– Есть только один человек, который может повлиять на него – это министр иностранных дел, – сказал представитель Франции. – Это очень мудрый и влиятельный политик. Я встречался с ним в России и могу переговорить.

– Давайте попробуем, – согласился американец. – Звоните немедленно. Самолет с термоядерной бомбой уже в воздухе. Остались буквально считанные минуты.

В подземном зале спутниковые телефоны не работали. Единственный телефонный аппарат стоял на отдельном столе и был подключен к секретной связи президента. Магистр из Франции поднял трубку и назвал телефонисту страну и фамилию. Этого было достаточно. Через несколько минут в аппарате раздался голос министра иностранных дел России.

Француз коротко объяснил ситуацию.

Российский министр был посвящен в тайну Магического Доллара и мгновенно понял, о чем речь.

– Я немедленно переговорю с президентом. Отмените пока приказ президента США, думаю, что термоядерная бомба вам не потребуется, – сказал он.

Американец немедленно позвонил президенту штатов.

– Он согласен отменить приказ, но только если будет твердая договоренность с русскими, – сказал Великий магистр из Нью-Йорка после разговора с президентом.

В зале снова воцарилась полная тишина.

– Вы тут как хотите, а я к себе в Австралию, там как-то спокойнее, – сказал австралиец, вставая из-за стола.

Все Великие магистры как по команде вскочили и устремились к выходу.

– Подождите, – догнал австралийца магистр из Саудовской Аравии. – А у вас там в Австралии сильно холодно? Может, и мне к вам, это все-таки подальше от Америки.

– Да нет, это в Антарктиде холодно, хотя вот там точно безопаснее всего, – на ходу ответил австралиец.

Глава четвертая

Глубоко под водой

Примерно за месяц до этих событий тяжелый атомный подводный крейсер ТК-13 проекта 941 «Акула» вышел из порта приписки в Мурманской области и начал длительный боевой поход. Подводная лодка незаметно пробралась через Атлантику и легла на дно недалеко от берегов Кубы. Рейд носил суперсекретный характер. Так близко к берегам США российские субмарины не подходили со времен холодной войны.

На подводной лодке шла спокойная деловая жизнь. 160 членов экипажа поочередно в три смены выходили на боевое дежурство. Реактор беззвучно работал на минимальной мощности, все системы корабля управлялись бортовым компьютером и автоматами, – персоналу оставалось только следить за приборами. В замкнутом пространстве, без свежего воздуха, женского общества и развлечений здоровые мужики часто впадали в тихую депрессию. Понимая важность проблемы, создатели гигантского подводного дома позаботились о быте подводников. На «Акуле» был солярий, сауна с небольшим бассейном и даже спортзал. Но все равно психологические проблемы с персоналом полностью преодолеть не удавалось. Депрессия и конфликты среди членов команды были частым явлением.

В свободное время офицеры собирались в кают-компании, где крутили старые советские фильмы. Кроме того, на борту субмарины проходил всеобщий игровой турнир. Подводники называли его «шашадо»: шахматы, шашки, домино. Подсчет очков производился по сложной схеме, где учитывалось все – победы, поражения и количество сыгранных партий. Лидер турнира определялся каждые сутки. Играть на деньги во время похода запрещено, и призом, переходящим из рук в руки – своеобразным знаком отличия лидера – стала купюра в один доллар США. Никто уже не помнил, каким образом попал на турнир этот доллар, но «призовой фонд» одобрил сам командир, справедливо считая, что один доллар – это вроде и не деньги.

Этот призовой доллар и был тем самый Магическим Долларом исполнения желаний, который уже принял к исполнению желание кого-то из членов команды, и это так взбудоражило самых влиятельных людей планеты.

В тот день, когда в Москве проходило срочное совещание, у командира атомной подводной лодки проекта 941 «Акула» капитана первого ранга Александра Ивановича Кузнецова был праздник. Он стал самым счастливым человеком на свете. Командир получил долгожданное сообщение о рождении первенца – у него родился сын.

Счастью не было предела. Прямо на рабочем месте командира его друг старпом открыл припасенную именно для этого события бутылку марочного коньяка.

– В такой день нам инструкции не указ, – улыбаясь, сказал он.

– Ну, разве что по пятьдесят, мы ведь все-таки в походе, – согласился командир.

Именно в этот момент приемник секретной связи снова заработал, и из него вылезла бумажная лента с новой шифровкой. Командир читал короткий текст шифрограммы и не верил своим глазам. Личный приказ верховного главнокомандующего требовал немедленно переместить подводный крейсер в указанный квадрат недалеко от берегов Кубы и там его затопить. Команду скрытно эвакуировать из подводного положения. В случае невыполнения командиру грозил трибунал. Для убедительности приказ дублировался трижды.

– Они там сошли с ума! – сказал командир, показывая шифровку старшему помощнику Олегу Старкову.

– Это белая горячка. Они, похоже, допились там, на берегу, до чертиков, – пожал плечами старпом. – Погоди, Александр Иванович, – остановил Старков командира, который уже собрался записать приказ в корабельный журнал, – не спеши.

– Да, тут дело такое, что на трезвую голову не разберешься.

Они залпом выпили коньяк, и старпом сразу налил еще.

Несколько минут друзья молча смотрели на прибор связи, но других команд не поступало.

– Если приказ выполнить, то ты должен обеспечить эвакуацию команды из подводного положения, – нарушил молчание старпом. – В указанном квадрате сильнейшее течение. То, что часть команды потеряем – это точно. Ведь ребятам надо всплыть с глубины в спасательных костюмах и болтаться в открытом море. Есть, конечно, надувные мотоботы, но не факт, что всех сразу подберут. Кого-то из команды унесет в океан, и все – конец. Тебе же с кем-то из офицеров придется остаться на лодке и контролировать работу оборудования по охлаждению реактора до безопасной температуры, иначе топливо может расплавиться из-за остаточного тепловыделения, и мы получим подводный Чернобыль. А это – несколько суток. Что может произойти за это время на лодке после затопления большей части отсеков, неизвестно. Электрику коротнет, а кабельные каналы и под водой горят прекрасно, тушить некому, – сгоришь, даже пикнуть не успеешь. А у тебя сын родился! Сын! Ты не имеешь права погибать. Так что ты сначала подумай, прежде чем… Это ведь не приказ – это безумие!

Друзья еще раз просмотрели текст приказа. Все было чётко. Шифровальный аппарат на приеме не мог ошибиться.

– У них крыша поехала. Доигрались с американцами в разоружение, – почесал затылок старпом.

– А если приказ не выполнить, меня под трибунал подведут, – обреченно сказал командир.

– Давай сделаем так, – через некоторое время сказал Старков, – в командирской рубке нас только двое. Приказа никто не видел, а значит, его и не было.

– Да, но вся информация сохраняется в блоке шифрования. На берегу его вскроют, и все станет ясно, – возразил Кузнецов.

Специальный блок секретной связи был смонтирован в отдельном отсеке, в стороне от главной панели управления. На случай поломки, рядом, в том же отсеке подлодки, находился еще один блок – резервный. Оба блока были закрыты и опломбированы на суше. Ремонту они не подлежали. Пломбы вскрывать категорически запрещалось.

– То, что сделано людьми, может быть ими и поломано, – глубокомысленно изрек старпом.

Он принес мощный аварийный фонарь, вытащил из него литиевый аккумулятор и двумя проводами подсоединил клеммы аккумулятора к стальной проволоке до и после пломбы. Через несколько секунд проволока раскалилась докрасна. Старков аккуратно пассатижами вытащил проволоку из пломбы. Затем снял крышку блока. Несколько секунд поковырялся в нем. Запахло горелым, из блока пошел легкий дымок. Автоматика мгновенно переключила аппаратуру связи на резервный блок. Старпом снова раскалил стальную проволоку аккумулятором и аккуратно вставил ее в отверстие на пломбе. Остывая, проволока намертво прикипела внутри пломбы.