Истребительница захлопала глазами, будто удивленная появлением Марины, и даже перестала жевать, остановив палочки в паре сантиметров от своего рта. Но спустя мгновение отмерла, спохватившись, и одним движением молниеносно освободила треть стола, позволяя нашей героине поставить свой поднос.

— Конечно, садись!

Марина села на скамью с другой стороны и оказалась напротив Столпа. Кстати говоря, это действие не укрылось от внимательных глаз вездесущих Какуши. На некоторое время перешептывания прекратились, а затем возобновились с новой силой. Ну вот, теперь бедную девушку могли обвинить в панибратском отношении с сильнейшими Истребителями.

— Не обращай внимания, — вдруг произнесла Канроджи, вернувшись к активному поеданию риса. — Некоторые здесь и понятия не имеют о чувстве такта.

Собеседница понимающе кивнула, пытаясь справиться с парой одноразовых деревянных палочек. Орудование этим прибором было сродни искусству каллиграфии или ещё чего похуже, вне всяких сомнений. А наша героиня даже роллы вилкой ела! Естественно, ей было, прямо скажем, непонятно, как пользоваться парой палочек. Такими темпами она рисковала остаться без обеда. Тут все было по расписанию, даже приёмы пищи — прямо как в армии. Кто не успел, тот опоздал.

Видимо, заметив её потуги, Мицури неожиданно протянула ей чистую алюминиевую… ложку. В ответ на вопросительный взгляд Марины она произнесла, легонько пожав плечами:

— Учитывая мою любовь к европейской кухне, я всегда ношу с собой ложку и вилку. Никогда не знаешь, когда приспичит перекусить чем-нибудь этаким. Так что бери, — и она показательно потрясла прибором в своей руке.

Марина осторожно, будто не доверяя, приняла предложенную ложку, а затем более уверенно зачерпнула ею кашу. Теперь дело пойдёт куда проще. Однако…

— Разве тебя… Вернее, Вас не удивляет, что я не умею пользоваться палочками? — поинтересовалась наша героиня.

— Я ещё на суде поняла, что ты явно откуда-то издалека. И, пожалуйста, давай на «ты», а то мне совсем не комфортно на «Вы» с одногодками. Чувствую себя пожилой леди, — и Канроджи захихикала, помахав перед лицом ладонью.

— Хорошо, — Марина тоже хихикнула и широко улыбнулась. Следующие полчаса обещали быть интересными.

Девушки поболтали о том и о сем. Вернее, болтала в основном Мицури и засыпала собеседницу вопросами, а наша героиня честно отвечала, лишь изредка уклоняясь от ответа (ну не могла же она признаться, что её сюда прислал сам Бог любви, а сама она из будущего!). Так что пришлось Марине на ходу сочинять легенду про себя, мол да, живёт она далеко, действительно видит будущее, но не знает, как оказалась в лесу близ Ренгоку и Камадо. И её желание помочь Истребителям в борьбе с Кибуцуджи искреннее.

На удивление, Столп Любви не особо отличалась характером от прописанного в каноне. Добродушная, охотливая до вкусной еды и разговоров по душам, готовая прийти на помощь всегда и везде, как научил Ренгоку-сенсей. Ну, а Марина просто не могла не задать насущный вопрос об отношениях между ней и Обанаем. Однако упоминание Столпа Змеи тут же вогнало девушку в краску. Она едва не выронила стакан с чаем от смущения, и взгляд её заметался по сторонам, словно Канроджи не знала, куда спрятаться, а сама она бормотала что-то несвязное себе под нос.

Тут все было ясно, как дважды два. Наша героиня не стала мучить Истребительницу и настаивать на ответе, а просто перевела разговор в другое русло. Но в голове зародилась кое-какая мыслишка, которой девушка поспешила поделиться с сидящим в голове божеством сразу после обеда. Марина распрощалась со Столпом и вышла из столовой в ожидании Юки — тот сказал, что сам заберёт её после окончания трапезы.

«Купидон, — начала Марина, — мне надо поговорить с тобой».

«Я знаю, что ты задумала, и мне эта твоя идея не особо нравится. Я тебя сюда отправил, чтобы ты свою личную жизнь устраивала или свахой подрабатывала?» — возмущенно отреагировал рыжий.

«Одно другому не мешает! — со знанием дела заявила собеседница, сложив руки на груди. — Просто… Они же любят друг друга! И то, что они признались друг другу в чувствах лишь на смертном одре, меня удручает. Ты же сам сказал, что у меня полная свобода действий, так?».

Бог любви тяжко вздохнул:

«Ну так».

«Ну и вот. Поэтому я хочу придумать, как мне их свести… — тут девушка услышала громкое знакомое карканье над своей головой и выставила руку перед собой. Юки мягко опустился на предплечье и обратил свой взор на Марину, склонив голову на бок. — Мы ещё вернёмся к этому разговору», — договорила она.

— Кар! — ворон приготовился вещать. — Столп Пламени, Ренгоку Кёджуро, был направлен в поместье Бабочки по настоянию Столпа Насекомых, Кочо Шинобу. Он пробудет там до завтрашнего дня, а затем отправится в свое родовое поместье. Кар!

— Я поняла, спасибо, — Марина аккуратно погладила птицу по голове, которая тут же выпрямилась, явно гордая первым успешно выполненным заданием. — А теперь пошли обратно в комнату.

***

Вернувшись в спальню, Марина сразу схватила бумагу с ручкой и села за стол. Ей нужно было восстановить в памяти события из манги, следующие за смертью Кёджуро. То есть, конечно, она знала об арке Красных фонарей, но всех деталей она не помнила, а ей была важна любая, даже самая незначительная мелочь! Ведь все они — часть сюжета.

«Купидон, — обратилась она к божеству, — раз ты у меня в голове сидишь, можешь там немного пошариться в моих воспоминаниях? Мне нужно вспомнить, когда Танджиро отправился в дом к Ренгоку».

«Ну что ж, посмотрим, посмотрим, — и Купидон с очень важным видом — по крайней мере, так представляла Марина — стал, по всей видимости, искать нужную информацию. — Так-так-так… Пу-пу-пу…»

«Ну что там?»

«Я не вижу здесь точной даты. Но смею предположить, что прошло дня три, или около того».

Девушка хмыкнула, резко вспомнив, что в один день Танджиро просто исчез из больничной палаты, о чем в первую очередь узнала одна из маленьких помощниц в поместье Бабочки, а после — Зеницу. Но тогда юноша пошёл в поместье Ренгоку, чтобы выполнить последнюю просьбу Кёджуро и найти ту самую книгу, в которой могли сохраниться записи о Танце Бога Огня.

Перед глазами нашей героини пронеслось несколько фреймов с изображением перепалки между Шинджуро и Танджиро, и Марина поежилась. Сколько бы раз она не перечитывала те главы, они каждый раз заставляли её кривиться от злости и негодовать. Отец Ренгоку был крайне несправедлив к обоим сыновьям, и хотя после спора с Камадо он взялся за ум спустя какое то время, все равно уже было поздно. В настоящий момент у Танджиро нет причин идти самостоятельно в поместье Ренгоку, ведь Столп Пламени может сам найти ту книгу или даже поговорить с отцом. А это значит, что причин для перевоспитания у мужчины тоже нет. И кто знает, сколько ещё он будет выпивать и препираться со своими сыновьями?

Нет, этого так оставлять нельзя. Тут нужны кардинальные меры. Шоковая терапия, так сказать. Может, Марина и не обладает таким же твёрдым лбом, как Танджиро, чтобы усмирить бывшего Столпа, но язык у неё был подвешен, да и вступать в дискуссии с пьяными людьми и ставить их на место она научилась ещё в подростковом возрасте.

Решено.

«Купидон…» — но не успела девушка, договорить, как Бог любви перебил её.

«Вот я не пойму, тебе больше всех надо или что? Ей богу, в каждой бочке затычка!».

Марина насупилась. Она прекрасно понимала, что слишком уж часто лезет не в свое дело, но Карлсон сам дал ей отмашку на это, заявив, что ей выдан «полный карт-бланш». И раз уж есть возможность изменить неугодные события канона, почему бы не попробовать и не посмотреть, во что это выльется?

«Если рассматривать это с твоей точки зрения, — немного подумав, ответила девушка, — то я просто хочу познакомиться с отцом и младшим братом своего, возможно, будущего мужа. А в этом ничего плохого нет, правда?».

«Однако я вижу, что ты задумала на самом деле, дорогуша, — рыжий тяжко вздохнул и добавил: — Ладно уж, дело твоё, останавливать не буду. Но смотри, как бы потом плакать не пришлось».