Саша вспомнила день, когда ко двору на просмотр прибыли три прекрасные дерьи. Одну жестоко убили, перерезав горло, вторая бесследно исчезла за день до суда, третья втёрлась в доверие и то ли предала, то ли спасла. Конечно, с собственной выгодой. Добросердечные каорри не существовали в Карвахене как вид.

Так, значит, монархия пала. Печально? Да и нет. Три поколения орд Стасгардов поставили государство на грань разорения, исход был закономерен, в своём роде. Царственная сказка закончилась стараниями асана, его приспешников, да и самого правителя. Ещё на суде Саша уяснила, что страной правит Селим тен Илметтин. Венценосные соколы — яркая и удобная ширма, всего-навсего. Твори, что хочешь, пока те шумно пируют. Был ли у чиновника дальнейший план, или Карвахен утонул в хаосе? Скорее всего, некая задумка имелась. Что ж, асан провернул блестящую комбинацию. Честь и хвала величайшему интригану континента. Интересно, что он планировал построить на руинах страны? Королём себя не сделает, куда удобнее оставаться серым кардиналом. Назначит кого-нибудь и снова будет манипулировать.

Больше появления цетры Глебову поразил Растан. Орден не оставит живого места на теле Его Поверженного Величества. Послушники и стражи ненавидели «мерзкого соколишку» сильнее Саши и Стеллана вмести взятых. Сколько раз дарра слышала фантазии о казни правителя! Европа в смутное время не была столь сурова к предателям и богохульникам. Впрочем, угрожать и исполнять — вещи разные. Одно несомненно: жизнь в крепи снова напомнит шторм, после которого берег будет усеян жертвами стихии. Куда крупнее медуз или крабов.

Было глубоко за полночь, палаты пустовали. Кухарка Юлия долечивала сломанную руку в спальне, другие послушники были здоровы. Привычно пахло лекарствами и хлоркой, которой обеззараживали инструменты и марлевые повязки. Стеснённый в средствах орден вынужденно использовал ткани много раз.

Зажглись зеленоватые кристаллы, и Саша внимательно оглядела Айлин. Лицо и шею расцвечивали синяки, на лбу и губах запеклась кровь, волосы спутались в моток грязной проволоки. Глаза от бесчисленных слёз сузились до замочных скважин.

— Что так уставилась? — на лице шпионки полыхнула ярость. На щеках высыпали алые пятна, — не писанная красавица, да?

— Нет, — антисептическим раствором дарра обрабатывала раны.

— Больно! Жжёт! Делай аккуратнее! Не дрова рубишь!

— Терпи.

Ответ разозлил цетру, та поперхнулась:

— Кто ты такая, чтобы мне указывать? — она дёрнула лекарицу за белоснежный рукав, — как разоделась! Долго зарабатывала на роскошные тряпки и украшения? Милостыню просила или иначе обслуживала? Кого-то в постели ублажала?

Глебова заулыбалась. Побитая псевдо-королева до последнего «держала лицо». Ей бы помощи просить, взывать к сочувствию, искать союзников, а не строить из себя гордую птицу. Хвост-то уже ощипан, крылья оборваны. Отношение будет соответствующее.

— Я сказала что-то смешное? Немедленно перестань ухмыляться!

Будто не услышав, Саша повернулась к сыну:

— Забирайся в кресло.

Корран послушно устроился на протёртой обивке. Лекарица сменила тонкие тканые перчатки, вытащила иглы и нити. Зашить порез на плече бедолаги всё же придётся.

Цетру явно душили. Мучили, доводили до обморока, но убивать не хотели. Через неделю пятна сойдут, царапины затянутся ещё раньше. Лечить было нечего.

— Всемогущие стихии! Как я раньше не увидела? Ещё одно мерзкое чудовище! — Айлин таращилась на мальчика, — таких надо топить при рождении или сжигать в…

Хлоп! На щеке тен Махети остался белый след.

— Да как ты смеешь! Жалкая прислуга!

— Остынь, болтливая красавица! Ты такая же прислуга, как и я. Между нами больше нет отличий. Если только тебя не зашлют опять шпионить, в этом ты мастер. Врёшь абсолютно всем.

— Не разговаривай так со мной! Я важна для ордена! Очень! В отличии от тебя!

— Лги сама себе, живи в сказочном мире, твоё право, — Саша пожала плечами. Затянув узел, она обрезала нить, убрала иглы в чашку и налила хлорный раствор, — но, если приблизишься к моему сыну или обидишь его, то узнаешь: сила жемчуга не только исцеляет. И, поверь, эту суровую истину ты запомнишь до конца жизни. Я понятно объяснила?

Айлин презрительно сжала потрескавшиеся губы. Дескать, «ты мне ничего не сделаешь». Что ж, пусть пеняет на себя.

— Пойдём, Кори, уже очень поздно. Скоро рассвет.

Кивнув, мальчик слез с кресла.

Позади раздался возмущённый возглас:

— А я? Мудрейший Сваард сказал тебе оставаться со мной!

— Нет. Мне было поручено отвести тебя в лекарские комнаты и осмотреть. Если нужно, подлечить. Я задание выполнила.

— И так легко оставишь меня одну?

— Оставлю. Спокойной ночи.

— Не делай этого! Не смей! Куда уходишь? — она вскочила с койки и прижала руку к плечу, — стой! Я приказываю! Немедленно остановись!

Взяв сына за руку, Саша вышла в коридор. Вслед неслись крики и проклятия уязвлённой цетры, обещания отомстить за предательство. Глупость какая! Пока Айлин не подобреет, пусть ищет другую компаньонку. Шантаж и угрозы? Это осталось далеко-далеко позади. Нет больше королевы и прислуги. Иное время диктует иные роли.

***

Церемониальный зал сковала ледяная тишина.

Растан и Арвел поднялись с колен. Осторожно огляделись, явно в поисках путей для бегства, и замерли в стойках, приготовились к бою. Зачем? Во дворце король никогда не участвовал в тренировках, считая размахивания руками и ногами ниже достоинства, посему соперник из него получится никудышный. Тен Пламарт знал сложнейшие приёмы (даже показывал некоторые отмеченному Морой!), но один против троих, один из которых — верховный кайхал… шансы на успешный поединок стремились к нулю.

Стеллан чувствовал колебания стихийных энергий и был готов отразить любой выпад или нанести удар. Полновесный, который обратит чужаков в хлопья угольного пепла. И в крепи настигли! Обошли десятки защитных заклинаний и через шпионку проникли в подземное укрытие! Жертвы они или преследователи — какая разница!? За ними придут очередные каорри, алчущие лёгкой наживы. Подобию спокойной жизни настал конец. Буквально за несколько дней до бегства на столь желанную свободу!

На кончиках пальцев клубился чёрный дым. Едва уловимый взглядом жест, и всё закончится. Угроза для Саши и Коррана исчезнет. Верховный кайхал и мудрейший не помешают. Влиятельным мужам ордена не нужны проблемы в лице поверженного короля. Избавятся с превеликой радостью и сделают вид, что зал был пуст. Как? Да хотя бы упокоят в заброшенных тоннелях! Давным-давно полночь миновала, послушники в спальнях забылись тревожными снами.

Стеллан сжал кулаки. Жест, и мощь опала вырвется из оков и развеет врага! Именно врага! Друга в близнеце отмеченный Морой не видел всю жизнь. Клевета, насмешки, брань, пинки — в детстве; унижения, демонстративное презрение, обещание казни и молчаливое разрешение на убийство во взрослые годы — так ли должен вести себя младший брат? Даже с матерью он поступил безумно жестоко! Пусть познает истинное отчаяние.

Мгновение и…

Слетев с постамента, ворон приземлился на «линию огня» и расправил крылья подобно щиту. Вот как? Хорошо. Щелчком пальцев Стеллан развеял пламя. Идти против стихии он не имел права. Если покровительница требует сохранить предателю жизнь, то так и будет. Всё равно его ждёт незавидная участь безвестно пропавшего в недрах равнодушных пещер. Арвела было жалко, но орден чужаков не отпускал. Тен Пламарта отличали железные принципы: если он присягнул короне, то будет верен до конца. Такого не переманить на другую сторону.

— Пренеприятная встреча, не ждал, — с прохладой в голосе произнес мудрейший Сваард, — что прикажете с вами сделать? Казнить или отпустить?

— Не по своей воле я покинул дворец, — Растан тщательно произнёс каждое слово. Понимал, одной ногой уже шагнул в пропасть. Легчайший толчок, и равновесие будет потеряно.

— Я узнал о планах асана семерику назад, — тен Кармалл улыбнулся уголками рта. Свергнутый монарх вздрогнул, как от удара хлыста, — от жестокой гибели вас спас чудесный случай. Вопрос в одном: это хорошо или плохо? Думаете, послушники не жаждут растерзать вас? Вчера они соревновались в красноречии, предлагая варианты упокоения династии. Как в воду глядели.