Джерико признался себе, что в их возрасте был куда менее взрослым. Он увидел двух совсем молоденьких девушек, заметно беременных. Еще одна, стоявшая в стороне от остальных, держала на руках младенца. Нет, они вовсе не дети. Такая одежда нелепо выглядела бы на взрослом, но для них она была формой, символом их революции. Раньше их внешний вид его забавлял, теперь они не казались ему смешными. У шлемоносных полицейских их наружность вызывала негодование, она повергала их в ярость. Нет, они не были детьми, Джерико казалось, что это люди из другого мира. Они способны достойно ответить ненавистью на ненависть. С молодцами из боксерского клуба Фарроу их роднило одно - взрывчатая готовность к насилию.

- План "А"! - провозгласил Конрад.

Джерико повысил голос:

- Что бы там ни означал ваш план "А", не стоит терять голову. Пусть они проведут обыск и уйдут. Я буду свидетелем того, что здесь происходит, а ваш адвокат уже едет сюда. Почему бы вам...

- План "А"! - снова выкрикнул Конрад, и эти слова прозвучали как сигнал к бою.

Молодые люди бросились врассыпную, разлетелись, как рассерженные пчелы, грубо отшвырнув Джерико в сторону, и вскарабкались на четыре полицейские машины. Джерико увидел, как они открыли капоты машин и с мясом вырвали провода. Затем кто-то подал сигнал тревоги, и все разбежались. Босой юноша с длинными, спускающимися ниже плеч волосами забегал от машины к машине, доставая что-то из небольшой корзинки и засовывая в двигатели. Он подбегал уже к третьей, как вдруг первая взорвалась с таким грохотом, что Джерико невольно отпрянул, земля дрогнула у него под ногами, глаза ослепли от огненной вспышки. Он отвернулся, закрывая лицо руками, и в этот момент взорвалась вторая машина. За ними последовали третья и четвертая, и сквозь оглушительный грохот взрывов, сквозь рев пламени Джерико услышал крик, полный торжества. Он открыл глаза, наставив козырьком ладонь, и увидел, как члены коммуны разбегались в разные стороны и исчезали в лесу.

Из дома выскочил Фарроу. Глянул - и остолбенел. За его спиной показались остальные полицейские, толкающие перед собой нескольких членов сообщества хиппи.

Фарроу выхватил из кобуры пистолет. Крик ярости вырвался из его груди. Он начал беспорядочно стрелять вслед убегавшим в лес молодым людям. Джерико увидел, как один из юношей упал, потом снова вскочил и исчез из виду. Девушка, что стояла за спиной Джерико, набросилась на лейтенанта и вцепилась ему ногтями в лицо.

- Свинья! Убийца! - завизжала она.

Фарроу под ее натиском отступил на несколько шагов и взмахнул правой рукой, пытаясь защититься. Пистолет ударил девушку по голове, и Джерико, стоявший в метре от них, услышал звук, как будто лопнул надутый бумажный пакет. Девушка упала к ногам Фарроу, и он с размаху пнул ее ногой. Она не пошевелилась. Хиппи ринулись вперед, но полицейские оттеснили их от Фарроу. Один из юношей упал, и Джерико увидел, как полицейский наступил ему на горло своим тяжелым ботинком. Теперь у всех полицейских в руках было оружие.

- Если хоть один из этих ублюдков попытается бежать, стреляйте! скомандовал Фарроу.

Джерико подошел к лежащей на земле девушке, отворачиваясь от пламени и черного дыма. Он встал на колени, подсунул руку под ее тело и осторожно перевернул. Как будто со стороны до него доносился свистящий звук его собственного дыхания, вырывающегося сквозь стиснутые зубы. Он перевел глаза на белое, перекошенное лицо Фарроу.

- Одного убийства вам мало?

Фарроу поднес к лицу руку, потом отнял ее и посмотрел на ладонь. Рука была в крови, сочившейся из глубоких царапин, оставленных ногтями.

- Вы сами видели, как это случилось! - неуверенно ответил Фарроу неожиданно севшим голосом. - Вы свидетель. Все произошло на ваших глазах!

Джерико осторожно опустил девушку на землю, снял свой пиджак и прикрыл ее избитое лицо. Потом взглянул на пламя, пожиравшее машины, и на окружавшие его искаженные ненавистью лица.

- Господи, помоги мне, - прошептал он.

Это была молитва.

Часть вторая

Глава 1

Здесь не было никаких подручных средств, чтобы потушить пламя, охватившее машины, и, само собой, Фарроу и его люди не могли ни с кем связаться по радио. К счастью, легкий ветерок в это августовское утро дул в сторону, противоположную от дома, иначе пламя перекинулось бы и на него. Из тридцати или сорока человек, которые только что участвовали в побоище, возле дома остались только семеро полицейских, Фарроу, пятеро арестованных, Джерико и мертвая девушка. Демон насилия промчался над ними ураганом и оставил позади себя следы бессмысленного разрушения.

Фарроу подошел к Джерико, который остался стоять возле погибшей, как будто не желая оставлять ее без защиты.

- Они все подстроили, - удивленно произнес один из полицейских. - Как будто ждали, что мы приедем. Я слышал, как кто-то из них кричал: "План "А", план "А!" - только сначала не обратил внимания. Черт их возьми, они все подстроили!

- Наверное, они догадывались, что однажды вы найдете предлог, чтобы явиться сюда и разогнать их, - сказал Джерико.

Фарроу стер кровь и пот с лица, которое выглядело как после нападения дикого зверя. Он обернулся к своим ошеломленным спутникам.

- Кто-то из вас должен спуститься вниз по шоссе и отыскать телефон, распорядился он.

Один из полицейских, тот, который наступил юноше на горло, сделал шаг вперед.

- С моим некоторое время проблем не будет, - отчитался он, - может, вызвать пожарную машину?

- Лучше две. Если ветер переменится, то займется весь склон. И еще санитарную машину за трупом, Тони.

На тело, прикрытое пиджаком Джерико, Фарроу старался не смотреть.

В этот момент Джерико увидел Дэвида Прентиса и с ним молодого человека, одетого в строгий костюм. Они приближались, стараясь обойти пылающие машины.

- Возьмите мою машину, - обратился Джерико к полицейскому, которого звали Тони, - ключи у Прентиса.

Он проследил за тем, как полицейский подскочил к Дэвиду и побежал дальше. "Мерседеса" не было видно за пламенем.

- Чертов адвокат, - буркнул Фарроу.

Молодой человек, прибывший с Дэвидом, был высоким, угловатым, длинные волосы подстрижены и уложены в аккуратную прическу с длинными баками. Его потрясенные серые глаза прятались за очками в черепаховой оправе. Они с Дэвидом выглядели как люди, которые спустились в преисподнюю и обнаружили, что она гораздо страшнее, чем они могли себе представить. Юное лицо Дэвида было бледным и напряженным.