— За что?

— Я сказал сидеть смирно.

— Но ты такой… Такой… что я не могу сдержаться, - теперь она целовала его. Начиная от уха, по шее и до ямочки над ключицей. Ручками гладила его грудь, кубики пресса и бедра, намеренно не касаясь выпуклости в районе ширинки. Джеймс утробно зарычал, рывком уложил её на сидение и силой развёл бедра. Трусики болтались на правой щиколотке. Плевал он на людей, что могли наблюдать, плевал он на всё, кроме её удовольствия. Язык и губы оказались на самом чувствительном месте. Мари вскрикнула и увидела тысячи звёзд перед глазами. Баки упивался её соками, утопал в сладких стонах. Он даже не сопротивлялся, когда её руки оказались на затылке. В этот раз она не просила добавить пальцы или что-то изменить. Джеймс пытался повторить то, что видел утром и был доволен результатом. Коготки впивались в кожу головы, она пыталась свести ноги, но он сильнее.

— Папочка, папочка, Джеееееймс, - она протяжно застонала и всё-таки сжала голову коленями, во время головокружительного оргазма. Всё вокруг перестало существовать. Остались только эти двое. Баки остановился не сразу, но замедлился. Он был словно довольный ленивый кот. Неспешно слизывал оставшуюся влагу. Точно так же, как Мари нравилось доводить его до пика орально, теперь нравилось и ему. Когда он оторвался от своего занятия, то встретился с её влюблённым взглядом. Мари стянула трусики и положила ему в карман, а затем забвенно поцеловала, чувствуя саму себя на вкус. Она слизала влагу с подбородка и улыбнулась.

— Джеймс Бьюкенен Барнс, официально заявляю, что это лучшее свидание в моей жизни.

— Я… Я люблю тебя, Мари.

Грин испуганно вытаращилась на него, хотя, конечно, давно догадалась. Просто услышать эти слова было так волнительно, так прекрасно. Девушка провела ладонью по щетине, всматриваясь в глубину глаз. Секунды её молчания тянулись вечность.

— Я тоже люблю тебя.

— Так странно. И страшно.

— Почему? Ой нет, не отвечай. Я знаю о чем ты думаешь. Ты не он. Посмотри на меня. Я рядом и всегда буду рядом.

— Ты не уйдёшь?

— Нет. Ты лучший мужчина, которого я когда-либо встречала.

— Чтож, видимо придётся всё-таки сказать Локи спасибо.

— Я уже сказала, - Мари снова поцеловала нежные, слегка припухшие губы.

Колесо сделало последний круг и пара вышла, крепко держась за руки. Может быть кто-то смотрел на них с интересом и любопытством, может кто-то видел что они вытворяли на высоте, но они плевать на это хотели. Мари тащила его в сторону комнаты страха, а он плелся за ней, глупо улыбаясь и витая в облаках. Грин осмотрелась по сторонам и свернула в безлюдный карман. Раньше здесь была закусочная, но теперь она закрыта.

— Куда ты? - Бак удивился, когда она скользнула в приоткрытое окно. Он не услышал ответа и занервничал. Мужчина уже хотел забраться туда, но он физически не смог бы этого сделать, окно слишком узкое. Буквально через минуту Мари открыла ему дверь и поманила пальчиком. Баки осмотрелся ещё раз и вошёл. Внутри было темно, но сквозь витрины проникал свет огней от ближайших аттракционов. Лёгкая музыка ласкала слух.

— Откуда ты знаешь это место?

— Я работала тут на каникулах, когда училась в старшей школе, - девушка прошлась меж столиков, выводя узоры на толстом слое пыли. Воспоминания закружили её в вихре. И хорошие и плохие, — Помнишь, ты спрашивал про стол? Был ли у меня опыт на столе до тебя?

— Помню. Был.

— Вот он, - Грин указала пальцем на один в центре, самый широкий, для больших компаний, — Это был мой первый раз. После закрытия я осталась убирать, со мной остался мой напарник. На тот момент мы встречались уже около месяца. Не то чтобы я была против, но не чувствовала уверенности. Он и в половину не был таким нежным, каким бываешь ты. А потом оказалось, что ему только этого и надо было. Мы расстались на следующий день.

— Сочувствую, моя девочка. Будь я на его месте… Ты вспоминала бы свой первый раз с улыбкой. Сколько тебе было лет? - Джеймс обнял её и поцеловал в макушку.

— 17. Ничего не мешает нам записать новые воспоминания поверх старых, - прошептала она с полуулыбкой.

— Тогда запоминай, - он сдернул скатерку с соседнего столика и тщательно вытер стол от пыли. Усадил её сверху. Запустил пальцы в копну кучерявых волос, смял губы в нежном поцелуе. Он водил ладонями по спинке, талии и бедрам, заставляя её выгибаться навстречу. Мари уверенно отвечала на ласки, слегка углубляя поцелуй, прикусывая губы.

— Маленькая моя, мы можем остановится в любой момент. Ты только скажи. Я буду ждать столько, сколько потребуется. Тем более, что ты достойна лучшего. Например мягкой постели, усыпанной лепестками, лёгкой музыки на фоне, - шептал он чуть слышно. Мари благодарно смотрела в глаза.

— Я доверяю тебе, Джеймс. И правда хочу этого с тобой… Сейчас.

— Будет немного больно, но я постараюсь быть очень аккуратным. Останови меня, если что-то не так.

Он медленно снял её платье и ненавязчиво заставил лечь на стол.

— Ты такая красивая, Мари. Мне так повезло, что ты со мной, - он шептал, целуя всё, что было на его пути. Джеймс обводил соски языком, сжимал их губами, стараясь не задеть зубами, чтобы не испугать. Да, это, в каком-то смысле, игра, он знал что ей нравятся укусы, но сейчас он хотел дарить нежность и ласку. Опустился к животику, вырисовывал на нем узоры языком. Шумно втягивал её запах. Затем целовал тазовые косточки и плавно спускался вниз, к бедрам, коленям и щиколоткам. Нежные пальцы расстегнули застежки на босоножках и те со стуком упали на пол. Мари прикрыла глаза. Хорошо, что Баки не видел, как слезы скользнули по вискам и утонули в волосах. Почувствовав горячее дыхание на уровне лобка, она сжала бедра.

— Что ты делаешь?

— Доверься мне. Так будет лучше. Будет не так больно, - он мягко развел ноги и коснулся языком к клитору. Приставил один палец ко входу, — Ничего не бойся.

— Я не боюсь.

Конечно же, она не могла почувствовать никакой боли. Ведь девственность осталась в далёком прошлом. Тем не менее, Джеймс не торопился. Он был максимально нежным и обходительным. Палец двигался медленно, язык чуть быстрее. Её дыхание ускорилось, просто от воображения, что это её первый раз. Оргазм, о котором тогда она не могла и мечтать, теперь заставлял её сдавленно стонать.

— Умница. Теперь будет легче. Ты точно уверена? - он поднялся, в ожидании ответа. Хотя у самого в штанах уже всё горело, ещё на колесе. Мари мягко улыбнулась, щеки заалели.

— Уверена, любовь моя, - она поднялась чуть выше и теперь полностью лежала на столе. Джеймс изогнул бровь, но принял её просьбу. Мужчина быстро избавился от одежды и забрался сверху, прижимая её всем телом. Мари закинула ножки ему на талию и обняла за шею. Барнс целовал её, когда головка коснулась к лону. Грин распахнула глаза.

— Не бойся, малышка. Нужно лишь чуть-чуть потерпеть. Я буду аккуратным, обещаю, - сотни невидимых поцелуев оказались на веках, щеках, губах и носике. Он входил действительно медленно, очень медленно. И замер только тогда, когда вошёл до конца, давая ей время привыкнуть. Она сжималась вокруг него и пульсировала.

— Всё хорошо?

— Да. Он такой большой, но мне уже не больно. Мне хорошо.

— Скоро будет ещё лучше, - он улыбался так искренне и тепло, что у неё кольнуло сердце.

Баки двигался медленно, хотя Мари этого не требовалось. Ладно, играть так до конца. Позже она начала стонать, царапая его плечи, сжимая бёдрами.

— Как же хорошо, Баки… Тебе хорошо?

— Лучше, чем когда-либо, моя девочка.

Он ускорился. Стол раскачивался и скрипел, но кто об этом думал? Барнс впитывал её эмоции, а она с удовольствием их показывала. Тела покрылись испариной. Помещение наполнялось запахом страсти. Когда оба были уже на пике, движения были сверхчеловеческой скорости. Громкость шлепков заглушала музыку и шум людей с улицы. Громче шлепков были только её крики и его рык. С последними толчками её глазки закатились, лоно плотно сжимало член, жадно впитывая сперму. Баки толкнулся ещё несколько раз, чтобы немного продлить общее удовольствие, но не рассчитал силы. Ножки стола предательски затрещали и с оглушительным грохотом сложились. Влюбленные удивлённо смотрели друг на друга несколько секунд, а потом громко расхохотались. Баки упёрся лбом в её лоб и не мог остановиться.