— Нет, — прохрипела ты, — Вы не понимаете. Я не могу забеременеть. Я просто не могу. Не с… с…

Не с его ребёнком.

— Я не сторонник того, чтобы его обманывать. При этом… наличие ребенка в процессе реализации его планов будет серьёзной ошибкой. Даже если он сам этого не осознает, мой долг — направлять его. Это единственная причина, по которой я существую.

— Так значит, Вы..?

— Я отправлю кого-нибудь за контрацептивами для тебя, — он кивнул. — Но ни слова Шигараки. Если он узнает, что ты сделала, я не могу гарантировать твою безопасность.

— Я не скажу. Конечно, не скажу. Спасибо. Спасибо Вам большое…

Факт того, что ты даже благодарила злодея, был абсурден, и ведь он делал это даже не ради тебя. Ты торчишь здесь так давно, что уже и забыла, что это такое, когда к тебе относятся хорошо, по-человечески. Ты могла пострадать в процессе насилия и сказать себе, что это было не так уж плохо только потому, что ты не пострадала в процессе. Это было отвратительно. Всё в этом было настолько мерзко, что хотелось просто свернуться клубочком и плакать, но, казалось, ты даже забыла, как это делать.

Курогири вышел, чтобы позвать кого-то. Возможно, его не заботило твоё унизительное положение, но он также не был настолько садистом, так что ты сомневалась, что он расскажет остальным. Конечно, возможно, они всё равно это узнают, зависит от того, кого отправят за таблетками для тебя.

Как оказалось, этим человеком был Даби.

— В чём дело? — он вздохнул. — Только не говори мне, что Шигараки снова хочет, чтобы я сгонял в магазин.

— Нет. Ты должен сходить и принести [Имя] противозачаточные, — прямо сказал он.

— Принести что..? — он обвёл тебя взглядом, светло-голубые глаза полностью расширились. На несколько секунд он потерял дар речи. — Только не говори мне, что этот мудила… он что, блять, трахнул тебя? Ты же шутишь, да?

Твой взгляд остекленел.

— Пожалуйста, не делай из мухи слона. Если честно, я даже не знаю, почему ты удивлён. Вы злодеи и вы убиваете людей. Я уверена, что это не самое худшее из того, что он делал.

— Я часть Лиги, потому что я хочу изменить дерьмовые взгляды этого общества на мораль и Злодеев. Я не соглашался присоединиться, чтобы наш главный засранец мог ссать кипятком, упиваясь властью над слабой женщиной.

Тот факт, что у него, как оказалось, был некий моральный компас, застал тебя врасплох, но, в конце концов, он тоже был убийцей. Не имело значения, как он пытался оправдать свои действия. Он был так же болен, как и все остальные.

— Что сделано, то сделано, — ты злобно посмотрела на него. — Просто принеси мне таблетки. Они мне нужны.

Даби неверяще покачал головой.

— Пиздец какой-то.

— Не позволяй этому разочаровать тебя в целях Шигараки Томуры, — Курогири оглянулся на тебя. — Она всего лишь второстепенный проект. Она никто.

Когда-то этого было достаточно, чтобы заставить тебя плакать. Но прямо сейчас ты была просто благодарна за то, что тебя не заставили вынашивать ребёнка.

—

Позже Даби вернулся, и ты приняла таблетку так осторожно, как только смогла. Как всегда, он одарил тебя этим внимательным, жалостливым взглядом. Ты задавалась вопросом, почему только он, казалось, выражал хоть немного сострадания по поводу того, как Шигараки обходился с тобой. Это было сложно понять, но тебе всё время казалось, что это исходило от чего-то ужасно личного.

Шигараки проснулся, и первое, что он сделал, это посмотрел на тебя. Он мягко улыбнулся тебе и поцеловал в макушку. Это было нежно, даже мило. Но прощает ли это всё, что он сделал? Нет. Ни за что. Ты не волновалась, делал ли он это, чтобы «постараться для тебя», или ещё для чего. Ты знала, что это было бесполезно — давать тебе ложную надежду. Он определённо не имел этого в виду. Скорее, наоборот, это была просто очередная форма манипуляции.

— Я даже не могу вспомнить, когда в последний раз спал так хорошо, — признался он. — Я чувствую себя гораздо лучше, хоть мы и застряли на этой помойке.

Ты выдавила улыбку.

— Ага, я тоже смогла отдохнуть. Спасибо, что остался со мной.

— Конечно, — он снова поцеловал тебя, на этот раз в щёку. — Я никуда не уйду. Теперь мы будем спать вместе каждую ночь.

— Хорошо.

— Очень скоро мы уберёмся отсюда. Теперь, когда сэнсэй ушёл, я знаю, что я должен собраться и занять его место. Только потерпи, окей?

Ты просто кивнула. Ты привыкла быть терпеливой. Ты должна была быть терпеливой долгое время, а ещё тебя бросил герой, который был рядом. Теперь тебе нечего было ждать, и ирония в том, что чем нежнее и добрее Шигараки, казалось, становился рядом с тобой, тем мертвее ты становилась внутри.

Как всегда, день тянулся бесконечно, бессмысленно. Он был скучным и без происшествий, но по опыту ты знала, что Шигараки мог перейти из пассивного состояния в маниакальное именно тогда, когда ты меньше всего будешь этого ожидать. Ничего не происходило, все были собраны вместе, как рой насекомых, но твоя нервная система работала с перегрузкой. Это было утомительно как физически, так и морально, и ты поняла, что подсознательно выработала привычку задерживать дыхание до тех пор, пока не почувствуешь, что грудь вот-вот лопнет.

Какого это — нормально дышать? Ты не могла вспомнить.

Даби продолжал бросать на тебя быстрые взгляды, его нос морщился от отвращения. Шигараки настаивал на том, чтобы ты сидела на его коленях почти всегда, а черноволосый злодей определённо не пытался скрыть свою неприязнь. По факту, это было так очевидно, что даже сам Шигараки стал улавливать её.

— Что? — резко спросил он. — Почему это ты продолжаешь так недовольно пялиться на меня?

Даби пожал плечами.

— Ничего, — произнёс он, не сводя глаз с твоего лица. — Вы двое хорошо смотритесь вместе.

Очевидно, что это был сарказм, даже если Шигараки не понял его, но Даби всё ещё оставлял тёмное, постыдное чувство, гноящееся в твоём животе. Ты говорила себе не становиться переполненной чувствами; он просто провоцировал тебя, ему было всё равно, сделает ли его вмешательство тебе хуже. Но, чёрт, если это так волновало его, почему он реально ничего с этим не сделает? Ты даже не знала, почему он следовал приказам Шигараки, хотя, казалось, ненавидел его. Никто из них не боялся ни опасностей, ни прикосновения смерти. Если бы хотел, он мог бы бросить вызов Шигараки в любое время и попытаться забрать у него бразды правления Лигой силой.

Но он этого не делал. А это значит, что причина, по которой он оставался в команде, это «изменение» общества или ещё какое-то заумное дерьмо. И, вероятно, это было так важно, что не имело значения, если такая, как ты, девушка пострадает за это. Ранее сказанные слова Курогири продолжали всплывать в твоей голове.

«Она никто».

Верно. Ты была никем. Ты всегда будешь заурядным и непримечательным никем. Если так посмотреть, Шигараки, должно быть, стал первым человеком, который так сильно хотел быть рядом с тобой. Он причинял тебе боль снова и снова, пугал тебя своими словами и действиями, но его одержимость была реальна. Ты была первым человеком, с которым он был так близок. Были времена, когда реально казалось, что ты была ему нужна. Это было ненормально, но что ещё более ненормально, так это то, что ты почти приняла его страсть.

Ты знала, что размышления об этих вещах не принесут тебе никакой пользы. Никакой уровень рационализации или обоснованной логики никогда не объяснил бы, почему эти люди решили делать те ужасные вещи, которые они делали. Ты не могла их понять и никогда не поймешь.

— Свалите, — спустя время приказал Шигараки, и, как всегда, все ушли, чтобы найти себе другое место в здании. Даби одарил тебя взглядом перед тем, как выйти. Жалость и отвращение присутствовали в нём в равной степени.

Ты почувствовала, как руки Шигараки прижали тебя ближе. Он всё ещё держал тебя на своих коленях. Ты чувствовала, как грубые локоны его нестриженных волос щекотали одно твоё ухо.

— Они раздражают, — заметил он. — Раньше меня это не особо заботило, но сейчас, когда у меня есть ты, они мешают нам проводить время вдвоём.