– Пожаловал достопочтимый кадий Назир аль-Дахман.

Барух быстро накинул халат и поспешил в гостиную. Не успел он обменяться приветствиями с судьёй, как тот же слуга объявил:

– Сосед Бек-Дели эль Каддад просит принять его.

Меняла не вошёл, а вбежал в комнату и с порога возмущённо завопил:

– Уважаемый Барух, я требую справедливости и наказания твоего дерзкого раба. Этот твой молодой сакалиб оскорбил меня. Уважаемый кадий! – он обратился к судье. – Ты хранитель наших законов. Что заслуживает подлый раб в этом случае?

– В данном случае хозяин раба должен возместить пострадавшей стороне стоимость трех рабов или отдать провинившегося раба пострадавшей стороне, – здесь Назир аль-Дахман еле сдержал злорадную улыбку. – Если раб передаётся пострадавшей стороне, то пострадавшая сторона, в данном случае Бек-Дели эль Каддад, может наказать его по своему усмотрению, но ни в коем случае не лишать жизни. Пострадавшая сторона обязана сделать выбор: согласиться на денежную компенсацию или забрать раба.

В голове у Баруха завертелся круговорот мыслей. Ему было жалко отдавать деньги. Если Деяна заберут, то кто будет гравировать надписи на клинках мечей?

– А что он сделал?

– Вчера вечером сидел в моем саду с моей младшей женой, разговаривал с ней и подарил ей серебряный браслет.

Барух был озадачен этим известием:

– Он разговаривал с ней по-арабски?

– Да, как мы с тобой.

Барух еще более изумился. Почему Деян разговаривал на арабском языке? Откуда у него серебряный браслет? А может это был всё-таки не он?

– Добродетельный мой сосед, – обратился Барух к Бек-Дели, – а ты уверен, что это был мой раб? А может быть, это был кто-то другой? Давайте я приведу моего раба, и узнаем. – Барух хлопнул в ладони и прибежавшему слуге дал указание привести Деяна.

Появившегося Деяна обступили вооружённые слуги Баруха и Бек-Дели эль Каддада.

Барух обратился к нему по-арабски:

– Скажи, Деян, откуда у тебя серебряный браслет?

Деян молча смотрел на Баруха, как бы не понимая его.

– Зачем ты лазил в сад почтенного Бек-Дели эль Каддада? Ты общался с его женой? – Барух внимательно вгляделся в лицо своего раба. У Деяна не дрогнула ни одна мышца.

– Сдаётся мне, уважаемый сосед, что ты всё-таки ошибся. Вот видишь, он ничего не понимает по-арабски, и откуда у сакалиба серебро?..

– Но их вместе видела моя старшая жена, и они говорили между собой.

– Позвольте мне, – вмешался Назир аль-Дахман. – Закон гласит, что раб, залезший в чужой гарем, подлежит кастрации, и это осуществляет пострадавшая сторона.

Услышав это, Деян не сдержался и с испугом взглянул на кадия.

– Ну вот, – заулыбался кадий, – он всё понял.

Бек-Дели злорадно улыбнулся:

– Устами справедливого кадия говорит сам всевышний.

– Но позволь, достопочтенный Назир аль-Дахман, сорвётся твой заказ, да и другие будут под угрозой срыва. Я готов заплатить штраф как за трех рабов…

– Это уже твои проблемы. Закон суров, но это закон. Найди себе гравировщика и заплати ему. А сакалиба придётся отдать Бек-Дели.

Услышав это, меняла просиял:

– Свяжите его.

Слуги менялы набросились на упирающегося Деяна, связали его и увели.

– Ты конечно понимаешь, что происшедшее никак не должно отразиться на сроках моего заказа? – презрительно поджал губы кадий, а затем повернулся и вышел.

У Баруха от надвигающейся беды подкосились ноги. И всё-таки его терзала одна мысль: «Где сакалиб взял серебро?..» От другой мысли у Баруха похолодело всё внутри: «А вдруг серебро украли у меня?»

Он быстро пошел в соседнюю комнату и снял замок с сундука, где хранились все его деньги, и начал их пересчитывать.

Станята кубарем слетел с крыши кузницы:

– Дядько Людота, там Деяна связанного повели…

– Куда повели?

– Не знаю. Может он знает? – Станята как обычно так называл Баруха.

Наскоро вытерев руки, и как был в фартуке на голое тело, Людота быстрым шагом пошёл к Баруху, а Станята побежал следом. Оттолкнув преградивших ему путь слуг Баруха, Людота начал искать хозяина в его доме и застал его, считающим свои деньги у открытого сундука. Увидев входящего Людоту, Барух прикрыл крышку сундука, но не успел его запереть, так как Людота быстро подскочил к нему и схватил за горло:

– Ты куда Деяна дел, пёс смердячий?

Пальцы Людоты больно давили на горло Баруха, и ему очень трудно было говорить, но он всё-таки попытался это сделать:

– Как ты смеешь? Ты, мой раб… Да я тебя… Отпусти…

– Говори, а не то… – Людота ещё сильнее сдавил горло Баруха.

– Он мой раб, что хочу… Слуги, помогите… – Барух захрипел и потерял сознание.

На крик хозяина вбежали двое тщедушных слуг, но что они могли сделать против Людоты? По сравнению с ними он был просто великаном.

Людота повернулся к ним:

– Говорите, где Деян.

Слуги что-то залепетали, но Людота ничего не понял и в ярости пошёл прямо на них. Испугавшись, они попятились, а затем стремглав выбежали из дома. Людота даже не заметил, что Станята в доме задержался.

Людота зашёл в кузницу, быстро переоделся и достал кинжалы. Он не знал, что делать дальше, но решил, что вооружившись на крайний случай, он ещё раз допросит Баруха. Людота вышел из кузницы и услышал из-за забора тонкий девичий голос:

– Станат, Лудот, Станат, Лудот…

Людота с разбега взобрался на глиняный забор и увидел испуганное девичье лицо.

– Там, Лудот, там, Деян, слушай, Деян… – увидев Людоту, бессвязно повторяла она, показывая рукой в сторону дома соседа Баруха.

Людота спрыгнул в сад и поспешил вслед за Зайнаб, которая показывала ему дорогу.

У самого входа в дом со стороны сада Зайнаб остановилась и, стараясь говорить тихо, стала объяснять что-то Людоте. Ничего не понимая, Людота молча отстранил с пути Зайнаб и тихо вошёл в дом. Дойдя до поворота коридора, он остановился и осторожно выглянул. У закрытой двери на скамейке сидел крепкий по арабским меркам человек, вооружённый мечом, но по сравнению с Людотой он казался подростком. Зайнаб тронула Людоту за плечо и показала на дверь. У неё из глаз текли слёзы, и она еле сдерживалась, чтобы не разрыдаться в голос.

Людота резко вышел из-за угла и направился к арабу. Охранник не успел обнажить меч, как получил такой сильный удар в грудь, что у него перехватило дыхание. От молниеносного второго удара в ухо он рухнул как подкошенный и потерял сознание. Людота толкнул дверь. Она была заперта. Людота отступил на шаг и ударом ноги выбил её.

В комнате на топчане Людота и Зайнаб увидели Деяна. Тот лежал без рубашки, и видно было, что, несмотря на прохладу помещения, его тело всё было в капельках пота. Его руки были закинуты за голову и крепко связаны. Ноги его были широко раздвинуты и тоже крепко связаны. Выше колен его штаны были все в крови. Деян лежал и тихо постанывал.

Зайнаб вскрикнула и бросилась к Деяну. У самого топчана она упала на колени и начала целовать его потное тело. Людота подошёл и обрезал все верёвки, которыми был связан Деян.

– Братко, попить бы… Всё, братко, не жить мне, сделали из меня мерина. Не плачь, Зайнаб, не плачь.

– Ничего, Деян, терпи. От этого не умирают. Сейчас я тебя отнесу к нам в кузню.

– Людота, оставь меня. Они и тебя убьют. Беги. Бери Станяту и беги.

– Ещё чего… Чтобы я тебя бросил?! – Людота попытался поднять Деяна, как вдруг Зайнаб вскрикнула.

Людота обернулся. У двери стоял араб с обнаженным мечом в руке. По его виду было понятно, что это не вооружённый слуга менялы, а настоящий воин. За ним раздавались звуки шедших на подмогу людей. От отчаяния Людота выхватил кинжал и бросил в араба. Видно боги были на стороне Людоты, и кинжал попал прямо в горло. Араб захрипел, выронил меч, схватился за горло и упал в конвульсиях. Людота только успел подобрать меч, как подоспели остальные воины.

Коридор был тесный, и Людота сражался только против одного воина, а остальные теснились сзади. Людота наносил мощные удары мечом, и араб, отступая, с трудом их отражал. У Людоты складывалось впечатление, что он одолевает, но это было до тех пор, пока они не оказались на улице. Он сразу понял свою ошибку. Перед ним были три опытных воина, которые выманили его на свободное место, чтобы никто не мешал друг другу. Теперь Людоте пришлось не сладко. Он повернулся спиной к ближайшему дому и с трудом отбивал удары, предназначавшиеся ему. Казалось, конец был уже близок. Людота начал уже уставать. Ему скользящим ударом поранили левую руку, и кровь начала стекать по руке. Правда двоих он тоже задел, но они продолжали нападать и обрушивали на Людоту град ударов.