Кто такая Коломбина? Ну, некоторое представление, конечно, имеется… персонаж итальянской комедии масок. Масок? Это хорошо, наш клуб анонимный. А точнее? Что говорит Вики? Читаем: «Крестьянская девушка, которая в городе чувствует себя неуверенно и непривычно». Необязательно крестьянская, просто неуверенная в себе. Тоже подходит. «Изображалась как недалекая дуреха, но при этом подчеркивались ее честность, порядочность и хорошее настроение». Кажется, то, что нужно. Насчет дурехи – перебор, не факт. Хорошее настроение – нормально, принимается, та же самооценка. Значит, клуб «Коломбина»! И картинку подобрать… что-нибудь поярче, в короткой юбочке, с улыбкой! В переводе с итальянского… ну-ка, ну-ка… голубка! Как интересно! На картинке обязательно голубь… в уголке, белый! Теперь текст!»

Она так увлеклась, что не сразу поняла – в дверь звонят. Два коротких, один длинный. Та, та, та-а-а! Инга!

Подруга влетела в прихожую возбужденная, в расстегнутой дубленке:

– Юль, весна! Ледоход! Побежали смотреть! На террасе куча народу! Кофе дашь?

– Дам. Ин, я придумала название для клуба…

– Какого клуба?

– Я тебе рассказывала, забыла?

– Бобрих-неудачниц? Я думала, ты забила. Ну и какое же?

– «Коломбина»! Как тебе?

– «Коломбина»? – удивилась Инга. – Ну… даже не знаю. Для школы танцев ничего, а для неудачниц… Мало гламура! Они же неудачницы, значит, побольше блеска и шика!

– Ага, «Каблучки» и «Леди-клуб»! – фыркнула Юля. – Помоги написать текст, ты же у нас литератор.

– Элементарно! Открываем первый попавшийся женский клуб… Кстати, «Женский клуб»! Чем плохо? Я шучу, успокойся! – закричала Инга, увидев, как помрачнела Юля. – Лучше, конечно, «дамский», но я не настаиваю. Я не против, сейчас подрежем текст у конкурентов и не будем выдумывать велосипед. Все уже выдумали до нас. Ну вот, смотри! Женский клуб… гм… «Березка», слоган: «Будь уникальной, будь собой». Не поспоришь, особенно если березка. Дальше. О нас: «Мы клуб женщин, которые хотят достичь успеха и быть счастливыми в отношениях…» – Инга расхохоталась. – И эти туда же, о мужиках! Все клубы о том, как захомутать мужика! Юль, ты тут не советчик, к тебе они липнут без всяких клубов. Идем дальше. «…и жить в гармонии с собой и миром». Это как? Что значит, жить в гармонии с собой? Юль, объясни как психолог.

– Быть самодостаточной, не стесняться своей внешности, лишнего веса… мало ли!

– Ага, с песней по жизни. Это, между прочим, зависит от характера. Наша главная, например…

– Знаю! Толстая и все время жует. Насчет гармонии хорошо. Дальше!

– Не жует, а жрет! При этом слог от бога… и нюх! Идем дальше. «Уникальное место для наполнения жизни яркими красками и познания душевного наполнения». Сплошное наполнение. К нам в редакцию этого райтера не взяли бы даже курьером! Вот скажи, как ты будешь их душевно наполнять? Чем? Стихи читать? – Инга вопросительно смотрит на Юлию, та пожимает плечами. – Понятно. Идем дальше. «Это место знакомства с неповторимыми людьми, которые ищут ключи к своим внутренним и внешним секретам…» Юль, как это? Ключи к внутренним и внешним секретам? Что это, в принципе, такое? Какая-то сплошная внутренняя секреция! – Инга снова расхохоталась.

– Хватит! – резко сказала Юлия. – Не знаю.

– Подожди, тут еще анкета! Имя, почта, телефон и… пакет. Пакет? Квартальный, годичный… В смысле, сколько платить! Ого! – ахнула Инга. – Ты только посмотри, сколько они гребут!

– Мой клуб бесплатный.

– Напрасно. Ты же психолог, должна знать, что бесплатное не ценится. Хоть немного! На карманные расходы.

– Как, по-твоему, помощь сочетается с оплатой?

– Нормально сочетается. Ты тратишь свое время, развлекаешь их, платишь за аренду… утираешь сопли! Кстати, где ты их собираешься принимать?

– У себя в офисе. Текст напишу сама.

– Да ладно, Юлька, ты чего! Я напишу, если уж тебе приспичило. Понимаю: идущий по следам не приходит первым! Сообразим наш оригинальный брендовый текст… А где мой кофий?

Больше они о клубе не говорили. Пили кофе и болтали о всякой ерунде…

Капитан Николай Астахов стоял на пороге кухни, рассматривая лежащую на полу женщину, разлитый кофе, разлетевшиеся осколки чашки. На столе лежали открытая коробка шоколадных конфет и смятая оберточная бумага. Голова женщины была запрокинута, широко раскрытые глаза смотрели в потолок; на синих губах запеклась белая пена; кулаки сжаты, на правой руке кровь – видимо, ссадина от удара о край стола. Клацала фотокамера; перед телом на корточках сидел судмед Лисица.

– Ну что? – спросил капитан.

– Пока ничего. Можно уносить?

Астахов кивнул. Звали жертву Елена Степановна Добронравова. Она умерла, когда пила кофе и ела шоколадные конфеты, которые пришли по почте на ее имя от некой Зои Уколовой…

…Капитан сидел напротив растерянного мужчины – мужа покойницы, сверлил его знаменитым взглядом великого сыщика и задавал вопросы. Растерянный мужчина путано отвечал. Обычный, ничем не примечательный человек со стертым лицом, на котором читались неуверенность и испуг, сразу было видно, что он подкаблучник и лузер.

Во-первых, не муж, а гражданский муж, значит, никаких расчетов на наследство. Во-вторых, исходя из профессионального опыта капитана, на убийцу он не тянул. Но это не значило, что он не обладает нужной информацией.

– Я пришел в семь, у Лены сегодня отгул, в окнах был свет, открываю своим ключом, вхожу… тихо. Лена всегда кричала: «Паша, ты?» – Голос мужчины был уныл и монотонен, он делал частые паузы, собираясь с мыслями. – Позвал ее, значит, уже пришел, кричу, купил хлеба, как ты сказала… Она молчит. Я на кухню, а она на полу… табуретка перевернутая, чашка на полу, разбилась… Я думал, сердце схватило, потряс за плечи, а у нее губы синие и вроде пена идет… Я позвонил в «Скорую», они уже вам…

– Кем работала ваша супруга? – спросил капитан.

– В банке по кредитам. Лена – экономист, а я у них в охране, там и познакомились… уже четыре года… – Он беспомощно умолк.

– У вашей супруги были неприятности по работе? Возможно, она рассказывала… Или конфликт с клиентом?

Мужчина покачал головой:

– Не припомню… не было вроде. Лена любила свою работу… начальство к ней по-хорошему, на Доске почета висит. Она бы рассказала.

– Угрозы? Звонки по городскому телефону? Письма? Чужие люди, которые бросились в глаза?

– Угрозы? – Мужчина, казалось, испугался. – Какие угрозы? Не было никаких угроз! И звонков… сейчас никто не звонит по городскому, Лена давно хотела снять… руки не доходили. Сейчас у всех мобильники. Письма… может, на электронку? Чужие к нам не ходят… У нас домофон, только свои. У нее сердце иногда болело, она пила валерьянку…

– Вы знаете подруг вашей супруги?

– Ну, знаю… Люда Жаркова, работают вместе. Они все там дружат, Лена хорошая была…

– Кто такая Зоя Уколова?

– Не припоминаю такой… не было вроде.

– Вы знакомы с бывшим супругом жены? Она поддерживала с ним отношения?

– Не знаком. Они развелись десять лет назад, Лена никогда не вспоминала, сказала только, что пил и сволочь…

– Конфликты с соседями?

Мужчина покачал головой: нет! На его лице застыло недоуменное выражение, он не понимал смысла вопросов, ему все было ясно – сердце! Откуда конфеты, он не знал, имя на пакете было ему незнакомо.

…Подруга Людмила Жаркова, с которой капитан встретился на другой день, всхлипывая, заверила Астахова, что никаких врагов и конфликтов, филиал небольшой, все Лену любили, недавно на день рождения купили подарок – шикарный кофейник! Выпили шампанское… легкие закуски, было весело, у нас традиция отмечать все дни рождения. А вчера Лена позвонила, сказала, что начинает новую жизнь, была такая веселая…