северус вернулся в министерство, оставляя тело Пожирательницы на окраине леса, в котором никто из людей никогда не бывал.

***

Аппарировал Снейп рядом с главным холлом министерства. Барьер уже был снят, а в самом холле никого не было, кроме Кингсли. Раскинув мыслями, Снейп сперва направился в сторону Бруствера.

Министр вскоре услышал его шаги и обернулся. На его лице была облегченная улыбка. Лицо Северуса же снова ничего не выражало.

— Как все прошло? — спросил Снейп, подходя ближе к Кингсли.

— Удачно, — ответил Бруствер, не прекращая улыбаться. — Практически все, кто был задействован, уже задержаны. Гарри с десятком авроров отправился в Россию, отловить оставшихся. Григорий провел его и рассказал все, что знал сам, — пояснил Кингсли. Внезапно, его лицо все же посерьезнело. — Как у тебя…? Ну, ты понял.

— Все кончено, — ответил Снейп. Его голос звучал неестественно ровно.