– В тебе слишком много зла, друг мой, – старик говорил спокойно, – зло является противоположностью добра – силы, которая породила жизнь, а значит, породила тебя. И меня. И их всех. Делая зло, ты совершаешь предательство. Убийство – это предательство самой жизни. Поэтому мы здесь, понимаешь? И то, что ты просишь меня рассказать тебе, по сути, тоже является предательством. Предательством моего ордена.

– Глор Всемогущий, Виктор! – Бракас, повернулся, с чуть ли не рыдающим видом, – Мои уши этого больше не вынесут! Можно я с ним по старинке?

– Поставь-ка его, – Виктор подошёл ближе, когда Бракас опустил старика на землю.

Другие пять миссионеров сидели у стены пещеры, с интересом, наблюдая за происходящим. В их взглядах не было ненависти, они смотрели на них, как будто изучая, проводя духовный анализ раскольников, которыми тоже являлись четверо из них. Двое других принадлежали к неизвестным расам. Один похоже на раздувшуюся жабу, а вторая – натфик с фиолетовыми волосами. Все были одеты в белые до ног одежды, подвязанные на поясе. Белый Орден. Виктор никогда не любил фанатиков. Слишком уж наивно они смотрели на этот мир.

– Послушай старик, – продолжил Виктор, – мы уже поняли, что её с вами не было. А если бы она была с вами, и ты её не уберег, то я бы уже давно продавил тебе дырку в твоей тупой башке. Последний раз спрашиваю. Где девчонка? Куда отправилась вторая группа ордена?

Старик некоторое время смотрел в светящиеся глаза наёмника, не сводя взгляда, после чего изрёк.

– Ты нехороший человек. Ты наёмник без чести, убивающий других за деньги. Скажи я, куда пошли остальные, и либо ты, либо твои сподвижники найдут и убьют моих друзей. Я ничего тебе не скажу. Никто из нас ничего тебе не скажет. Для нас смерть – это лишь конец жизненного пути и начало нового. Тебе нас не запугать, наёмник.

– Я же говорю, он идиот! – взмахнул руками Бракас.

– Уважаемый, – в разговор влез игривый Фимало, – позвольте! Мы вовсе никакие не злодеи. Мы хотим помочь той девочке, спасти её. Вы хоть люди и добрые, но защитить её вы не в силах. Мы ошибочно двигались за вами, с самого Княжества, а теперь нам нужно узнать, куда именно нам идти. Я даю вам клятву, что ни вам, ни вашим друзьям, ни той девочке ничего не угрожает.

Старик усмехнулся, после чего ответил.

– Как я уже говорил, у таких, как вы нет чести. Что для тебя есть клятва? Лишь инструмент доверия? Тебе меня не провести. Здесь закончится мой путь.

– Эээх, – тяжело вздохнул Фимало, – Виктор может и в правду по старинке? Дед-то действительно ку-ку.

– Не будь таким же садистом как Бракас. Бракас – идиот, зато родной. – Виктор задумался, – Лезь ему в мозг.

– Ты уверен? Это может его убить.

– Ты знаешь, у меня нет выбора. Сделай всё быстро. Бракас, держи его покрепче.

Этого не понадобилось, так как старик стоял абсолютно спокойно, ожидая смерти. Фимало положил руку на голову миссионеру, после чего его глаза полностью стали чёрными. Глаза и нос старика начали кровоточить, он был в ступоре, совершенно потеряв контроль над телом. Потом он принялся судорожно кричать на всю пещеру. Стражники афов были в растерянности, не зная что делать, а другие миссионеры, наконец, показали эмоции страха, начиная испуганно вздыхать. Старик кричал, истекая кровью. Глаза Фимало вновь обрели свой прежний вид, и старик замолк. Бракас отпустил его, и тот рухнул на землю, трясущимися руками схватившись за голову. Женщина – миссионер подбежала к нему, положив его на свои колени, и пыталась привести в чувство.

– Через пару дней будет как прежний. Всё обошлось, – подытожил Фимало, – я нашел, что нам нужно.

– Тогда пошли, – Виктор отправился к выходу из пещеры, – прости старик, но я не мог уйти с пустыми руками.

– Я скажу ещё раз, – старый миссионер говорил с трудом, – ты нехороший человек.

– Возможно. Но, по крайней мере, пользы я приношу гораздо больше, чем вы все вместе взятые.

– Боги покарают тебя!

– Поверь мне старик, карать меня сильнее уже не куда.

Троица, вместе с одноухим афом, отправилась к выходу по длинному коридору пещеры, сеть которых подобно муравейнику уходила глубоко в скалы. Здесь находились беженцы из ущелий, деревни, которых оказались под ударом антийских солдат. В основном это были женщины и дети, так как все взрослые мужчины и даже старики, взяв оружие, отправились в ряды воином. В отличие от людей, старые афы, мало чем отличались от молодняка, были такими же сильными и ловкими, умеющими держать оружие, а смерть приходила к ним внезапно всего за несколько дней. Странно это всё. Ещё пару дней назад ты ловко скакал на своем скапи под палящим солнцем Ливри, как вдруг уже лежишь обессиленный и беспомощный в ожидании неизбежного. У Богов большая фантазия, и нам суждено представлять плоды этой самой фантазии, нравится нам это или нет.

– Хочешь что-то сказать? – Виктор обратился к Бракасу.

– Ты же знаешь у меня язык без костей, мне всегда есть что сказать. – он поправил, висящую за спиной, секиру, – Когда того не нужно ты включаешь излишнюю мягкотелость. Надо было сразу этому старику выбить лишний десяточекк зубов. Сразу бы раскололся. Хотя без зубов речь была бы не очень понятна.

– Он бы не раскололся. Ты что впервые встрешь фанатиков из Белого Ордена?

– Да брось! У тебя левая рука из стали! Дед бы ноги даже от одного щелчка скрасил. Но вам нужно было лезть ему в мозги, – Бракас скорчился, – фу! Ненавижу, когда вы так делаете.

– Очень нехарактерно для такого садиста как ты.

На выходе из пещеры стоял Шахирэ и разговаривал с Дифисом и ещё с несколькими командирами из числа афов. Завидев, приближающихся раскольников, он отправил всех исполнять отданные приказы, с ним остался только аберфол Дифис. На Шахирэ не было лица, он явно чем-то обеспокоен.

– Мы закончили, – ответил на немой вопрос принца, Виктор, – благодарим за такую возможность. Что-то стряслось?

– Хикари взят. Антийцы одержали верх. Мы получили магическое сообщение оттуда. Основные войска отступают вглубь пустыни в Проклятые пески. Теперь оборонительный рубеж будет там. А это значит, что в этой победе не было никакого смысла. Ущелья утеряли свою стратегическую ценность, и теперь нам придется уходить отсюда, чтобы не попасть в окружение. Боюсь вам не удастся уйти обратным путём. Антийцы наверняка уже окружают ущелья с запада.

– А как же армия аберфолов, которая направляется сюда? – поинтересовался Фимало, – Если ущелья будут захвачены, то они не смогут соединиться с вами.

– У нас ещё есть порт Силивуда, – заверил их Дифис, – придётся либо переправлять их сюда морем, что делает бессмысленным весь их пеший путь, либо всё также оставлять актуальной идею атаки на антийцев с двух сторон. В любом случае нам не видать победы, если не будем контратаковать. Теперь вы назад в Княжество?

– Это зависит от информации, которую узнал Фима, – Виктор посмотрел на Фимало, – где вторая группа миссионеров?

– Возвращаемся в Княжество, – ответил Фимало, – миссионеры направляются туда куда надо.

***

100 день Нура, 537 г., Изумрудные леса, Старая Роща.

Так вот она, какая, Старая Роща. Шимей много раз был в Лесном Королевстве, но ещё никогда ему не предоставлялась честь побывать в этом священном для лоэра месте. Изумрудные леса, это название в полной мере отражало описание этих мест. Листья деревьев переливались подобно изумруду, а стволы деревьев имели немного зеленоватый древесный цвет. Но самой большой отличительной чертой являлся колоссальный размер деревьев. Некоторые из них достигали в высоту сто метров. Только десять процентов деревьев в Изумрудных лесах имели стандартный размер, и именно такой высоты были деревья в Старой Роще. Просто так сюда не пройти, так как вся площадь этого места окружена стеной из аклиэнов – живых колючих деревьев, способных убить любого по приказу лоэра, которым они подчиняются.

Впереди шагала Мэрла – девчонка лоэра в светлом платье, если конечно можно назвать девчонкой представителя их расы, которому уже почти сто лет. Но на вид она была действительно милой, больше походившей на человека лет шестнадцати. Сероватая кожа, фиолетовые рыбьи глаза и небольшие древесные рожки на голове. Руки, обросшие древесной корой, что было характерно для лоэра. Ну и само собой деревянный посох! Шимей никогда не понимал, зачем все они носят посох. Темноволосый Яи шёл возле Мэрлы и флиртовал с ней на протяжении всего пути. Видимо она, как и все остальные купилась на его ярко-голубые глаза, и отвечала взаимностью. Он, небось, до сих пор считает, что они находятся здесь исключительно благодаря его обаянию, а не из-за того, что Шимей назвал имя хозяина своей гильдии. В любом случае пускай делает, что умеет, общение с людьми у него выходит также хорошо, как и сражаться. Шимей не то чтобы не особо ладил с другими, но просто не всегда умел показать собственные эмоции.