Берган рассмеялся:
– Да и немудрено! Не желаешь ли проверить? – Еще как желаю! Особенно после того, как один дракон меня изжарил и пожевал! – Прости за это, Фея, честно слово! Но и ты тоже хороша! – Ну да, ну да… – Все, хватит! Отставить! Предлагаю заключить перемирие, принять местный аналог душа и… зализать друг другу раны. Думаешь, у тебя у одной все болит, а? – Если ты про водопады, то они слишком холодные. А у меня, кажется, горло! Проклятье! Сам себе все зализывай. Я – пас! – Во-первых, я нашел более-менее теплый водопад, во-вторых, предлагаю начать с тебя. А потом, когда у тебя поднимется настроение, можем поменяться ролями. И на этот раз никакого насилия, клянусь честью! – Берг, я тебя ненавижу!!! – Я знал, что никуда ты не денешься! Идем, на сей раз будем ненавидеть друг друга нежно!
====== Глава 33. ======
После завтрака, состоящего из сушеного хлеба, сыра и вяленого мяса, Вирен спросила: – И что, в худшем случае, может ожидать тебя по возвращении? – Ну, наверное, временное отстранение от обязанностей. – Не знала, что ты такой оптимист. Я ведь серьезно! – Не волнуйся, я не потеряю должность. Как я уже сказал, грядет война. Кто в таком случае будет командовать войсками, Габрант, крыса конторская, который только и может, что за всеми шпионить? Или, может, его подружка Дрэйс? Или это бесхребетное ничтожество Заргабат, чью фамилию и выговорить невозможно! – Мне кажется, ты не вполне объективно оцениваешь ситуацию. – Мне от твоего занудства уже честное слово не по себе! Давай лучше еще потренируемся! Не только в плане фехтования. – Берг, прекрати! Мы не можем вечно скрываться здесь. Я все еще предлагаю тебе оставить все и бежать. Забрать все сбережения, нанять корабль… – Хорошо, а потом? – Можем стать охотниками, наемниками. Да кем угодно! – И жить в бегах, будто крысы?! Ты-то ладно, но моя рожа довольно хорошо известна, а император все это так не оставит! – Да, получается, выхода нет! Но что же тогда действительно тебя ожидает? – Ты вправду хочешь знать? Из министерства меня погонят, вот что будет! С черным билетом! И вот тогда можно будет податься в наемники. – И только? – В лучшем случае. Но если я явлюсь с повинной, то тяжесть приговора может быть снижена. Да и Вэйн наверняка замолвит за меня словечко. Затем, когда все закончится, мы, с тобой, естественно, полетим в Бужербу и там… в общем… черт, я хотел, что бы все было по правилам. Дорогой ресторан, свечи, вино. Ну, ты поняла! Да и от сбрендившего Сида, то есть твоего папули, как-то больше не хочется получать идиотские торты на дни рождения… – Это ты мне так предложение делаешь? – Вроде того. Ну и ну. То о детях бормочет, то о замужестве. Так может вести себя только тот человек, над головой которого действительно занесен меч. – Я подумаю. – А когда надумаешь, не забудь попросить у папули благословения. – Там видно будет! А ты уверен, что с тобой не случится чего похуже? – Не думаю. Должность потеряю – да. Но императору уже недолго осталось, а там, кто знает.
«Да, да, хорошенько ублажишь Вэйна, и он мигом тебя восстановит».
– Мне бы твою убежденность! – Если не прекратишь нытье, Фея, я сам отдам тебя дракону! Когда же, ближе к полудню, Вирен и Берган покинули подземный дворец, то обнаружили, что роскошный бронзовый аэромобиль со всей его хваленой защитой благополучно угнан. Пока парочка дожидалась служебного аэро, Берган орал не своим голосом, пытаясь свалить вину на Вирен. Та, в свою очередь, тоже орала, скорее нападая, чем защищаясь. В конце концов, Бергану пришлось признать, что в этот раз он дал маху. Но все впечатления от посещения дворца, оказались непоправимо испорчены. А возвратившись в Аркадис, и вновь оказавшись в роскошно-мрачных апартаментах судьи, Вирен протянула ему меч: – Спасибо тебе. Это было… во всех смыслах незабываемо! Возвращаю тебе твой замечательный меч! – Можешь не возвращать! Вы с ним идеально подходите друг другу. Я как профессионал говорю.
Вирен, вздохнув, опустила голову:
– Ты говоришь так, что я готова заплакать. – Это, что, сарказм? – Представь себе – нет! Спасибо! – Считай это моим предсвадебным подарком. Черт, Фея, я был уверен, что ты погибла! Ведь твое настоящее имя – Ферия? – Не знаю. Ферия – пропавшая дочь Сида. Но мне отчего-то не хочется думать, что я – это она. – Но ведь от правды не уйдешь. Ты совсем ничего не помнишь о прошлом? – Жалкие крохи. Например – имя Вернан! И то со слов подруги. Я произносила его во сне. При этом Вирен не стала упоминать, в каком именно контексте оно было произнесено. Но на лице Бергана возникла печальная улыбка, от которой девушке стало вовсе не по себе. Затем судья произнес: – Вернан… такого человека больше нет. Нет с тех самых пор, как он взял себе имя отца! Это долгая история, я расскажу ее тебе в другой раз! – Я, пожалуй, пока что присяду! – Понимаю, сам едва на ногах стою. Хорошо, ты пока посиди, а я приведу себя в порядок, а, затем, принесу кое-что еще. Ты так же можешь воспользоваться гостевой ванной, или принять душ вместе со мной, ты знаешь, какой он у меня потрясающе мощный!
«Перед смертью не надышишься, да, дорогой?»
Но вслух Вирен произнесла иное: – Что ж, благодарю. В таком случае не запирай ванную.
Берган удалился, а девушка устало опустилась на диван. Ни о каком совместном душе не могло быть и речи. В висках стучало, а в глазах все расплывалось. Нет, такое самочувствие определенно никуда не годилось.
Девушка прошла в гостевую ванну, умылась холодной водой, чтобы успокоить синяк, кое-как привела в порядок волосы, после чего вернулась в гостиную. Набудис, доктор Сид, исчезновение его дочери, взрыв нефицита.… А теперь еще и Берган. Как это все может быть связано воедино? И что есть главное связующее звено? Магицит. Откуда он у нее, если она не дочь Сида? И для чего вообще нужен этот камень? Надо бы спросить о нем у Бергана. Он, наверняка, что-то да знает. И кто этот третий, из-за которого она расстались? Нет, про это лучше вообще не спрашивать. А оккурии? Сталкивалась ли она с ними раньше? «Я навсегда останусь хозяйкой твоего тела». Но тут появился Берган с большой шкатулкой, прервав ход рассуждений Вирен. – Здесь пятьсот. Побалуй себя перед предстоящей свадьбой. – Пятьсот чего? – Ржавых гвоздей. Пятьсот тысяч гилей, разумеется. Золотом. А сейчас, мне, к сожалению, пора. Внезапно Вирен ощутила в душе тот же неприятный холод, что посетил ее в подземном дворце. Сует деньги, будто проститутке за проведенную ночь. Сумма особой роли не играет. Тем не менее, девушка спросила: – Когда я тебя вновь увижу? – Этого я не могу сказать. А на время моего отсутствия предлагаю остаться у меня. Здесь ты будешь в безопасности. – Нет, увы, я не могу. Моей близкой подруге, виере, тоже угрожает опасность. – Виере, говоришь… – Да! Она и так уже настрадалась здесь сверх всякой меры!
Судья сразу отвел глаза, но голос его не изменился.
– А что с ней случилось? – Ее грубо изнасиловали и запугали. Она отказывается говорить – кто. – Ее имя Ная? – С чего ты взял?! – Это были твои слова: «За Наю, сукин сын». Ты разве не помнишь? – Да, да, теперь припоминаю. Ну, так что скажешь? – Я ничего об этом не знаю. – Тогда поклянись, глядя мне в глаза, Берг! Но вместо этого Берган чертыхнулся и повернулся к Вирен спиной, погодя вымолвив: – Зачем ты тогда пришла ко мне? Если не затем, что бы убить? – Но ты ведь этого на самом деле не совершал? Она сказала, это был кто-то один. – А если это был я? – Зачем?.. – Во-первых, так пожелал его высочество. – Так ты еще и его шлюха? – Мы, судьи-магистры, все его шлюхи. Кроме, разве что, судьи Дрэйс. Убиваем, насилуем, подставляем, лжем для него. Только что бы сохранить голову на плечах. Во-вторых, я, если честно, сам не понимаю, зачем согласился. Да и весьма смутно помню произошедшее. Странно, хоть я и был выпивши, но мне раньше всегда удавалось сохранить контроль. Всегда, кроме этого единственного раза. Я ведь уже хотел отказаться… но не сделал этого. Как будто действовал на автомате, или… кто-то управлял мною. – Управлял?! Какое дешевое оправдание! Вот теперь-то я знаю, что было главным подарком на твой день рождения! – У тебя в руках меч. Ты знаешь, что делать. – И что потом? За такое казнят без суда и следствия. Этого ты для меня хочешь? – А если казнят меня за государственную измену, тебе станет приятно? Тогда я тебе солгал. Вероятность не менее семидесяти процентов, что так и будет. – Нет, не станет мне приятно, Берг. И забери свои деньги. – Тогда уж лучше отдай их подруге. Прощай. Я могу попросить своих людей проводить тебя. – Нет, не нужно. – Дело твое. Да, возьми еще и эти часы.
