– О себе? В смысле?

– Посмотри на себя. Я понимаю, что ты рвешься в высшее общество, чтобы получить доступ во дворец. По твоей истории я догадался, не надо комментариев, – он остановил мой порыв объясниться, а потом встал и прошелся по своему кабинету. – История просто замечательная. И я готов всеми силами тебя поддержать. Взаимно, конечно же. Сегодня ты сделал еще один шаг мне навстречу. Оступился, но не по своей вине и не побоялся взяться за сложную работу. Мы отложим ее на некоторое время, пока ситуация не прояснится.

– Это большая проблема, – пробормотал я, почти смирившийся с потерей нехилого заработка.

– Единственная проблема, которая сейчас должна тебя волновать – это ты сам, Максим, – вздохнул Дитер. – Ты молод. Горяч. Рвешься получить все и сразу. Твоя свеча горит ярко, но чем ярче пламя, тем быстрее оно погаснет. Понимаешь, о чем речь?

– Немного, – прищурился я, пытаясь разобраться в его афоризмах. – В целом понятно, но как это связано со мной?

– Сейчас ты все поймешь, – он уселся в кресло, взял телефонную трубку и набрал по памяти номер. – Ежи? Ежи, здравствуй. Нет, я не буду извиняться за то, что разбудил тебя, потому что ты не спишь ночами. И не ворчи. Я довольно хорошо тебя знаю. У меня есть дело. Нужны меблированные апартаменты. Пара комнат не больше. Да, для проверенного, – Дитер сделал короткую паузу, внимательно на меня посмотрел, и я в ответ робко кивнул, – человека. Район? Поближе ко мне, хотя…. Нет, я не планирую каждый день заставлять его ко мне бегать. В Бараках можно.

Меня как-то сильно смутило название места, однако затем Дитер принялся торговаться. Первоначальная цена оказалась слишком завышенной, поэтому минут пять немец, ругаясь сочно и многоэтажно, сбивал цену.

– За триста пятьдесят устроит? – громко спросил он и потом, зажав трубку рукой, прошипел: – соглашайся!

Я снова кивнул неуверенно, потому что не имел никакого представления, о чем идет речь. Немец передал мои слова, а потом повернулся ко мне.

– Значит так. Твоя проблема – это ты сам. Не спеши. Займись собой немного, у тебя уже круги под глазами, как у китайского медведя. Возьми-ка выходной.

– Но я…

– Если я сказал, бери выходной – бери выходной. И не вздумай заниматься делами завтра! – прикрикнул он.

Что мне еще оставалось делать при таком раскладе?

Мне в очередной раз предстояло понять, что город огромен. Невероятно огромен! И с учетом того, что в нем не строилось ничего выше девяти этажей, насколько широко он мог раскинуться!

Из портового района по ярко освещенному мосту извозчик, нанятый немцем в качестве «бонуса» за мои траты на билет «Кутейца», перевез меня на правый берег Клязьмы.

Искусственные насыпи слегка заужали русло реки, но мосты все равно были длинными, хоть и не очень широкими. Это компенсировалось их обилием. Пожалуй, они были проложены здесь чаще, чем в Петербурге.

Что вполне логично – по этому городу текла всего лишь одна река. Но мост, по которому мы ехали, оказался деревянным. И это в столице, где улицы поочередно мостили брусчаткой и плитами или заливали бетоном!

– Не переживайте особо-то! – крикнул мне извозчик, когда копыта его двойки перестали звонко стучать по камню и принялись мягко ступать по толстым доскам. – Это мост временный!

– Как это? – я тут же пересел на сиденье поближе к кучеру и тот с явным удовольствием, что его ночной пассажир выказал интерес, принялся рассказывать длинную историю о том, как в городе, который разрастается безумными темпами, строят мосты.

Оказалось, что в этом нет ничего странного. Даже наоборот, я увидел понятную логику процесса. Либо извозчик, который, по его словам, занимался пять лет тому назад строительством до перелома ноги, объяснял все предельно понятно.

Поскольку красоты в местных районах поубавилось, а дома стали более однообразными, я решил, что можно послушать.

И вывод из рассказа следовал один – какой бы мощной и богатой ни была империя, деньги здесь считать умели. Временный деревянный мост ставился не навсегда, а на срок до пятнадцати лет.

Как правило, климат и влага к этому моменту уничтожали запас прочности опор и мост меняли на бетон или камень. Но только в том случае, если мост действительно был востребован или не имел дублеров по соседству.

В противном случае его разбирали, но таких случаев, как говорил мне извозчик, пока что не было.

– Ни один город в Империи такого прежде не видывал! – воскликнул он. – Это же как Великое переселение народов! Забрать из прежних столиц большую часть чиновников и обслуги, перевезти сюда! Из пятидесятитысячного городка за первый же год после переезда жителей стало больше трехсот тысяч.

Я слушал и думал о том, что, вероятно, такой титанический труд вполне мог заглушить любые протесты. Сколько людей можно привлечь для переезда, а там – новые места, работа, круг общения. Да и в целом – произошел сдвиг огромных масс и в будущем это дало какой-то непостижимый эффект.

– Но за год, конечно же, всех не получилось привезти, – продолжал кучер, подстегивая лошадей. Мы же углубились в заречные районы города. – Поэтому всю орду чиновников продолжили перевозить еще пару лет. Вот тогда уже задумались о жилье, мостах, дорогах.

– Зачем вы все это мне рассказываете? – спросил я, заметив, что тема моста осталась где-то в стороне.

– Так я с Ежи работаю, а он сказал, что вы не из местных, поэтому… в общем, если не хотите, я могу больше ничего не говорить.

– Простите, но я устал и не очень в настроении, – извинился я, чтобы не обижать словоохотливого кучера.

Тот понимающе кивнул, и мы, пересекая многочисленные улицы, в названиях которых я совершенно запутался, устремились в сторону Бараков

Район этот я знал. Точнее, думал, что знал. В моем мире – это небольшая деревня, часть соседствующего с городом района в южном направлении. Здесь же Бараки оказались плотно застроенной, но аккуратной городской частью.

Ничего не намекало на пустыри, деревянные или заброшенные дома, магистрали, которые отделялись от застройки шумовыми экранами. Район разделялся на крупные зоны, затем дробился на мелкие кварталы.

Но дома имели некоторые различия между собой, хотя значительно меньшие, чем в центре. И все же это не мешало сделать застройку разнообразной по цвету и декорациям, чтобы улицы не выглядели серыми даже в свете фонарей.

Когда извозчик остановился в неширокой улочке, где, впрочем, могли разъехаться два экипажа, и к тому же имелись достойные тротуары, я спустился с повозки на твердую землю. Кучер последовал за мной и встал рядом, поправив фуражку.

– Знаете, – начал он, позабыв начисто о моей просьбе, – ведь именно отсюда началась новая история города. Сюда переселяли всех рабочих…

– Потому что Бараки? – перебил я, ожидая очередной логичный ответ.

– Да. Вы уж меня извините, что я опять болтаю. Мне приходится работать ночью, а ночами мало с кем можно переговорить. Поэтому вот, я сейчас в роли гида, – он виновато улыбнулся. – Но вы правы. Чтобы название полностью соответствовало действительности, здесь отстроили целое поле трехэтажных деревянных бараков.

– А потом скрыли новостроем, да? – я покрутил головой по сторонам, надеясь увидеть во дворах остатки бревен или даже целые дома.

– Нет, почему же? – удивился мой кучер. – Это так странно. Вы точно не из местных. Здесь такого не делают. Ничего бесполезного. Посмотрите вокруг.

Я посмотрел на триста шестьдесят. Идеально. Просто город с картинки.

– Но так не бывает, – скептически заметил я. – Тем более в районе с таким названием.

– Совершенно нормальное название. Рабочий район. Тихий и аккуратный. Все, как просил Дитер. Кстати, если вдруг понадобится транспорт, я могу вас подвезти. Я – Клавдий, живу в соседнем доме.

Я протянул руку, и он тут же пожал ее, явно обрадованный. Тут я впервые посмотрел на его лицо и заметил, что он если не ровесник мне, то едва ли много старше. Пожалуй, это было довольно странное знакомство с очередным районом города и… кучером.