Вечером происходит что-то странное. Тени безумно метаются по углам и шелестят ветром в высоких потолках. Только когда я смотрю в окно, я понимаю, от чего поднялся такой переполох. Первая весенняя гроза… Это так красиво. Небо заволакивает сизыми тучами, упругие струи проносятся вниз, оставляя на подоконнике мелкие брызги. Мы встречаемся с тобой в большом зале. Похоже, ты тоже забыл, как это бывает весной. Ты спокойно обнажаешь свой меч, намереваясь продолжить драку. Что ж, я не возражаю. Вспышки света кидают от наших фигур длинные тени, и мы чуть не падаем, запутываясь в них, застигнутые врасплох оглушающим ударом грома. Черт бы побрал нас с тобой, встретится в этой башне. Она одна из самых высоких. Здесь такое ощущение, что находишься на открытом воздухе, подвластный всем ветрам и непогоде. Поэтому, гроза здесь особенно дикая. Наши мечи тихонько звенят от сильных ударов. Поединок превращается в танец. Танец, под оглушающую музыку грозы и ветра… Такая ностальгия. Я опять легонько улыбаюсь. Ты принимаешь это как вызов и бросаешься в атаку с удвоенной силой. Раскат грома такой сильный, что оглушает нас. У меня темнеет в глазах, и я слышу, как по железному шпилю ползет молния, взрывается и рушит крышу прямо на наши головы. Ты оглушен, так же как и я, поэтому не успеваешь отскочить, когда тяжелая плита придавливает нас. Ты оказываешься так тесно прижатым ко мне, что я ощущаю твое дыхание на своем лице. Ты зло смотришь на меня и пытаешься выбраться. Но не тут-то было. Если бы не, рухнувшая раньше, деревянная балка, эта плита раздробила бы тебе позвоночник и убила бы меня твоим телом, пронзив насквозь. Тогда мы бы стали единым целым… Это опять меня насмешило — я даже пугаюсь подобной безрассудности. Здесь и сейчас, замурованный заживо, я смеюсь над своей судьбой. Если это называют настоящей храбростью, то я просто сорвиголова… От смеха меня сдерживает только твой взгляд. Я вижу в нем волну ненависти и страха, кровь путается в твоих волосах, стекая с раненной головы. «Что смешного?» — зло шипишь ты, и пытаешься пошевелиться. «Никогда бы не подумал, что мы будем с тобой настолько близки…» — я намеренно злю тебя, решая продолжить поединок на словесном уровне. Только ты, похоже, не хочешь продолжать игру. «Лучше бы подумал, как нам отсюда выбраться», — ты пытаешься хоть чуть-чуть повернуть голову, чтобы осмотреться. Не получается. «Тебе виднее, ты же сверху…» — я злорадно усмехаюсь, полагая, что после этого, ты точно вцепишься мне в глотку. Ты удостаиваешь меня еще одним злобным взглядом, но ничего не говоришь. Я решаю успокоить тебя: «Стены сами восстановятся к утру, или ты забыл, где мы находимся?» И тут же снова задеваю тебя: «Так что мы не умрем, если, конечно, раньше не захлебнемся твоей кровью… Или ты не испепелишь меня своим взглядом…» Твоя кровь тает в моих волосах. Я собираюсь сказать еще что-то, но ты вдруг накрываешь мои губы яростным поцелуем, жестоко ласкаешь языком и прикусываешь кожу до крови. Я так изумлен, что просто смотрю на тебя. Ты зло усмехаешься, отпуская мой рот, и поясняешь: «Похоже, это единственный способ заставить тебя заткнуться…» «Тогда я не замолкну». Я приподнимаю голову, ловя твои губы, возвращаю поцелуй, решив не дать тебе возможность выиграть хотя бы этот раунд. Ты так ошарашен, что не пытаешься разорвать поцелуй. Несколько минут, и ты расслабляешься, а я отпускаю твой рот, тяжело дыша. Мы смотрим друг другу в глаза, пытаясь найти ответ на вопрос: что же на нас нашло. Так и не находим. А ты вновь приникаешь к моим губам. Это просто какое-то сумасшествие… Мы прерываемся не надолго, дав друг другу возможность отдышаться, а потом вновь целуемся. Никогда бы не подумал, что нам придется так сражаться… Минуты медленно текут. Напряжение возрастает. Но мы отбросили все мысли, и все также ласкаем друг друга. Это что-то непередаваемое… Бесконечное время нежности и ласки обрывается, когда я чувствую на своей коже поток прохладного воздуха. Близится утро. «Что, понравилось?» — я предчувствую скорую развязку. «Я бы вытер рот, да не могу», — ты ехидничаешь, и чувствуешь спиной, что тяжесть стены становится меньше. Я вижу, как стена за твоей спиной теряет очертание поверхности, превращаясь в густую призрачную дымку. Ты резко вскакиваешь, разбивая толщу эфемерного камня, и тут же чуть не падаешь с ног. Тело затекло и плохо слушается. Поэтому, я медленно встаю, начинаю разминать скованные мышцы. А ты тихо уходишь. Что ж, этот бой закончился в ничью. Посмотрим, что будет завтра.

Я смотрю в окно. Ночное небо затянуто тяжелыми тучами. Наверное, опять будет снег. Облака темные, сизые, а небо все равно черное. Такая глупая безысходность. Сон растворяется в моем теле. Проходит насквозь, не задерживаясь. Такие вот минуты спокойного созерцания подобны медитации. Они несут покой телу, душе, мыслям. Хочется просто смотреть и смотреть, отдавшись течению холодного воздуха, бьющего в окна. Внизу чуть светлее. Снежная поверхность земли оттеняет облака сумраком. И, если бы земля перевернулась, было бы похоже, что туман плывет над черной водой…

Высота больше не пугает. Я уже давно к ней привык. Еще с самого начала, когда мы осматривали свои теперешние «владения». Мрачную клетку в поднебесье. Мы тогда с детским любопытством облазали каждый угол. Знакомились с обитателями этого замка. Искали лазейки и удобные места для засады. Потом надоело. Теперь, мне абсолютно безразлично из какого угла ты на меня нападешь. Не то, чтобы я был готов в любое время отразить твой удар. Просто, все равно… Мне нравятся высокие мозаичные потолки больших залов. Их черно-белый крапленый узор создает иллюзию вечности. Нравится бродить по темным коридорам, в которые проникают слабые лучи, создавая причудливые тени на полу… И еще одно место. Оно совершенно особенное. Это почти самая высокая башня этого замка. Маленькая комнатушка под хлипкой крышей, небольшое высокое окно. Это была старомодная темница. Скорее дань традиции, чем настоящая тюрьма. Для узников подготовлены другие кельи, они в подвале. Там же пыточная камера. Это – скорее средство уединения. Раньше там стояли стул и стол, теперь остались лишь каменные нары на тяжелых цепях. Рядом с комнатой дверь на массивный широкий балкон. В первый раз, когда я на нем оказался, у меня захватило дух. Мощные потоки воздуха. Тускло блестящее солнце сквозь нагромождение облаков, то тут то там, открывающее яркие кусочки голубого неба. И быстрое движение туч. Как будто сам летишь… Я подошел к перилам и заглянул вниз – небо. Как будто все – одно пространство, заполненное им самим. Замок находится на большой скале, воздвигнутый вверх, как шпиль, решивший вспороть небо. Кто-то раньше называл этот замок «Логово дракона», а кто-то – «Убежище Богов». Но воздвигнут он был явно в странных целях… Почему-то сейчас мне захотелось оказаться в том месте. Смотреть, как луна пробивается сквозь тяжелую завесу облаков, и вдыхать морозный воздух. Я иду по ночным коридорам, пытаясь вспомнить дорогу. Потом спохватываюсь – туннели сами меня выведут, если я твердо знаю, куда хочу попасть. Такой странный замок… Стены расступаются. Из низкого прохода я натыкаюсь на тяжелую дубовую дверь, ведущую к лестнице. Я медленно поднимаюсь по спирали. На стенах чуть видно горят блеклые факелы. В маленьких оконцах теряются обрывки облаков. Наконец, я выхожу на открытое пространство. Холодный воздух обжигает, льдинками пробираясь в легкие и рассыпаясь по коже. Я подхожу к перилам. Камни блестят изморозью – весна еще не успела сюда добраться. Я смотрю в бескрайний простор. Облака медленно уходят. Ровный свет Луны течет на балкон и переливается в воздухе. Тихо. Лишь ветер шелестит в высоте. Потом я слышу взмахи крыльев – две большие черные птицы несутся в даль, теряясь в призрачности облаков. Я следую за ними взглядом, отделяясь от своего тела, скольжу в потоке воздуха. Вот ветер треплет мои крылья, я взмахиваю ими и падаю вниз, ложась на упругие слои туч. Судорожно передергиваю плечами и переступаю с ноги на ногу. Все-таки зябко здесь ночью. «Решил сбежать?» — я чувствую тебя спиной. Ты стоишь слишком близко, а потом твои пальцы прикасаются к моей ладони. Ты резко разворачиваешь меня лицом к себе и тонешь в моем взгляде, полном спокойствия и безразличия вечности. Я усмехаюсь, видя твой страх, прикрытый привычной злостью. Ты вытаскиваешь меч, и мы снова деремся. Мне это так надоело. А для тебя, по всей видимости, это уже последнее средство от тоски. Иначе, ты давно бы умер. Ты загоняешь меня на перила своими резкими выпадами. Я медленно балансирую на широком выступе, отражая твои удары, отступаю по камню, пока не теряю равновесия и не срываюсь вниз. Секунда полета, и я вишу над глубокой пропастью. Ты схватил меня за левое запястье и держишь. Я смотрю вниз, а потом поднимаю голову и встречаю взгляд твоих испуганных глаз. Ну, что, я тебя развлек? Решив играть до конца, прошу: «Отпусти…» Мне все равно, что со мной будет. Разобьюсь о камни или воспарю подобно птице. Хоть что-то, а не это размеренное существование… «Ты меня не оставишь!» Ты с силой дергаешь меня за руку, и я мягко приземляюсь на пол. Ты тяжело дышишь, поднимая меч, я встаю с колен. «Знаю, знаю, ты лучше сам меня убьешь…» Нет, мне просто интересно, сколько еще ты будешь тянуть резину. Давно пора было решить этот вопрос. Я ожидал, что ты сейчас вспорешь мне сердце, а ты бросил меч и просто схватил меня за грудки. Зло прошипел в лицо: «Вот именно!» И впился в мои губы. Что за странная привычка везде и всюду лезть ко мне в рот? Твои прикосновения грубые и одновременно нежные. В них скользит какое-то чувство. Но пока я пытаюсь уловить его, ты разрываешь поцелуй. Поднимаешь меч и быстро уходишь, оставив меня наедине с Луной. Что ж, моя шутка удалась…