И тут они увидели, что уже наступает вечер. И мышонок поспешил домой, к маме.

– Любую ошибку можно исправить, – сказала фея, – надо только очень захотеть.

– Когда ты вырастешь, ты поймешь, что «до свидания» можно говорить и с улыбкой, – сказала мама Туффи. – Пошли домой, зайчонок!

– А ты будешь рядом, когда я проснусь? – спросила Бусси.

Клоун кивнул, и она нырнула под пестрое одеяло.

– Не веришь, и не надо! – презрительно хмыкнул Рыжик. – И, между прочим, Пикко тоже в тебя не очень-то верит. Говорит, что я тебя выдумал. Говорит, маленькие мальчики вроде меня часто выдумывают себе старших братьев.

После этого Ли Бао и его мудрая мать жили долго и счастливо, и только каждый год, в седьмой день седьмой луны, когда даже Небесная Ткачиха встречается с Волопасом, Ли Бао уходил в горы и скитался там в надежде снова встретить прекрасную Гаю-Цэ, но поиски его были напрасны.

– Ах мой бедный глупый Ганс, – сказала Эльза. – Да это же наш гусак!

– Ты не останешься без награды, о мой принц, о мой великодушный принц! – сказала фея. Она прикоснулась своим ивовым прутиком к самой большой из луковиц, и – вот она, прекрасная принцесса Бартюбэ, еще красивее, чем прежде!

С тех пор хитрый Бугунга больше никогда не обманывал мудрого Мугунгу.

И так они встретились и жили самой сладостной жизнью, в самой полной радости, пока не пришла к ним смерть, Разрушительница наслаждений и Разлучительница собраний. Восславим же того, кто не умирает!

Тогда Юбуган-богатырь, нацелившись из лука, попал Елбугаю в голову, а собака тут же отгрызла ее и вынесла из юрты. Юбуган-богатырь из мухи превратился в человека, посадил свою жену на вертел и бросил в огонь. Потом Юбуган-богатырь забрал с собой семерых небесных дев и вернулся в свои края.

Таково человеческое сердце! И в лежебоке может скрываться честная прямота. Давно все это было, в царствование императора Гэдо.

Конечно, Пашка не забывал нас. Письма от него приходили каждую неделю. И конечно же, как и говорил с самого начала майор Гаврилов, все у него шло хорошо.

А за несколько дней до Победы, уже в Берлине, мы получили письмо от директора школы, который хвалил Пашку и сообщал, что упорство и трудолюбие позволили ему одолеть программу трех лет за год и догнать своих сверстников. Конечно, это письмо было лучшим подарком ко Дню Победы для всех нас.

– Ах, оставьте меня, – воскликнула Клара. – Вы негодяй!

Альберт удержал ее.

– Клара, – сказал он, – Клара, столько ошибок совершено, столько глупостей сделано! Будьте моей женой, Клара, чтобы никто никогда не мог больше разлучить нас! Вы согласны?

Она потупилась, на прелестном личике горел румянец, и тогда еле слышно Клара прошептала:

– Да.

– Как ты думаешь, Арчибальд, он вернется? – спросила Стелла.

И дворецкий покачал головой:

– Никогда.

Лора опустилась на ковер и открыла сумочку. Разноцветные пилюльки в блестящих упаковках посыпались на пол. Она поднимала их одну за другой и отправляла в рот, улыбаясь все той же загадочной улыбкой, которая так заворожила Дренда в их первый вечер.

– Обещай мне, что будешь думать обо мне хотя бы полчаса в день, – улыбнулась Лиз.

Он засмеялся и поцеловал ее:

– Сорок пять минут, дорогая, честное слово! И полтора часа в день каждый уикенд!

Я думала, что смогу остаться здесь надолго, если не навсегда. Выходит, я ошибалась.

Снова зазвонил телефон. Джин надела плащ и погасила свет:

– Идем, Линда. Идем отсюда.

Грег был здесь, рядом. Он погладил ее по щеке, нежно, как ребенка:

– Спи, Крис. Спи, малыш. Скоро утро.

В тот вечер они ни о чем не говорили. Просто сидели в гостиной у телевизора, потягивая из высоких стаканов красное вино. Ей нравилось, что они ведут себя как люди, прожившие вместе достаточно долго для того, чтобы примириться друг с другом. Это дарило ей смутную надежду, что когда-нибудь, лет двадцать спустя, они будут так же сидеть в гостиной и дружелюбно молчать за стаканом вина. Это, возможно, не было счастьем, но очень его напоминало.

Я не уверена, что это надолго. Но пока он рядом, мне все равно, что будет потом. Ну, почти все равно… И потом, я надеюсь. Это самый ценный подарок из всех, оставленных мне Пьером: он научил меня надеяться.

И он с наслаждением повиновался ее приказу.

– Хватит безумств! – решительно сказал Карл. – Я уже не молод, да и ты… – он осекся, увидев, как нахмурилась Джулия, и поспешно добавил: – Впрочем, ты-то еще можешь себе позволить все что угодно. Но ради меня попробуй немного побыть благоразумной девочкой…

Джулия тихо всхлипнула и робко прижалась щекой к его плечу. Мир был восстановлен.

И он припал к ее нежным, еще вздрагивающим от недавнего плача губам.

– Карин, я остаюсь, – тихо сказал Рой.

– На выходные? – равнодушно уточнила она.

– Навсегда, дурочка! – рассмеялся он и заключил ее гибкое тело в свои сильные объятия.

– Без тебя моя жизнь будет пустой и бессмысленной, – почти беззвучно прошептал Томас.

Но Айрис услышала его и замерла, чтобы не спугнуть счастье.

Дверь закрылась, и они остались одни. Колин посмотрел в глаза Розе и погасил свет.

Под холодной стопой времени исчезают буквы на камне, но много раньше канет в небытие тот, кто вырезал буквы, и обратится в прах владыка, пожелавший увековечить имя свое до скончания времен.