Берган взял с тумбочки круглый блестящий предмет.

– Они фамильные, с корпусом из чистого золота. Однажды они уже помогли тебе. Надеюсь, помогут еще. – Прощаешься, значит? – А не все ли тебе равно? – Представь себе – нет, пусть теперь я и не могу в полной мере тебе посочувствовать! – Ну, коли тебе небезразлично, может, тогда оставишь возможность забеременеть? Пойми, в жизни я совершил столько плохого, отнял столько жизней… дать взамен хотя бы одну единственную жизнь стало бы моим пусть и частичным искуплением. – Послушай, Берг, давай начистоту. Я свою позицию уже высказала. Так что не устраивай дешевой мелодрамы, да еще при таких обстоятельствах! – Нет, ты послушай…

Вирен резко выставила перед собой ладонь, отгородившись от своего любовника и его слов:

– Нет, нет и нет. Исключено. Искупай свои грехи как-нибудь иначе.

Глаза Бергана на миг потемнели, будто серое небо перед грозой. Такой же взгляд возник у судьи, когда Вирен упомянула о его отце. Страшный взгляд. И девушке показалось, лишь показалось, что Берган беззвучно произнес слово «тварь». Но и на сей раз буря вроде бы прошла мимо.

– Смотри, потом не пожалей о своем решении, Фея! А увидишь ты меня обязательно, – в голосе Бергана промелькнула скрытая угроза, – возможно уже другим, возможно, испугаешься меня, и, возможно...

Вирен решила, что ослышалась:

– О чем это ты, что значит – другим?! – Неважно. Прощай! – Прощай, Берг!

«Хватит ли этих полмиллиона, чтобы откупиться от собственной совести? Пожалуй, даже с лихвой».

====== Глава 34. ======

На следующий день Вирен, закончив кое-какие дела и собрав необходимые вещи, отправилась на новое жилье подруги. Квартира, в которой теперь жила Ная, располагалась в районе Риэнна. К счастью сама виера оказалась в этот момент дома, и встретила Вирен с большой радостью. Но вскоре радость Наи сменилась удивлением, когда она присмотрелась к виду подруги. – Господи, Вир! Что происходит? Почему у тебя синяк на пол-лица? Что ты опять натворила?!

Вместо объяснений, Вирен протянула Нае шкатулку.

– Вот. Здесь триста тысяч золотом. И они все твои. А тебе нужно бежать! Я помогу. – Но… но откуда?! И почему… – Потому. Однако, скажу тебе вот что. Здесь тебе грозит опасность. – В таком случае я позвоню Дамьену! – Нет! Не надо тебе звонить Дамьену! Он, возможно, так же является частью всего этого! – Да расскажи же хоть что-нибудь!!!

Вирен села в кресло у кофейного столика, поставив на него шкатулку.

– Даже не знаю с чего начать. Ты ведь в курсе, что на моего начальника было совершено покушение? – Да, Дамьен мне рассказывал. Но причем здесь ты? И почему тебя… уволили? – Потому что покушение было делом рук моего жениха! И он меня предупредил.

При этих словах глаза Наи стали подобны янтарным блюдцам. Настала ее очередь падать в кресло.

– Вирен, с каких это пор у тебя есть жених? Почему ты ничего мне про него не рассказала? Зачем он взорвал аэро Габранта? Он, что, какой-то преступник? – Нет, он судья-магистр! – Что?!! – Они с Габрантом лютые враги. Видимо, что-то не поделили. Габрант его шантажировал. Кстати, меня он также шантажировал. Тобой! И теперь Габрант знает, где ты! – Но Дамьен!.. – Именно благодаря Дамьену. Он же его чертов заместитель! Пойми, бежать тебе тебе отсюда нужно! – Нет, они бы не стали причинять мне вред! Это порядочные люди! – Плохо ты знаешь! Опасность теперь грозит не только тебе, но и мне. Так что, пожалуйста, не надо все усложнять! Я просто хочу, что бы ты была в безопасности. – Я и так в безопасности. Понятия не имею во что ты там вляпалась, но я никуда отсюда не уеду! – Но ведь ты же собиралась! – Мои планы изменились. Я верю Дамьену. Он никогда не причинит мне зла! – Все с тобой понятно. Слушай, если Дамьен действительно серьезно к тебе относится, он никуда не денется. Но, не забывай, у Габранта работает не один лишь Дамьен. У него целая сеть. И, надеюсь, ты не будешь против, если, в качестве твоей защитницы, я на какое-то время останусь у тебя? Спать будем по очереди. – Но ведь это не моя квартира! – Это продлится не дольше пары дней. Пока не разработаем план бегства. – Ладно. Вот черт, я даже не предложила тебе чаю, тоже еще хозяйка! – Успеется. Пока распределю свои вещи. Спать буду на диване. Как ты у меня. – Хорошо. – За продуктами буду ходить сама. А ты всегда держи ключ в замке. И еще тебе понадобится комм. – Ясно, слушаюсь и повинуюсь, миледи! А пока, давай все-таки выпьем чаю. Ночь на чужой квартире прошла относительно спокойно. Если не считать мучивших Вирен кошмаров, которые случались довольно часто с того самого дня, как она оказалась в Аркадисе. Но этот кошмар довольно сильно отличался от прочих. В нем Вирен совокуплялась с Берганом вновь и вновь, в месте больше напоминающем допросную налбинской тюрьмы. Цепи, ремни, плети, лезвия, изощренные позы и жесткие способы. Наслаждение и боль, слившиеся воедино. А в конце, перед самым пробуждением девушки, судья рассмеялся леденящим душу металлическим смехом, превратился в некий немыслимый гибрид человека и темной сущности из той же Налбины, и, войдя еще глубже в тело девушки пред тем, как кончить, взмахом когтистой лапы вспорол ей живот. Крик ужаса слился с воплем наслаждения, тьма смешалась с кровью и… настало пробуждение. Проснувшись под утро вся в липком поту, Вирен стащила с себя ночную рубашку и пошла в душ. Вода, как обычно, была горячей. Холодную девушка терпеть не могла. Задумавшись, Вирен почти машинально написала на матовой темной плитке куском ягодного мыла имя «Берг». Затем, разозлившись, несколько раз его перечеркнула. Получившееся сочетание линий сразу напомнило похожий рисунок шрамов на левой руке девушки. Что это, просто случайность или… конкретный символ? Однако, перед Вирен стояли проблемы посерьезнее, чем какие-то неясные знаки из прошлого. Нужно было придумать как-то вывезти Наю из Аркадиса, но остаться самой. Вирен понимала, что ее место теперь здесь, в столице клятой империи. Слишком уж сильно она завязла. Вдруг, перед внутренним взором девушки вновь возникла сцена с ней и Берганом в подземном дворце Сохен. И в этот миг Вирен готова была пойти на все, лишь бы вновь ощутить грубую силу его рук на себе и его плоть – в себе. Так глубоко, как только возможно. И чтобы это никогда не кончалось. Только тот, кто создал эту голодную, воющую пустоту внутри нее, мог бы ее заполнить. Заполнить собой. Да и то лишь временно. Вирен едва не потеряла сознание от нахлынувшего сумасшедшего желания, а ее правая рука невольно оказалась между ногами, но левой рукой девушка тотчас схватилась за кран горячей воды, закрутила его, а, затем, на всю мощность пустила холодную воду. Тут же девушка, оглушенная переменой температуры и переменой произошедшей внутри нее, со всей силы ударила кулаком по стене ванной. Да так, что на плитке, среди мыльных разводов заалели капли крови. – Нет!!! – заорала Вирен, обращаясь непонятно к кому, – а-ах, НЕНАВИЖУ!!!

В этот момент, когда сила действия и сила противодействия в душе Вирен достигли своего апогея, произошел разлом, из которого хлынула чернильная тьма, ядовитый темный огонь, несущий смерть и разрушение всему, и прежде всего, самой личности девушки.

Выскочив из душа, будто ошпаренная, Вирен тут же завернулась в полотенце и вновь юркнула под одеяло. Ей стало нехорошо. Ее единственная подруга, которую она поклялась защитить от любого зла, грубо изнасилована этим подонком, и, возможно, уже не никогда оправится полностью, а сама Вирен тем временем мечтает о близости с ее насильником. Проклятье!!! Но почему так происходит? Можно ли все это оправдать любовью? Да о какой, к чертям, любви идет речь? Вирен, даже при всей своей неопытности понимала, что любовь есть нечто совершенно иное. Любовь можно сравнить с тихим, трепетным пламенем свечи, разгоняющим тьму. Но это… лесной пожар при шквальном ветре и засухе, выжигающий все на своем пути. В данном случае, все разумное и человеческое. Безумие, яд. Все же хорошо, что она успела принять так называемое противоядие, и тем самым не допустила, чтобы ядовитое семя дало всходы в ее теле. Но подобного средства для души, увы, скорее всего не существовало.