Майкл вышел за ворота больницы…, достал пачку сигарет, закурил, выдохнул с наслаждением дым: «Боже, как долго я хотела покурить! Да, доктор, удача мне понадобиться! – с усмешкой подумала Линда,– МНЕ, а не Майклу! Теперь я свободна! Обузы-Майкла больше нет…»

Подмена

«Как же всё кружится! – Ник попытался подняться с постели, но приступ головокружения заставил остановиться и схватиться за голову, – Где я? Где родители? Как же болит голова»

Ник осторожно приоткрыл глаза и попытался осмотреться. Он был явно в больничной палате, возле кровати пищали какие-то приборы, из руки торчали трубки с капельницей. Один из приборов запищал сильнее, в палату заглянула медсестра и тут же исчезла. Через минуту вошёл врач.

– Добрый день, Николас! Как вы себя чувствуете?

– Голова кружится и болит, да и тошнит немного, – пытаясь собраться с мыслями, ответил Ник, – а где мои родители? Что с ними?

– Что вы помните из последних событий? – врач стал светить в глаза фонариком.

– Помню, мы ехали в машине за город, на пикник, потом визг тормозов, крики отца и мамы и всё… темнота. Так что с моими родителями? Мы попали в аварию? Они живы? – показания пульса начали учащаться на приборе.

– Не волнуйтесь! С вашими родителями, да и с вами тоже всё в порядке. Они отделались царапинами, а вот вы получили травму головы и были без сознания двое суток. Но, слава Богу, очнулись! Ещё денёк вы побудите здесь под наблюдением, проведём небольшое обследование и, если всё будет в норме, выпишем вас. – доктор улыбнулся.

– А когда я смогу увидеть родителей? – поинтересовался Ник.

– Сейчас вам нужен покой, волнение и излишние эмоции не нужны. Отдыхайте.

Обследования показали, что всё в норме, и Ника выписали через день, назначив лекарства от головных болей. В вестибюле больницы Ника встречали родители – Мэг и Стивен Олдбайны. Стивен – брюнет с карими глазами под два метра ростом, Мэг – полная противоположность: голубоглазая блондинка, рост чуть выше среднего. Он – подрядчик в крупной строительной компании, она – домохозяйка. Ник взял от родителей поровну во внешности: цвет волос и рост – отца, глаза и улыбка – матери. Отец часто был в командировках, поэтому воспитанием Ника, в основном, занималась Мэг. Но Ник не огорчал родителей: учился хорошо, увлекался баскетболом, с плохими компаниями дел не имел. Если в их семье и случались ссоры или разногласия, то лёгкие и незначительные. Можно сказать, образцовая семья.

Дорогой мой, наконец-то! Слава Богу, с тобой всё в порядке! Мы так волновались за тебя! – Мэг крепко обняла и поцеловала сына.

Ты как? – поинтересовался отец, – Да уж, съездили отдохнуть! Все живы и это отлично! Поехали домой!

– Да, поехали. Не люблю больницы! – Ник был рад видеть родителей.

– Врач сказал, что у тебя освобождение от занятий на неделю, пока силы не восстановишь. – Мэг обернулась к сыну.

– Хоть один плюс! Незапланированные каникулы. – немного с грустью в голосе сказал Ник, – Ты подстриглась? Я как-то сразу не обратил внимания.

– Да. Тебе что, не нравится? – Мэг потрогала свои волосы, подстриженные под каре.

– Да нет, ничего. Даже моложе выглядишь. – Ник не хотел обидеть мать. «Она всю жизнь так лелеяла свои волосы, они у неё были такие красивые. Зачем надо было стричь?»

– В больнице пришлось состричь, от их тяжести голова стала болеть очень сильно, – зачем-то начала оправдываться Мэг.

– С тобой всё в порядке? Врач сказал, что у вас с папой только царапины! – взволновано поинтересовался Ник.

– Да, царапины, не волнуйся! – Мэг ругала себя за то, что ляпнула лишнего, – Всё хорошо! Просто решила подстричься, меньше мороки с ними.

Вот он и дома! Но что-то поменялось в доме. Или нет? Или ему показалось?

– Будешь обедать? Я приготовила твою любимую лазанью. – Мэг шла в сторону кухни.

– Лично я слона бы съел! Ужасно голоден! А ты, Ник? Составишь нам компанию? – с улыбкой Стивен хлопнул сына по плечу, – В больнице то еда не очень?

– Это ещё мягко сказано! – засмеялся Ник, – Конечно составлю вам компанию. Тем более моя любимая лазанья! Только переоденусь.

– Поторопись, – Ник побежал на второй этаж, – а то ничего не останется!

Ник вбежал к себе в комнату и замер. Что-то не так, что-то поменялось. Но что? С самой встречи с родителями его не покидало это чувство, а приехав домой – это чувство усилилось. «А что меня, собственно, так взволновало? То что мама подстриглась? Может и правда просто захотелось. То что папа чересчур весёлый? Ну он и не был никогда угрюмым занудой, всегда был весёлым. Просто… сейчас как-то чересчур, наиграно что ли? Да что я себе накручиваю? Они просто сильно волновались за меня, перенервничали, вот и не могут никак «собраться». Это ведь ты головой стукнулся, а не они!» – засмеялся над собой и своими мыслями Ник.

Обед прошёл, как обычно. Только лазанья, почему-то у мамы в этот раз не получилась. Но Ник промолчал, чтобы не расстраивать её. После обеда отец что-то ремонтировал в сарае, мать хлопотала в кухне, Ник решил почитать свою книгу. Но это ему удалось ненадолго, от напряжения разболелась голова.

– Мам, – крикнул он со второго этажа, – а где таблетки, что врач прописал? Голова разболелась.

– Они в ванной, в шкафчике, – выглянула из кухни Мэг, -тебе надо больше отдыхать.

– Окей, мам! – Ник пошёл в ванную.

«Так, шкафчик, – Ник открыл дверцу с зеркалом над раковиной, – где же вы? А вот!» Он отсыпал себе две таблетки и запил водой из-под крана, хотел уже закрыть шкафчик, но тут заметил новый одеколон отца. «Он поменял одеколон? Всю жизнь использовал одну и туже марку. Вот что мне показалось ещё странным в отце – запах одеколона. Он другой. С чего они это с мамой резко поменяли привычки?»

Ник огляделся, может ещё что не так? Да нет, вроде всё так же. Боль начинала отступать, Ник решил прилечь вздремнуть. За окном комнаты из сарая доносился шум. «Что же он там делает? Не замечал раньше за ним тягу к возне в сарае. А сегодня целый день там.» – пронеслось в голове Ника, когда он уже засыпал.

Открыв глаза, Ник не мог понять какое время суток. Он спустился вниз, родители сидели в кухне за столом.

– Доброе утро! Соня! Ну ты и здоров спать! – улыбнулся отец.

– Что, я так долго спал? Уже понедельник? – удивился Ник.

– Ну да! Мы не стали тебя будить. Сон – лучшее лекарство. – Мэг подошла к сыну, – Всё хорошо? – обняла и поцеловала, – иди умывайся и завтракать. Я сделала оладьи.

– Да, конечно.

Ник позавтракал. Стивен прошёл в гостиную и сел читать газету.

– А у тебя отпуск? – поинтересовался Ник у отца.

– Нет. Знаешь, мы не успели тебе вчера сказать… – замялась Мэг.

– Я решил уволиться с этой работы, – помог ей Стивен, – она слишком много времени у меня отнимает. Все время в разъездах. Буду искать более спокойную, чтобы больше времени проводить с вами. А то видишь, как бывает. В любой момент может всё закончиться.

– Да, это страшно. Я рад, что мы будем больше времени вместе. – согласился Ник,– Мам, я пойду мяч в кольцо побросаю, на воздух.

– Конечно, конечно, иди – улыбнулась мать.

Выходя из гостиной Ник заметил в отражении зеркала, как родители странно переглянулись. Так переглядывался Ник с друзьями, когда врали взрослым и надеялись, что им поверили.

Отбивая мяч об асфальт, Ник задумался:

«Да что это такое? Что они ещё поменяли? Причёска, одеколон, умение мамы готовить, работа. Странно. Надо дождаться, когда они поедут за покупками и осмотреть дом.»

Целый день отец опять провёл в сарае. Ник не решился лезть к нему с расспросами, не хотел вызывать подозрений. Пусть думают, что всё хорошо. Что он ничего не замечает. Не замечает, что мать забросила свою вышивку и целыми днями торчит на кухне. Не замечает, что отец совсем не смотрит футбол, а торчит в сарае.

Позвонил Том, друг Ника, хотели толпой после школы прийти, проведать его, но Мэг сказала, что Нику нужен покой. Ник слышал это, стоя наверху. Раньше она бы с радостью встретила бы его друзей, да ещё вкусного печенья напекла бы.