Все мужчины одинаковые. Похотливые животные! Как для дела нужно, так в них, видите ли, скептицизм просыпается. А как получить порцию дармовых поцелуев от красивой, между прочим, девушки, так тут даже драконы в очередь выстраиваются. Вон, еще и хвостом придерживают, чтобы не удрала часом.

Я еще раз вгляделась в морду.

— Да-а-а! Работы непочатый край! — затосковала. — Тут одним поцелуем разве отделаешься?

— Пф-ф-ф! — выдохнул змей.

— Уверены? — все еще сомневаясь, переспросила я, и на крошечную долю секунды мне показалось, что чудовище мне кивнуло. — Хорошо, Дмитрий Петрович, будь по-вашему. Но только три раза! Дальше просто смысла не имеет.

Дракон, на этот раз кивнул вполне отчетливо. В этом я могла бы поклясться.

Дело оставалось за малым, осуществить тот самый, наполненный страстью, эмоциями и чувствами ведьминский поцелуй. Легко сказать!

Страсть во мне как-то и до этого не особо бурлила. К сексу я вообще относилась, если не равнодушно, то относительно спокойно. В отношениях с мужчинами, скорее преобладала патологическая необходимость о ком-то заботится. Мне нравилось чувствовать себя нужной, любимой и даже желанной, но в быту. А постель оставалась вполне терпимой, но рутинной обязанностью таких отношений. Хотя не скрою, в любовь я верила, и порой хотелось гореть и желать самой.

Эмоции и чувства — с этим проще. Нигде не упоминалось, какими они должны быть. Обида, разочарование и горечь тоже своего рода эмоции и могут, при правильном подогреве, стать довольно сильными. Сказано — сделано. Во время поцелуя буду вспоминать Вадима. С некоторых пор никаких позитивных чувств у меня к нему не осталось. Из-за этого хлыща я, вообще, сижу в лодке и разговариваю с ящером! Кому рассказать, так не то, что не поверят, вызовут специалистов-медиков. Причем, экстренно.

Разочарования не ощутила. Обиды, как ни странно, тоже. Горечь мелькнула и спряталась. Странно, как будто и не было человека в моей жизни, даже эмоций не оставил на память. Только злость внутри нарастала. И не на Вадима, нет! На себя! Что-то я замерзать стала, от воды веяло прохладой. А вместо решительных действий, я сижу тут и мнусь, словно ни разу не целованная школьница.

Опираясь на бортик, поднялась. Еще раз взглянула на жениха зачарованного. Замутило. Возможно, переволновалась, а, может быть, настойка у Светланы несвежая была. Кто ж знает? Пришлось сделать несколько глубоких вздохов.

— Дмитрий Петрович! — полным трагизма голосом возвестила я.

— Пф-ф-ф! — ответил мне змей.

— Пора! Склонитесь!

До последнего не верила, но дракон действительно качнулся в мою сторону, и огромная морда зависла в полуметре от меня. Желтые глаза сияли, как лампочки, а пасть растянулась так, что казалось, будто чудовище улыбается. Очень смешно! Обхохочешься!

С боков на голове выступали довольно острые, похожие на шипы, наросты. За них я и схватилась, притянув морду к себе поближе. А потом зажмурилась и… троекратно облобызала змея, не забыв при этом помянуть крепким словцом мерзавца Валима! Мысленно, разумеется.

Глаза не открывала, прислушивалась. Но абсолютно ничего подозрительного не происходило. В руках я ощущала все те же наросты. Птицы смолкли, совершенно очевидно, устав надо мной истерично ржать.

Набралась храбрости и все же открыла глаза, встретившись с довольно осмысленным и очень грустным взглядом. Мысль о том, что змею мог не понравиться мой поцелуй, отмела сразу. Оставался лишь один вариант, дракона, как и меня, расстроил результат нашего неудачного эксперимента.

И, чтобы хоть как-то утешить его, я протянула руку и впервые дотронулась до чудовища, ощутив под ладонью крепкую, твердую чешую. Солнце поднялось уже прилично, и весь ящер ослепительно переливался в его лучах. Завораживающе красиво.

— Ну, что вы, Дмитрий Петрович, не расстраивайтесь так, — заворковала я, поглаживая мощную… пусть будет — шею. Хотя, какая она шея, если змей весь состоит из одного туловища? Или все же хвоста? — Подумаешь, не вышло в первый раз. Обещаю, мы обязательно попробуем еще способы. Вы не сомневайтесь, я их обязательно придумаю. Вот домой сплаваю, отогреюсь, отдохну немного и сразу к вам! Вы только, пожалуйста, лодочку отпустите, а?

Я с мольбой заглянула в сияющие глаза. Грусть сменили тоска и безысходность. И так мне его жалко стало, что не передать!

— Я честно-честно вернусь! — клятвенно пообещала я. — Ведьмы не врут и не дают напрасных обещаний.

— Пф-ф-ф-ф! — печально вздохнул змей.

— Стыдитесь, Дмитрий Петрович! — пожурила я и использовала запрещенный, но действенный прием. — Вам ли этого не знать! Ведь с моей бабушкой вы успели познакомиться лично и весьма близко. Знаете, она до вас никого так сильно не заколдовывала. И, вообще, я замерзла!

Дракон не ответил, но погрузился в воду, а лодка довольно быстро поплыла к берегу сама. До галечной косы оставалось несколько метров, когда я услышала очень знакомый голос:

— Лена! Ленка! Ложись!

Я завертела головой, пытаясь рассмотреть Ядвигу. Не померещилось же мне, в самом деле?

— Ложись, дурочка! — теперь совершенно отчетливо кричала Гриппа.

Нет, ну нормально? Сами меня в эту глухомань затащили, заставили с драконами целоваться, а теперь им еще гимнастику на свежем воздухе с утра пораньше подавай.

И тут я увидела его… А потом и их, и еще одного… Но сначала его с этим… Вот с таким…

На берегу аккурат у лесочка стоял огромный бритый мордоворот. В руках громила держал оружие. Вряд ли пойму, какое именно. То ли длинный пистолет, то ли короткий автомат. Да ведь и дело то не в этом совсем! Дело в том, что его дуло смотрело в упор на меня.

На меня! Бандит нацелил на меня оружие!

А совсем недалеко от него босые, простоволосые, одетые с старинные белые, расшитые красной и черной нитью, рубашки стояли обе моих бабушки и Светлана. Они держались за руки, раскачивались из стороны в сторону, словно березки на ветру, и что-то беззвучно шептали, а может быть напевали.

Впервые я видела малый ведьмин круг. В его центре стоял тщедушный мужичок. С виду самый обычный. Длинная шея с дергающимся кадыком, мятый костюмчик. Такого в толпе и не приметишь. Только исходила от него сила, которую даже я почувствовала. И в руке он держал совсем не обычную палку, а самый настоящий посох, исчерченный древними рунами и заклятьями на давно мертвых языках, увенчанный темно-фиолетовым кристаллом. Фиолетовый! Значит, колдун использовал магию душ. Сколько же людей извели, чтобы кристалл так сиял? Страшно подумать!

Пространство в центре круга вспыхнуло синим, и мужичонка пронзительно закричал, спугнув стаю птиц.

— Э-э-э, тетки, вы чо творите-то? — рыкнул громила и развернулся в сторону ведьм. — А ну отпустите братана!

В том, что на берегу происходит какой-то обряд, я не сомневалась. На секунду, когда поняла, что оружие больше не направлено мне в грудь, вздохнула с облегчением, а потом обмерла от ужаса. На меня не направлено, но оно теперь смотрело на трех моих безоружных и очень занятых родственниц.

— Эй, жирны-ы-ы-ый! На меня смотри, уродец! — завопила я, размахивая руками, начисто позабыв о собственной безопасности, но отвлечь бандита от орущего в круге товарища не удалось.

— Оружие опусти! — рыкнул дядя Валера, появившийся на пригорке. Ружье он вскинул и направил на громилу.

— А то чо? — оскалился мордоворот.

— Увидишь, — довольно тихо, но вполне отчетливо, так, что даже я услышала, произнес лесник.

— Па-а-а-а-а-аша-а-а-а-а! — завизжал хлюпик. Сияние вокруг него стало гуще, а синие всполохи — ярче, но посох мужичонка из рук не выпускал, словно от этого зависела его жизнь. Хотя, возможно, так оно и было.

Толстый заметался. В круг он не отважился стрелять, рискуя попасть в своего. И я вдруг поняла, что сейчас будет. Дура ты, Ленка! Как есть дура! Сколько времени потеряла! Это осознала, уже падая на дно лодки.

Вот только выстрелы, целая очередь чертовых выстрелов прогремела, нарушая покой этих мест. Я зажмурилась и завизжала, прекрасно осознавая, что хоть одна из выпущенных пуль достанется мне.