Конечно, Истребители всеми силами пытались увести демонов в лес, подальше от деревни, но Высшие Луны не были глупцами, а потому специально производили свои атаки как можно ближе к домам. Это наводило лишь большую суматоху — напуганные кузнецы бегали снаружи туда-сюда, пытаясь организованно эвакуироваться, но получалось у них так себе. Внутри кузницы Канамори беспокойно ходил от Марины к Хотару и обратно, не зная, что предпринять. А Хаганезука, кстати говоря, продолжал хладнокровно ковать меч.

— Что делать, что делать, что делать, что делать… — бормотал Канамори, схватившись за голову. — Нужно бежать, бежать, бежать… Хаганезука-сан, долго ещё?

«Верно, им всем нужно спрятаться, — мысленно согласилась наша героиня, оглянувшись из-за плеча на Хотару. — Особенно ему. А я сейчас уйти не могу».

«Что значит “не можешь”?! — возмутилось божество. — Ну-ка, ноги в руки и бегом отсюда!»

«Да не могу я уйти, понимаешь?! — мысленно воскликнула девушка. Тут же вон, — она отыскала вдали два знакомых силуэта, — эти…»

В самом деле, она не могла уйти, не убедившись, что Аказа и Кёджуро останутся живы после боя. Надеяться на то, что ей удастся их разнять, конечно, не приходилось. Третья Высшая Луна впал в кураж и успевал между атаками переговариваться с противником, вновь и вновь восхищаясь его силой и уговаривая стать демоном. Ренгоку же большую часть времени молчал, понимая, что разговаривать с оппонентом бесполезно. Сейчас предугадать исход битвы было просто нереально. Каждая новая атака как с одной, так и с другой стороны могла резко повернуть исход боя. Любой из парней мог как получить, так и нанести смертельный удар.

«Я всё понимаю, девчуль, но, ради великого Олимпа, не тупи! — Купидон сильно нервничал. — Ты не можешь остаться здесь!»

Только Марина хотела вновь заспорить, как вдруг позади неё раздался громкий глас любимого кузнеца:

— Танджиро! — она вздрогнула. Не успела девушка обернуться, чтобы посмотреть на брюнета, как тот выбежал впереди неё и метнул по направлению Камадо-старшего свежевыкованную катану, точно дротик. Истребитель перехватил меч в воздухе и, крикнув искреннее «спасибо!», понёсся с новым клинком на Гёкко.

— Хаганезука-сан, пожалуйста, позаботьтесь о Канамори-сане и Марине-сан! — попросил мальчик, прежде чем вновь окунуться в гущу событий.

Услышав его слова, мужчина повернулся лицом к нашей героине. За последние несколько минут ударные волны от сильных атак пару раз доходили до самого Хотару, из-за чего его розовощёкая маска, следуя канону, не выдержала, раскололась пополам и сейчас валялась около точильного камня. Благодаря этому Марина могла лицезреть симпатичный, хотя вспотевший, но, что самое главное, целый лик кузнеца.

Но нет, уйти с поля боя она не могла. Не сейчас.

— Хаганезука-сан, куда мы? — за спиной у Марины раздался взволнованный голос Канамори.

— К Варуи, — ответил мужчина, бросив взгляд на товарища, а затем снова посмотрел на Марину, нахмурив брови. — Сама пойдёшь, или тебе помочь?

— Мне нельзя уходить, — серьёзно ответила наша героиня, веря, что к ней прислушаются, если она прибегнет к своим «ясновидящим» штучкам. — Я вижу своё место здесь. Я тут нужна, понимаете? Я…

— Ясно, — брюнет раздражённо закатил глаза, а то, что он сделал дальше, выбило Марину из колеи.

Мужчина за два шага преодолел расстояние между ними и, не церемонясь, закинул девушку себе на плечо. Она от неожиданности аж воздухом подавилась. И почему им всем так нравится таскать её на себе?

— Мне некогда нянчиться с тобой, — как бы объясняя свой поступок, произнёс Хотару, а после прикрикнул: — Канамори, не отставай! — и они бросились бежать по направлению к дому Хаганезуки, а оттуда — на центральную улицу.

Ясновидящая обиженно надула губы, трясясь на широком плече кузнеца. Возмущаться смысла не было — слушать её всё равно никто не стал бы. Ничего, она придумает что-нибудь. Она сбежит. Только сначала надо было выяснить, куда её собираются унести.

Марина подняла голову. Впереди бежал другой мужчина. Маска Канамори тоже пострадала, но не сильно, лишь осколок со стороны левого глаза отпал. Круглое чёрное око, казалось, немного слезилось, но взгляд его был направлен точно вперёд.

— А к-кто та-такая Ва-варуи? — заинтересованный голос девушки дрожал от тряски.

— Моя бывшая, — ответил Хаганезука.

Между собеседниками повисла неловкая тишина. Марина глупо хлопала глазами, пялясь в никуда. Бывшая кто? Жена, девушка, тёща, сноха? Что за отклонения от каноничной биографии?

«Ах, стоп! — Марина помотала головой, больно ткнулась носом в спину Хотару, поморщилась, а после продолжила размышлять: — В фанбуке точно было сказано, что у него есть жена, хотя в манге о ней не было упомянуто. Ну точно! Я ещё когда узнала об этом, не могла понять, чему всё-таки верить».

Видя смятение ясновидящей, Канамори решил прояснить ситуацию:

— Варуи-сан — это бывшая жена Хаганезуки-сана. Под её домом находится большое убежище, которое специально было построено на случай таких вот ситуаций, — он говорил, едва ли не задыхаясь. Видимо, очень устал.

«Офигеть, значит, у него, действительно, есть жена, и информация из фанбука не была ложной, — если бы умела, Марина бы присвистнула. — Интересно, а какая она, эта Варуи?..»

«Через три минуты увидишь», — ответил ей Купидон.

***

Дом бывшей жены кузнеца, как и ожидалось, ничем не выделялся из общего ряда таких же домиков. На именной табличке была написана большая цифра пять.

Кузнецы подошли к дому с задней стороны, где находился спуск прямо в подвальное помещение. Канамори подбежал к маленьким деревянным дверцам и постучал несколько раз: короткий стук, два длинных, два коротких, один длинный. Было похоже на какой-то сигнал, а, может, это даже была азбука Морзе, только Марина не знала её, поэтому перевести сообщение не могла.

Она не видела, кто и как отворил двери. Когда протяжный скрип прекратился, Хаганезука не совсем аккуратно опустил девушку на землю и сказал идти вперёд. Марина последовала за Канамори прямо в неизвестность.

— Здесь длинная лестница, осторожнее, — предупредили её. Ясновидящая передвигалась буквально на ощупь, крепко держась за перила. Свет виднелся лишь в самом конце… туннеля. Там был узкий проход.

Когда мужчина зашёл в помещение и пропустил Марину вперёд, она смогла увидеть обстановку этакого бункера во всей его красе. Комната была просторной, с крепкими серыми стенами, почти по всему периметру уставленная шкафами со всякими банками, бутылками, мешками и ещё какой-то утварью. Под потолком были подвешены нитки засушенных ягод, коренья и даже кое-какие грибы, а ещё пучки ароматных трав. Электричества здесь, конечно же, не было, поэтому освещение было тусклым — в каждом углу висело по керосиновой лампе. А в самом центре комнаты стояла… женщина.

— Смотрите-ка, кто явился, — ядовито произнесла незнакомка, надменно глядя прямо на появившегося Хаганезуку, сложив руки на груди. — Светлячок, Лесовичок* и… — тут узкие глаза женщины сузились ещё сильнее и стали похожи на щёлочки, когда её взгляд вперился в нашу героиню. — А ты кто? — она хмыкнула. — Что, Светлячок, ребёнка где-то на стороне нагулял?

— Прекращай паясничать, Варуи, — ответил ей бывший муж сквозь зубы и тоже сложил руки на своей широкой груди, копируя позу собеседницы.

— Что такое, Светлячок? — Варуи широко ухмылялась.

— И я тебе не Светлячок, — Хаганезука запыхтел, точно ёж, но женщина продолжала брызгать ядом:

— Перед ребёнком позориться не хочешь?

Тут Марина не выдержала.

— Я не ребёнок, мне уже двадцать! — воскликнула она, топнув ногой, привлекая внимание женщины. Та высокомерно посмотрела на неё.

— Бог ты мой, ну и из какой же ты деревни, девочка?

— Не из деревни, а из посёлка городского типа, — также язвительно ответила ей наша героиня.

— А? — Варуи недоумённо выгнула бровь. Ну конечно, в Японии начала двадцатого века наверняка такого термина ещё не существовало. Да вообще, в Японии, наверное, и сейчас такого явления нет.