С легкой грустью и щемящей нежностью я рассматривала небольшой аккуратный домик. Цвет фасада уже не такой белый, как в моих воспоминаниях: оконные рамы давно просят покраски (а в идеале – замены, так как в некоторых местах сгнили в труху), а сами стекла давно немытые, что, понятное дело, не добавляет уюта. Крыша еще несет исправно свою службу, но в скором времени потребует внимания к себе и она. Сам двор зарос высокой травой, прямо указывая на то, что дом давно необитаем. Деревянный забор местами сгнил и покосился. В общем, работы – непочатый край. И все же настроение мое было на высшей отметке. Несмотря ни на что, этот домик, доставшийся в наследство от бабушки с дедушкой, был мне мил и дорог, как воспоминание о счастливом детстве и дорогих мне людях, которые, увы, уже ушли из жизни.

Я смотрела на окна, выцветшую и потрескавшуюся входную дверь и глупо ожидала, что сейчас, как в детстве, бабушка выйдет на порог или выглянет из окна и громко позовет меня обедать.

Я прождала пару минут, но никто не вышел, не выглянул и не крикнул. С грустной улыбкой открыла калитку, немного повозилась с ржавым замком, и, сквозь буйную растительность пробила себе путь к крылечку, такому же старому и выцветшему, как дверь, на которой висел большой амбарный замок. Ключа у меня не было, но я не расстроилась. Отсчитала положенное количество досок на крыльце сбоку и отогнула дощечку. Старая доска не выдержала напора и осталась в моей руке. Я нервно хохотнула и проверила тайник. Как и предполагалось, там лежал массивный ключ со следами ржавчины.

Оказавшись в доме, я неспешно прошлась по комнатам, дотрагиваясь пальцами до старой пыльной мебели, не рискуя открывать окна. Несмотря на спертый воздух, чудился знакомый с детства запах – запах дома, где я провела лучшее время в своей жизни и свойственный людям, которые были мне дороже всех на свете.

Покачав головой от своей глупости, я в последний раз вздохнула полной грудью и решительно открыла рассохшиеся окна, впустив в дом поток свежего воздуха.

В лепешку разобьюсь, но восстановлю этот дом, стараясь по максимуму оставить все так, как было в детстве. При НИХ.

– Я люблю вас. До сих пор люблю, вы ведь в курсе? – прикрыв глаза, с улыбкой спросила у пустоты, и в легком ветерке мне послышалось ответное признание. – А еще я уверена, что именно здесь найду свое счастье. Иначе и быть не может, ведь я всегда была счастлива именно в этом доме, – так убеждала себя.

Улыбнулась шире и решительно раскрыла глаза. Работы много, а вот время поджимает. Отпуск не резиновый.

– Не буду терять и минуты, – кивнула я своим мыслям и, насвистывая веселый мотивчик, отправилась со двора в сторону своей машины.

***

Спустя две недели, несколько миллионов моих нервных клеток и уйму денег дом преобразился. Не изменился, а просто восстановился, обновился и задышал новой жизнью. Как и обещала себе, я не стала кардинально все менять, что, как удивительно, влетело мне в копеечку. Так как дом оказался старым, нестандартным (еще бы, мой дед сам его строил), рабочим было легче все снести и построить новое, чем восстанавливать старое. Но я уперлась рогом, щедро разбазаривая не только с трудом нажитые деньги, но и те самые нейроны, которые, как известно, не восстанавливаются.

Сейчас, стоя посреди отремонтированной комнаты, я вдыхала уже слабый запах краски и неприлично широко улыбалась, соревнуясь с известным говорящим котом. Осталось найти свою Алису и компанию для чаепития. Но с этим потом разберусь. Не все сразу.

Вышла в преобразившийся двор и потерла руки. Уже не терпелось взяться за работу. Конечно, на полноценный огород замахиваться не было ни сил, ни желания, но красивый, аккуратный палисадник стал необходимой деталью, что закончила бы картину. Моя бабушка обожала цветы, и в нашем саду цвели разные растения – с ранней весны и до поздней осени. На подобное, я, конечно, не рассчитываю (силенок и знаний не хватит), но высадить несколько кустов разнообразной цветущей и неприхотливой флоры мне вполне по силам.

Так я и провозилась почти до позднего вечера с лопатами и удобрением, но результатом осталась довольна. Однако усталость и ломота чувствовались во всем теле, которое буквально молило о срочном отдыхе и расслаблении. Нужно было помыться и ложиться спать. Даже есть не хотелось.

Посмотрела на реку, берег которой граничил с моим участком, и шкодливо улыбнулась. Время для очередной ностальгии. День был жарким, потому и работала в купальнике да старых шортах. Даже переодеваться не нужно! Красота и только. Шорты скинула еще на участке и отправилась к воде в одном купальнике, не боясь, что кто-то увидит.

Поселок тут дачный, хоть и находится недалеко от города. А судя по тому, что на смену старым лачугам выросли несколькоэтажные дворцы, сомневаюсь, что их хозяева станут лазать по кустам, чтобы подглядывать за непонятной, чумазой девицей. Ко всему прочему мой участок был последним на улице, располагаясь в тупике. Тишь и благодать. То, что нужно, чтобы отдохнуть от людей и городской суеты, а главное – от работы!

С трудом отыскала в высокой траве причал. Его построил еще мой дедушка – во времена, когда обзавелся лодкой и частенько рыбачил на реке. С этим местом у меня связано воспоминаний не меньше, чем с домом. Было видно, что им давно никто не пользовался. Хотя некоторые следы пребывания человека все же просматривались в виде протоптанной тропинки и примятой травы.

К счастью, в конце причала растительность заканчивалась, и начиналась чистая вода. Недолго думая, я решительно нырнула, проплыла под водой и вновь показалась на поверхности, когда легкие загорелись от нехватки воздуха. Добралась до середины реки, полежала на воде звездой, наслаждаясь видом закатного неба, и с легкой душой поплыла обратно.

До причала оставалось пару метров, когда из сумерек послышался детский голос:

– Ты русалка?

От неожиданности я чуть было не заорала благим матом, молясь о том, чтобы не стать платиновой блондинкой. Мельком проверила мокрые пряди, облепившие грудь, на предмет седины и вздохнула с облегчением. Пронесло.

Пригляделась внимательнее и заметила в растительности маленькую фигурку. При пристальном рассмотрении узнала девочку лет пяти-шести.

– Не умеешь разговаривать? – вновь спросила она, с любопытством меня разглядывая. Я подплыла ближе и поднялась на руках, чтобы сесть на причал.

– Ты откуда здесь? – склонила я голову набок и улыбнулась, не желая напугать девчушку своей суровостью.

– Я часто тут бываю. Но раньше тебя не видела. А ты тут что делаешь? – пришел слегка шепелявый ответ.

– Живу, – усмехнулась я, запоздало подумав о том, что девчушка может подумать совсем не о ближайшем участке. Так и оказалось.

– А я знала, что русалки живут в реке, – серьезно кивнула она со знанием дела. Меня стала забавлять ситуация. – А папа мне не верил, – поделилась она со мной. – Можно мы придем с ним завтра, чтобы он тоже тебя увидел? – оживилась она, пылая желанием доказать родителю свою правоту.

– Я не русалка, – улыбнулась я, чтобы смягчить ситуацию и не сильно огорчать маленькую девочку.

При лучшем рассмотрении она оказалась удивительно хорошенькой: большие голубые любопытные глазищи, аккуратный, вздернутый носик, пухлые щечки и ротик бантиком. Ну разве не прелесть? Добавьте к этому копну золотистых кудрей – передо мной стоял настоящий ангелок.

– А-а-а, – протянула она важно. – Это секрет, верно? Я никому не скажу, обещаю, – горячо зашептала она, подходя ближе, внимательно меня рассматривая.

– У меня ноги, – ткнула я пальцем в свои нижние конечности, в попытке отстоять свою принадлежность к хомо, которые сапиенс. Мой, казалось бы, убедительный аргумент не прошел.

– А я видела в мультике, что когда вы не в воде, у вас вместо хвоста ноги отрастают, – с профессорским видом покивала она.