Утро началось с очередного скучнейшего совещания.

– Скоро открывается новая программа, – соловьём заливалась начальница отдела, – Проректор сказала, что лично будет присутствовать на открытии. Так что нам нужно быть во всеоружии! Еленочка Павловна, Вы у нас как обычно по связям с общественностью, хорошо? Всех обзвонить, предупредить, напомнить.

Упомянутая коллега кивнула.

– Наташенька, Вы по хозчасти – не забудьте договориться насчет обеда для участников программы и согласовать меню. Ну а молодежь возьмет на себя технические вопросы – подготовить и распечатать все документы, договориться с технической поддержкой о… ну обо всем, чем там должна заниматься техническая поддержка.

Под “молодежью” имелась в виду Дельфинова, которая объективно была минимум вдвое младше даже Наташеньки, уже лет десять как вышедшей из бальзаковского возраста. А уж Елена Павловна и сама начальница и вовсе годились ей в бабушки. Как только Алина пришла к ним в отдел, коллеги с облегчением выдохнули и скинули на неё все дела, которые хоть немного были связаны с современными технологиями – писать электронные письма, вести группу вКонтакте, общаться с сотрудниками техподдержки. Но она была этому только рада, так как её официальные обязанности оказались настолько унылыми, что одна только мысль о них вызывала головную боль.

Как Дельфинова радовалась, когда её приняли на работу в Институт ***! Казалось, что удача, наконец, повернулась к ней не как обычно, а лицом. После окончания филфака Алина, как и многие выпускники, лично столкнулась с неприглядной правдой жизни, что выпускникам без опыта работы нигде не рады. Даже если эти самые выпускники неплохо знают два иностранных языка и готовы продемонстрировать отличные оценки в дипломе. Несправедливость заключалась в том, что у них просто физически не было возможности этот самый нужный опыт нигде получить. Потому что два иностранных языка сами себя не выучат.

Конечно, всегда оставались переводы и репетиторство, но не так представляла Алина свою взрослую жизнь. В итоге она несколько лет прыгала с места на место, где хоть немного можно было применить лингвистические навыки, но все было на уровне помощников-ассистентов. Ведь на должность маркетолога, логиста, закупщика с большим удовольствием примут тех, кто имеет диплом маркетолога, логиста или закупщика. А маленьких несчастненьких филологов даже в школьные учителя иностранных языков брать не хотели, ибо лингвистом можешь ты не быть, а педагогом быть обязан.

Так что звонок и дальнейшее приглашение на работу в центр дополнительного образования – это был просто подарок свыше!

Как Алине сначала показалось…

На самом деле, ведь одни сплошные плюсы. Настоящий государственный институт, а не очередная конторка с персоналом в 10 человек, где бухгалтер – она же делопроизводитель, кадровик и уборщица. Место работы – в центре города, это же просто сказка! Да, добираться от метро неблизко, но зато хочешь – мимо Мариинского театра на работу иди, хочешь – мимо Юсуповского дворца… Да и само здание – не очередной зализанный до однообразия бизнес-центр, а настоящий памятник архитектуры. А внутри… ммм… колонны, мрамор, зеркала, хрустальные светильники. Алина даже сначала стеснялась ходить в обуви по ковровым дорожкам, когда нужно было отнести документы в приемную одного из проректоров.

Но само главное, конечно, это рабочие обязанности. В ведении центра дополнительного образования находились иностранцы, которые приезжали учиться в институте, не зная при этом русского языка. Их определяли на так называемый дополнительный факультет, где они целый год только и делали, что учили русский. А потом уже обремененные этими важными в России знаниями они разбредались по различным факультетам. Вот этих-то иностранцев и должна была Алина курировать! Красота!

Да, минусы на первый взгляд тоже имелись – точнее имелся, один, но очень длинный. А именно зарплата в три копейки.

«Ну и плевать! – подумала тогда Дельфинова, – Возьму парочку учеников после работы, и хватит мне на хлеб с маслом. Зато ковровые дорожки!».

Так что она с радостью согласилась и побежала оформлять документы.

Когда она пришла знакомиться с новыми коллегами и принимать дела, то выяснилось, что под иностранцами отдел кадров имел в виду 37 китайцев, 7 казахов и одного печального костариканца, который мало что понимал в происходящем. Так что французский Алине на работе не нужен был от слова совсем. Да и на английском приходилось в основном язык жестов использовать.

С обязанностями тоже неприятно вышло – не было никакого культурного единения, никаких лекций или хотя бы ведения документов на иностранном языке. Очень редко Дельфинову просили перевести или написать ответ на письмо абитуриента, неизвестным образом раздобывшего адрес электронной почты центра, хотя он нигде не публиковался. Но по большей части она была вынуждена проверять, как иностранцы ведут себя в общежитии. Не шумят ли, не курят ли, не разводят ли свинство в комнатах – а это же практически Сизифов труд, бесконечно и бессмысленно, разве что не тяжело. Ну и самое унизительное – ей вменялось периодически устраивать утренние рейды (про себя она называла их «облавы») с целью разбудить особо ленивых и отправить на занятия.

На фоне всего этого через полгода тот минус, который один, но длинный, стал казаться еще длиннее! Из-за необходимости браться за подработку после окончания трудового дня, Алина уже света белого не видела. Она уходила из дома в полвосьмого и приходила в начале десятого. А по вечерам лежала в горячей ванне, пытаясь себя убедить, что занимается важным, интересным и ответственным делом.

Убеждать себя получалось плохо, поэтому сегодня, улучив момент, когда начальница вышла из кабинета, Алина в очередной раз открыла сайт с вакансиями и стала их просматривать. Не то, не то, опять не то… она пролистала уже 5 страниц и ничего интересного не нашла. Точнее интересное-то как раз было, девушка добавила в избранное несколько заманчивых вариантов, но во всех них были какие-то требования, по которым она не подходила. С горя Алина решила заглянуть в соцсети, чтобы убить немного времени, ведь скоро начальница вернется и придется закрыть все лишние окна и вернуться к набору текста методички, которую ей поручили сделать до конца рабочего дня.

Ящик Пандоры – источник несчастий, подарок, который принесёт проблемы и беды.

После похищения Прометеем огня для людей Зевс долго не мог смириться, что жалкие смертные теперь живут в роскоши – греются у костров и едят жареное мясо. Чтобы хоть как-то омрачить их безоблачное существование, он задумал коварную месть. По его велению Гефест слепил из глины прекрасную деву по образу и подобию богинь, а другие олимпийцы одарили её: Афродита – женственностью, Афина – нарядными одеждами, а Гермес – любопытством. Затем Зевс сделал вид, что ищет примирения с семьей Прометея, и подарил его брату прекрасную Пандору, первую женщину на Земле, и запертый драгоценный ларец. С точки зрения современной морали довольно странно налаживать отношения с тем, по чьему приказанию твой брат висит в цепях на скале, и орёл ежедневно клюёт его печень. Но Эпиметею это совершенно не помешало – он был так рад красавице-жене, что даже не поинтересовался содержимым ларца. А вот Пандора, снедаемая любопытством, не забыла о подарке Громовержца. В одну из ночей она тайком пробралась в сокровищницу и открыла ларец, из которого тут же наружу вырвались людские беды, печали и болезни.

Месть свершилась.

Алина машинально листала новости вКонтакте и особо не вникала в подробности. Фотографии, картинки… Кто-то в отпуск поехал, кто-то день рождения отмечал… Но внезапно что-то царапнуло её внимание, и она вернулась на несколько новостей назад. В группе её дома выложили необычное объявление: на фотографии была изображена гадалка с хрустальным шаром, на заднем плане горят свечи и что-то вроде светящихся пентаграмм на стенах, а под фотографией подпись «Услуги оракула в нашем доме».