Глава 18. Виктор Нусс, детектив.

Поиски сбежавшего Ксенофонтова затянулись на полгода. Из группы, занятой в поиске, об украденных камнях знал только я.

Единственной ниточкой была его женщина — Татьяна Спиридонова, на тот момент тридцатилетняя блондинка с начесом из пергидрольных волос. По фотографиям — красотка с кошачьей подводкой глаз, длинными ногами, и разочарованием в личной жизни, написанном на лице.

Сперва выяснилось, что через год подружка Ксенофонтова по доверенности продала его квартиру, машину. Потом убыла в неизвестном направлении. Теперь искали уже ее. Ни родственники, ни друзья ничего о ней не знали.

Я пришел на ее работу в кафе, осмотреться. Мне нужно было найти тех, кто с ней работал, а учитывая, что прошло уже почти десять лет, найти коллег было непросто.

Кафе было чуть выше среднего уровня, с монгольской кухней и элементами декора. Кроме неизвестных монгольских блюд в меню имелись и обычные — салат цезарь, стейки. Я заказал салат, какие-то монгольские маленькие чебуреки, стакан пива. Официанты в основном были молодые мальчишки до 30 лет, а вот бармен был постарше. К нему я подошел с фото Спиридоновой. Увидев фото, он резко нахмурился,

— Ничего не знаю, не помню, и вообще идите отсюда, или я вызову охрану! — рублеными фразами сказал он. Тут подошла женщина лет 45, одевающая на ходу форменный фартук официантки,

— Добрый вечер, Борис, я опоздала, с этим односторонним движением вечно пробки! О, опять Таньку ищут! И чего эту корову все ищут? И не найдут никак, — посетовала она.

— Маргарита, иди работай! У тебя все столики заняты, ребята не успевают! — прервал ее бармен, и повернувшись ко мне, продолжил:

— Нас уже допрашивала милиция, все что мы знали, сказали. Прошу вас не мешать работать и удалиться.

Я сел за столик, заказал еще кофе. К несчастью, «заклятая» подружка обслуживала другие столики. Мне пришлось ждать, когда бармен отлучится. Я вложил в салфетку свою визитку и тысячу рублей, и проходя мимо, сунул в кармашек этой Маргариты.

Позвонила она в тот же вечер.

— Вы же понимаете, что информация для вас не будет бесплатной? — с ходу, помявшись сказала она.

— Ее цена зависит от того, что вы можете сообщить.

Встретиться договорились на следующий день, в два часа, возле гостиницы, где я жил. Место она выбрала сама.

Маргарита ждала меня в сквере возле гостиницы, при дневном свете — стареющая женщина, дорого одетая по российской моде — в кожаное пальто и меховую шапку, со следами былой красоты, кругами под глазами, замазанными тональным кремом. Мы вышли на набережную и пошли вдоль Ангары. Весна уже растопила почти весь снег, асфальт был сухим, за бордюрами просевшие сугробы, река же была без льда и довольно широкой.

— Да у нас Ангара и зимой не замерзает, здесь же ГЭС, — на мое удивление, сказала Марго.

Они с Татьяной действительно были подругами, до поры до времени. Пока Татьяна не увела у Марго мужика — извечные женские проблемы, как будто мужик теленок на веревочке!

Из рассказа стало ясно, что увела она как раз Ксенофонтова, чем и породила в душе Марго вечную ненависть.

— Я их познакомила сама, он пришел ко мне на работу. У меня в тот вечер было много людей — я всегда обслуживаю линию вдоль окна, там людей больше, места удобнее. А у Таньки народу было мало, вот она все к нему и подкатывала — то кофе принесет, постоит поулыбается, то пепельницу сменит, то присядет на минутку. Дальше он перестал мне звонить, а через пару месяцев я их увидела вместе.

Так вот, когда Виталька пропал, она плакала и все твердила, что ничего не знает. Только я-то ей не верила. Когда дело закрыли, она где-то через год уволилась и уехала. Да только перед отъездом она продавала Виталькину квартиру, по доверенности. В милиции она про доверенность не говорила. Узнала я случайно — моя знакомая квартиру эту купила. Так что вместе они, в бегах. Он же на золоте работал, тогда предприятия разваливались, спер что-нибудь, настоящий полковник блин.

— Он же не полковник? — улыбнулся я.

— Да нет конечно, майор в отставке. Но в Афгане служил, у него шрамы на теле, ранения были в грудь сквозные, как выжил то.

А Танька после этого за границу поехала, по турпутевке. Моя племянница работает в турагенстве, видела бумаги, мне позвонила, говорит, подружайка-то твоя в Таиланд взяла тур, на два месяца. Она потому обратила внимание, что все берут неделю-две, а тут тур продолжительный. Глядь, фамилия знакомая. Вот так-то, земля круглая, не затеряешься.

Розыск дальше вели уже по всему миру. Следы были найдены в Гонконге, где Спиридонова получила гражданство. И нашли ее голубушку, на Бали, где она проживала с мужем, гражданином французского острова Таити, неким Полом Баттерли. Небольшой городок, где туристов почти не было, съемная двухэтажная вилла с выходом к пляжу. Филиппинка прислугой «за все» — и уборки, и готовка. Общества никакого — все время посвящено алкоголю и воспоминаниям. По постаревшей Татьяне было видно, что не такой «рай на земле» она ожидала.

На фото Пол был не похож на Ксенофонтова, но рост, общий типаж были схожи. Похоже, данный типчик изменил не только имя, но и внешность.

К нему выехали вместе с детективами. Это все-таки оказался он, Ксенофонтов, что стало ясно при слежке — с Татьяной они говорили по-русски, только доказать его вину в краже алмазов было сложно. Осталось надавить психологически.

Давление особо не понадобилось, он знал, что имеет дело не с бандитами и убивать его никто не будет. Бравировал своим удачным делом, ничего не отрицал, на все вопросы отвечал — докажите.

Проверка его счетов, расходов показала, что больших денег у него нет. Либо он не продал алмазы, либо деньги потрачены бесследно.

Личная встреча, кроме пьяной бравады — эта страна была мне должна, я кровь литрами проливал, толку не дала. Про деньги он говорил, что перевел все бывшим афганцам.

Их организацию мы проверяли в самом начале, и там действительно были анонимные поступления. Только не миллионы, как бахвалился майор, по факту, помощь ограничилась малыми суммами, не превышающими в общем-целом даже сотни тысяч, о чем я ему сообщил.

— Я так понимаю, ты продал один-два камня, сильно продешевил. Дальше продавать боишься. Теперь, я тебя уверяю, тебя возьмут на продаже. Ты будешь плотно под колпаком, а еще — я могу организовать утечку инфы тем людям, которые считают эти камни своими. Знаешь, что с тобой будет?

— Три, я продал три алмаза. Должен был получить порядка 3-х лимонов, получил всего один. Осталось пять камней. Я бы с тобой договорился, если ты мне отдашь половину хотя бы, — пошел он на попятную.

— Из-за тебя, майор, человек последние 8 лет пролежал овощем, женщина почти два года провела в плену у уродов, еще два лечилась в психушке, дочь Романовского в 12 лет изнасиловали пять мужиков, а ты считаешь себя ни в чем не виноватым? Если бы я мог, я бы закопал тебя на два метра. Верни камни, и моли Бога, что жив! — по его лицу я понял, что он был не в курсе, к чему привела его кража.

Камни хранились в лучших традициях бульварных детективов — в гостиной съемного дома, в бронзовой статуе Будды, которые на Бали практически везде.

Я высыпал камни на ладонь, выбрал самый маленький, кинул этому «Афганцу»,

— Скройся! — и ушел. Думаю, шеф не надеялся найти даже эти 4 камня, скрывать свой поступок я не собирался. Но мужик реально воевал, а у нас там многим крышу подорвало, пусть будет на что ехать домой.

Алмазы отвез Ламберту. Дело было закрыто. Он разложил их на столе под лампой, и сказал задумчиво,

— И вот я держу в руках эти проклятые алмазы, и что? Ни удовлетворения, ни счастья. Знаешь Виктор, наверное, мне нужно отомстить, хочется, чтобы эти ублюдки, что мучали мою дочь, страдали. Ты знаешь, я хочу отомстить всем. Найти всех тех, кто еще жив, и отомстить по полной, включая этого «Петра Смирнова», который изнасиловал мою дочь.