– Что, еще раз? – переспросил пожилой крепыш из ярко-оранжевого жука. Его жена рядом всплеснула руками.

– 102! – повторила Лин громче.

И музыка загремела. Как круги по воде, ее ритмы расходились от машины Лин и дальше, накатываясь на тротуары, как на берега.

– Мам, смотри!

Лин повернула голову. Люди выходили из машин. Люди танцевали, кто как умел. Еще неделю назад этого не могло быть – одна песня, даже очень крутая, не подняла бы такую волну. Но сейчас, взбудораженные возвращением легенды и таинственностью, которую создал вокруг концерта Лукас, люди не могли не воспламениться от музыки Джимми. Это была инъекция восхитительного безумия и одурманивающей свободы.

Лин поднесла руки к щекам и вдруг почувствовала, что плачет.

А потом все закончилось. Песня перешла в бормотание диджея, и музыкальные огоньки постепенно погасли. Зато включился светофор. Рони, запыхавшаяся и счастливая, прыгнула в машину. Лин пыталась вытереть глаза.

– Мам, ты чего?

– Я… ничего. Все хорошо.

Рони улыбнулась, совсем по-взрослому, и протянула матери влажные салфетки из бардачка.

– Круто было, да? – понимающе спросила она.

Лин кивнула:

– Дьявольски круто.

Джимми нажил себе непримиримого врага. При жизни ему это не удавалось, но после смерти – вот, пожалуйста. И встретил он его не где-нибудь, а в своем собственном доме, в своей собственной студии. Каждый день с момента возвращения он проходил сквозь дверь, зависал над диваном и бился, как тигр. Он хватал его за горло, укладывал на лопатки, полностью обездвиживал – но враг ускользал. День за днем Джимми ловил свою песню.

Чаще всего ему помогал сын, иногда – Пух. Последний даже сумел оторвать лакомый кусочек от заветной плоти, но… Этого было мало, ничтожно мало.

Джимми вздохнул. Он закрыл глаза, и его руки задвигались. Он представил партию ударных, клавиши (нет, клавиши представить невозможно, это ведь Рыбешкин хлеб), и, наконец, гитару. Его накрыло музыкальным цунами. Он явственно слышал, как это нужно сыграть, он чувствовал созвучия на кончике пальцев, он был так близок… и его швыряло на берег. Он оставался там, сбитый с толку, дезориентированный, и пытался понять, что же с ним только что стряслось.

– Паааап! – Рони постучалась.

Джимми просунул голову сквозь дверь и уставился на дочь. Физиономия у него была кислая.

– Опять сбежала?

– Угу.

– Не переживай. Ты ее поймаешь. Ты просто фантастически крут!

Джимми усмехнулся, и Рони улыбнулась в ответ.

– Мы скоро будем обедать, и я хотела напомнить, что сегодня к нам придет мой Майк…

– Я понял. Высовываться не буду, посмотрю издалека.

– Как бы я хотела вас познакомить по-нормальному… – протянула Рони.

Джимми пожал плечами

– Не переживай. Зато я не буду вести себя как придурок, как все отцы, когда дочери приводят на обед своих парней.

– Тоже верно.

Джимми ухмыльнулся и спрятался обратно в студию. Здесь улыбка его покинула. Он поглядел на дверь, за которой Рони бодро сбегала по лестнице, и вздохнул.

– Какой он? Бобби, ты же его видел, расскажи, к чему мне готовиться?

Лин наводила последний лоск на обеденный стол. Она уже четыре раза переставила салфетницу.

– Никого я не видел, мам. Ты так переживаешь, как будто они завтра поженятся. Это же просто девчачьи вздохи, она его через месяц забудет.

– Ну, не знаю…

– В общем-то, Бобби прав, – сказал призрак Джимми. – Не волнуйся так.

– Ну, и это же Рони, она знает, что делает! – поддержал Айзек.

В дверь позвонили. Четверо переглянулись. Джимми поспешил исчезнуть, Лин метнулась открывать.

Первым в прихожей появился Букет. Он был огромен и выглядел так, будто ураган прошелся по всем цветочным магазинам города, а потом перевязал результат ленточкой. У Букета были ноги. На ногах были красные кеды. Следом за ним появилась Рони.

– Мам, Айк, Бобби, знакомьтесь – это Майк.

Из цветов выплыло худое голубоглазое лицо в очках. Лицо нервничало.

– Привет! Рони сказала, что вы любите цветы, но не сказала, какие именно. И я… вот.

Букет качнулся в сторону Лин, и та автоматически его подхватила. Ее накрыло волной самых разных цветочных запахов, она едва не закашлялась. Майк смотрел на нее и беспокойно поправлял очки.

– Это самый невероятный букет за всю мою жизнь, – искренне сказала Лин. – Спасибо!

Парень немного расслабился, улыбнулся, и вдруг показался очень симпатичным. Айзек и Бобби одновременно потянулись пожать ему руку, столкнулись, засмеялись, и первая неловкость была полностью снята.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.