Но как объяснить Этому, как измеряется правильность и неправильность.

– Рекомендация: ознакомиться с человеческим творчеством пограничной эпохи. Переход от гиперреализма к искусственной неправильности. Пропорции там…

Берилл надеялся, что его невразумительный запрос будет правильно интерпретирован. Раз уж БюрАпп взял на себя обязательства, так пусть исполняет.

Самому Бериллу некогда было заниматься проектированием изображений. После суток на виртуальной трассе, он уже не хотел погружаться в конструкторские программы.

Освободившись, Берилл понял, что больше ему нечем заняться. Шлем виртуальной реальности – простой, не сравнимый с тем, что в рабочей зоне, – вызывал тошноту. Вновь прыгать в цифровой мир нет никакого желания.

На дисплее входной двери горел предупреждающий значок. Желтый восклицательный знак и цифры, обозначающие скорость ветра, объем переносимых им частиц. Значение не критическое, при необходимости можно покинуть помещение, но лучше не рисковать.

Берилл и не собирался. Из желания насолить системе он пару раз выходил в такую погоду на улицу. Добивался лишь того, что потом сутки кашлял. Заработал встречу с восстановительным сервом. Желания повторить не возникло.

Настенные дисплеи крутили то новости, то рекламные блоки. Алгоритмы не могли приспособиться к желаниям человека, ведь он сам не может сформулировать запрос. Наконец экраны выключились, дом погрузился в тишину.

Свет приглушен. Кроме завывания ветра на улице ничего не слышно. На почищенной поверхности образовался свежий слой пыли. Чем чище пространство, тем заметнее загрязнения на нем. Эти же частицы липли к коже, похрустывали на зубах. Стекловидные частицы нарушали скорость передачи данных.

Берилл упал на диван, уставился в потолок.

Мысленно он представил, как в «окнах» идет дождь, слышен шум капель. Сейчас бы это подошло. И настроение подходящее. Берилл не стал составлять запрос, чтобы не давать БюрАппу больше возможностей для управления его жизнью. Если Этому так хочется поспорить с человеком, так пусть старается.

Берилл смотрел в потолок, понимая, что сейчас наступит самый страшный момент в жизни.

Большинство людей избегают его, стараются всеми силами заглушить. Даже плохое соединение их не пугает. Наоборот! Некачественная связь становится поводом для злости, а потом и обсуждения. Лишь не слышать другого голоса.

В тишине притихшего дома все отчетливее различимы голоса.

Берилл на них не реагировал, не дергался, пытаясь найти источник. Ведь это его собственный голос. Самый противный из всех. Его никто и никогда не желает слышать. Лишь в такие минуты этот шепот можно услышать.

Мусолил он все ту же тему: почему его заставляют делать то, что он не хочет. Прикрываются каким-то эфемерным благом. Кто вообще решил, что это благо существует на самом деле?

Разве может БюрАпп или то, что его создало, понимать подобное? Ради общего блага Оно может уничтожить все человечество. Машине даже не требуется для этого веский довод. Ошибется один раз, та же пыль набьется в один из серверов – все человечество будет уничтожено.

Не совсем, конечно. Поняв свою ошибку, Машина возродит человечество. Ведь в запасниках устройства хранятся генетические данные. А уж сколько клиник репродукции в мире.

И ведь апологеты машинного интеллекта на это упирают в своих дискурсах. Признавая возможность ошибки, они верят, что человечество будет возрождено.

Слабое утверждение. Особенно для всех тех, кто будет уничтожен.

Проще говоря, убит.

Никому до этого нет дела. Пока все нормально, а про завтра никто не думает. Берилл, признаваясь в тайне самому себе, был таким же. Жил и наслаждался жизнью, не задумываясь о том, что его ждет завтра.

Завтра оказалось совсем не таким, как он надеялся. Жизненные проекты были уничтожены одним решением. Никто не сопротивлялся. Не считая тихого ропота недовольства. Все приняли новую реальность, забыв о том, как жили раньше. Хорошо или плохо, но жили.

А еще утверждается, что человек не желает выходить из зоны комфорта. Тут все человечество в одночасье вышло из зоны комфорта. Ничего. Даже число самоубийств оставалось в статистических расчетах.

Берилл хмыкнул. Его забавляло, что БюрАпп еще не лишил человека права на самоубийство. Просто Оно усложнило возможность этого выбора. Пока будешь решаться на глупый акт, желание пропадет.

За всю известную историю человечества ныне самый низкий процент самоубийств. Апологеты Машины утверждают, что это благодаря ее социальной политике: базовые доходы, возможности для личностного роста или личностной деградации. Глядя на этот выбор, Берилл понимал, что выбора и нет. А это собственно повлияло на число самоубийств.

В таких условиях нет проблем с поиском смысла жизни.

Каждый раз внутренний голос начинает с этой проблемы. Возможно, БюрАпп не ошибся, выставив пометку в личном деле Берилла.

– Чего там по сообщениям? – он повернул голову в сторону стены.

На ней тут же возникло окно. Старые сообщения читались легко, ведь они находились в памяти дома. Непрочитанные отметились размытым силуэтом. Данные не могли пробиться через песчаную бурю.

– Не грузится? – задал Берилл глупый вопрос.

На экране возникло ориентировочное время ожидания загрузки. Часа два. Скорее даже меньше. Просто сейчас нагрузка на сеть повышенная. Песок загнал людей в дома, заставил их искать спасения в сети, при этом ухудшив связь. Как тут не поверишь в разумность природных сил.

Загрузки пришлось бы ждать час, в худшем случае полтора часа.

Берилл поморщился и заказал такси. Ждать он мог, но не хотел.

Через двадцать минут, прорвавшись через список заказов, подъехало такси. У дома Берилла не имелось закрытой парковки, так что до транспорта пришлось пять метров бежать через бурю.

Берилл накинул легкую куртку, старые шорты, растоптанные кеды. Лицо защищала полная маска, уши закрывались наушниками пуговицами – не ради развлечения, а для связи с внешними устройствами.

Отворившаяся дверь впустила в дом поток серой пыли, прилипшей к вертикальным и горизонтальным поверхностям. Частицы особенно предпочитали места, где проложены кабели.

Следовало все же оборудовать кессон, но это лишние затраты. Берилл полагал, что сможет пересидеть бурю, не вылезая во внешний мир. Тогда еще он мог позволить себе заблуждения.

В пустом доме находится слишком много посторонних голосов.

За убежавшим человеком закрылась дверь. Плотность соединения была недостаточной, пыль забилась в салазки. На экране домашнего ИИ возникли предупреждающие метки. Помещение автоматически встало в очередь на уборку. Со счета Берилла слизнуло два базовых дохода, чтобы дом вышел в десятку первых в очереди. Иначе повреждения, нанесенные пылью, потребуют дорогостоящего ремонта.

Такси для такой погоды использовалось особое. Вместо стилизованных под ретро, оно походило на пулю из серебристого металла с чередующимися белыми и красными полосами на бортах. Данная расцветка повышала заметность, ведь уже на расстоянии пятидесяти метров ничего не видно.

Берилл добежал до машины, нырнул под взметнувшуюся дверцу, которая тут же захлопнулась. Процедура продувки и чистки была скорее данью традиции. Налетевшая в салон пыль забилась во все щели.

Внутри все было так же утилитарно, как снаружи: пластиковые сиденья, которые проще заменить, чем почистить. Салон на пять человек, которых предполагалось подбирать по маршруту.

Серые цвета поверхностей, дисплеи не устанавливались. Данные передавались по голосовому запросу. Если приемное устройство не забивалось пылью, это работало.

Ни напитков, ни угощения. Во время поездки запрещалось снимать дыхательную маску.

Все эти ограничения необходимы, чтобы снизить расходы. Но даже при такой экономии со счета Берилла слетело три базовых дохода.

Такси следовало до пункта назначения без остановок и кратким путем. Кроме Берилла не нашлось желающих совершить поездку в такую погоду.