− Проходим на экзамен, − строго произнес преподаватель детской психологии.

Когда все студенты заняли места, пришло время вытянуть билет. Не имея привычки ждать, я пошла первая и застала «колесо фортуны» в полной мере. Нерешительно вытянув билет, я взглянула на заветный номер и, полностью удовлетворенная своим выбором, прошла на место. Я бы могла ответить сразу, но моя неуверенность в себе взяла верх, и все остальное время я прокручивала разные варианты ответов, расчленяя их на части, доводя до совершенства.

Ответив на «отлично», мы с Евой спешно удалились из аудитории. Только выйдя из университета, мы смогли выдохнуть с облегчением. Начиная осознавать, что сессия закрыта и начинаются каникулы, мы испытали противоречивые чувства: безграничную воодушевленность и жгучую печаль, ведь это событие говорило не только о беззаботном лете, но и о разлуке на несколько месяцев.

Каждый из нас думал о своем: о планах на каникулы, о работе, о встрече со старыми друзьями и родными, о научном исследовании. Никто из нас так и не посмел нарушить тишину, и в полном молчании мы отправились домой.

Мы занимались домашними делами и не заметили, как наступил вечер. Солнце отдавало этому дню свои последние силы, наполняя мир своим теплом до следующего восхода.

***

Изначально в баре мы заказали по одному коктейлю, и пока мои друзья все еще пили первенца, я уже осушила третью коктейльную рюмку. Алкоголь немного раскрепостил меня, и я решила поделиться с друзьями своей навязчивой мыслью, которая уже около полугода не давала мне спокойно существовать.

− Ребят, я хочу потом поступить в магистратуру… − сразу пожалев о сказанном, я смутилась и опустила взор.

Я почувствовала, как они сверлили меня взглядом, и невольно съежилась.

− С ума сошла! − в один голос протараторили друзья.

Я, ожидая от друзей большей поддержки, удрученно молчала, опустив глаза в пол.

Через некоторое время Рин, прокашлявшись, нерешительно заговорил:

− Может, это и будет хорошо, но ты уверена? Тебе не надоело? Одиннадцать лет в школе, четыре − на бакалавра, еще и два года магистратуры…

− Это было бы замечательно, если Москва или Питер, − сказала Ева, как бы поддерживая меня.

Помолчав пару минут, она продолжила:

− Но ты же хочешь продолжить обучение здесь, в этом клоповнике! Верно? − я мотнула головой в знак согласия. − Боже, надеюсь, это коктейли на тебя так плохо влияют.

Раздраженно хмыкнув, я не произнесла ни слова, но злость и обида разрывали меня, и я не смогла больше сдерживаться:

− Ну а что я еще могу? Только остаться в этом клоповнике, как ты выражаешься! Мне нравится заниматься психологией, но на Москву или Питер у меня не хватит денег, да и амбиций. − Я судорожно начала рвать салфетку. − В этом обреченном мире никто… никто не даст тебе яблока, не откусив при этом руку.

− Успокойся, мы что-нибудь придумаем, − нежно произнесли мои друзья.

Они пытались меня успокоить, но я не хотела их слышать. Когда я вспыхиваю, мне стоит высказать все, что копилось во мне это невозможное количество времени. Иначе бури не миновать.

− Если бы у меня хватило ума, может, я и поступила бы! Но они ждут «вау»-исследований, неких сенсаций, которые мне не под силу. Мне кажется, я бы впечатлила их, если бы была личным психологом президента.

Друзья молчали, переваривая мои слова. Я в свою очередь начала «потухать» и приводить в порядок свое дыхание и свои мысли.

− Можешь исследовать меня! − широко улыбаясь, сказал Рин.

− Такое даже нашему декану не под силу! − Друг состроил обиженный вид, но буквально через секунду рассмеялся практически мне в лицо.

− Тебя же отец на лето куда-то устроил? – включаясь в разговор, спросила Ева.

Я на мгновение задумалась, а потом подняла горящий взгляд на друзей.

− Точно! У меня еще есть шанс создать что-то стоящее!

***

Каждый раз, когда ты сомневаешься, помни, на сомнения нет времени.

***

Каждый летний день яркое солнце обжигало и мучило жителей северного городка. Зачастую в это время года здесь невыносимое пекло. Очень холодная зима и слишком жаркое лето… Никакого баланса в моей жизни: ни в погоде, ни в отношениях с родителями.

Я наслаждалась последними деньками со своими друзьями. Совместное времяпровождение − единственная отдушина в моей жизни.

У Рина была грандиозная цель на лето − написать песню, а вот Еву лето не встречало великолепными планами, она собиралась возиться в родительском огороде и проводить время с друзьями. Но как-никак ребята были рады уехать домой и повидаться с родителями. А вот мне пребывание дома не доставляло большого удовольствия: вечные ссоры с родителями, куча домашних дел, а еще вдобавок − работа и исследование.

***

Через несколько дней я отправилась в еще один северный городок, на свою малую родину, где и началось мое невыносимое лето, которое принесло мне множество хлопот и невероятные знакомства.

Я ступила на порог своего дома, а родители тут же встретили мою персону объятиями. Но этот порыв любви был мимолетным. Не успев поставить вещи на пол, мама меня огорошила «прекрасной» новостью.

− Ложись, отдыхай! Завтра ведь на работу!

Не до конца понимая, что происходит, я удивленно спросила родителей:

−Как завтра? Папа же говорил, что через два дня! – раздраженно спросив, я посмотрела на отца.

−Так получилось, завтра выходишь на работу, это не обсуждается, − невозмутимым голосом произнес отец.

Не в силах ругаться, я поднялась в свою комнату и, разобрав малую часть вещей, уснула крепким сном.

***

Только когда звон будильников перевалил за десяток, я открыла глаза. Сладко потянувшись, я решила, что заслуживаю понежиться еще пять минут в любимой кроватке. Поднявшись, я поплелась в ванную, где полностью привела себя в порядок. Натянув рабочую форму, я посмотрела в зеркало.

− Должна признать, мне очень идет, − улыбнувшись отражению, я стала пристально разглядывать себя в зеркале.

После самолюбования я спустилась на кухню, где меня встречал только кот. Вместе с ним мы быстро расправились с завтраком, и я поспешила на работу.

***

Все присутствующие на стоянке смотрели на меня с интересом, я, не обращая никакого внимания, прошла мимо и оказалась около массивных дверей полиции. Мысленно подбодрив себя, я прошла внутрь и обратилась к дежурному:

− Доброе утро, я Алина Романова, психол…

Не дослушав меня, дежурный незаинтересованным голосом заговорил:

− Кабинет 301, вот ключ.

Удивившись «вежливости» работника, я взяла ключ и пошла в нужный кабинет, надеясь, что не все тут такие «отзывчивые».

Когда я зашла в помещение, в глазах начало рябить от нескончаемых стопок личных дел. На первый взгляд это было похоже на хаос, но, немного разобравшись, я увидела некую систему, которая выражалась в цветовой гамме и толщине папок.

Такое количество «юных преступников», чьи личные дела красовались теперь в моем кабинете, не могло не радовать и не огорчать одновременно. С одной стороны − большое количество материалов для исследования, с другой стороны − сожаление о бедных детях, которые пошли не по тому пути.

Время летело пугающе быстро, и я не заметила, как пропустила обед. Только когда я подумала об отдыхе, в дверь постучались.

− Войдите!

Дверь не спеша открылась, и в кабинет вошел мальчишка лет одиннадцати, который стыдливо опустил взгляд.

−З-драствуте, можно?

− Можно, можно… Ваня, верно?

− Верно, − еле слышно сказал мальчишка и сел на стул напротив меня.

− Меня зовут Алина Сергеевна, но для друзей я − просто Лина.

Он странно на меня посмотрел и неуверенно спросил:

− А мы друзья?

− Друзья…

Я с интересом посмотрела на Ваню и подумала: «Не очень он похож на преступника».

− Начинайте! − решительно сказал он.

− Что начинать? − непонимающе спросила я и с нескрываемым любопытством поглядывала на мальчугана.