========== Часть 1 ==========

Черное кружево сплетает паранойю

Из пустотелых неглубоких фраз.

Оно играет как всегда тобою

В жестокую игру и не отводит глаз.

И темным линиям подвластно зазеркалье

В готичном храме проявляясь вновь,

И нет такой истории печальней –

Стать узником тех кружевных оков.

Они опасны болью и страданьем,

Они вплетают в кровь твою испуг.

Заводит путь их в разные мечтанья,

В тенистых безднах пробуждая звук.

Опасно кружево пустым прикосновеньем

И неизбежна смерть от сумрака его.

Оно не сделает тебя навеки пленным,

Оно на части разорвет тебя всего.

Ты будешь биться в этих черных сетях,

Страдать, скучать, мечтать, существовать.

Пока ты жив, ты будешь вечно пленным.

Пока любим, ты будешь вечно умирать.

Холодные, мрачные стены из серого льда дышат вековой усталостью. В залах холодно. На полу разбитое зеркало… Это приносит несчастье, если в него посмотреть. В осколках отражается весь зал… Пусто. Гулкое эхо ветра гуляет где-то под потолком. Протяжно стонет и иногда затихает. Звуки голоса нестройно вклиниваются в эту полутишину, ломают ее, разбивая вдребезги, как зеркало… Усталость. Откуда-то доносится тихое пение. Ты, как всегда, что-то мурлычешь себе под нос. Голос становится чище. Такая странная песня… Твой голос беззаботен, слов не разобрать – опять какой-то средневековый диалект. Построение фраз и интонации несут в себе историю мира, где-то когда-то жившего. Я не вижу, но чувствую, как ты улыбаешься. Зная, что я где-то здесь. Ты ощущаешь мое присутствие по внезапному сквозняку, пробежавшему между колоннами. И улыбаешься… Тонкая линия губ вытягивается. Скоро она превратится в оскал – так мне всегда казалось. Ты – чудовище. Но я – еще больший монстр в своем извращенстве, потому что все еще здесь нахожусь. Хотя, кто мне позволит уйти? Нежно-жестокий плен. Хм, нежность… Нежностью ты был для меня только с самого начала. Нежность схватки и мертвая романтика тупого бешенства. Сейчас это превратилось в постоянную холодную войну. Войну на двоих…

Откуда-то проник крик чайки и заставил тебя оборвать свое пение. Ты почти удивлен. А ведь за этими стенами все также продолжается жизнь. Ну, хоть где-то… А ты забыл.

Мне это так все надоело. Я бы хотел уйти, если бы мог. Но и здесь я кощунствую. Я могу. Просто, что же останется? Мой мир рухнет окончательно. Ты для меня не важен. Я тебя ненавижу. Но, похоже, ты и эти стены – все, что еще осталось в руинах моей души. Я не знаю, так ли это и для тебя, но эта игра надоест когда-нибудь и тебе. И тогда кто-нибудь из нас умрет. Ты ненавидишь меня не меньше, но тебе это, кажется, нравится. Боже, ну, зачем же ты со мной так… Эта ненависть обязательно убьет нас обоих. Сначала кто-то из нас погибнет, а оставшийся в живых не вынесет одиночества в этой мрачной клетке. Да, даже, если бы и не было этой клетки или полной свободы, мы просто не выжили бы друг без друга. Привычка – второй характер? Да, но тут другое. Мы настолько привыкли, что уже просто дышим друг другом. Хотя, у меня постоянно невыплаканный ком слез и ненависти в горле…

Когда ты подходишь ко мне, на твоих губах играет злая усмешка. Тебе так нравится играть. Так нравится видеть мою ярость и злость на лице. Мои мысли сосредоточены, взгляд холоден, а губы сжаты в тонкую линию. Твоя улыбка превращается в хищный оскал, и ты нападаешь. Внезапно мне становится смешно. Я стараюсь сдержаться, но все равно улыбаюсь. Ты так ошарашен, что пропускаешь удар. Теперь и твоя злость рвется наружу, а мне становится еще смешнее. Ты не ожидал такого? Ожидал, что мы сможем поменяться ролями? Теперь, я веду! Злость придает тебе силы, но ты становишься неуклюж. Твои удары направлены, но не верные. Как будто ты забыл, с кем имеешь дело! Смешной, честное слово. Мне вдруг на ум приходит забавная мысль, что если ничего не начать менять, то мы застрянем тут с тобой навечно. Хотя, и так уже прошло много времени с нашей первой встречи… И еще больше с нашего заточения. «Нет, ну, ты такой милый, когда злишься!…» Мои слова сбиты неровным дыханием схватки, а ты разъяряешься от них еще сильнее. В конце концов, мы оба падаем на мраморный пол. Наша кровь смешивается, растекаясь по гладким плитам. Наши мечи звенят в унисон от сильных ударов и раскалены до бела. Мы неровно дышим, даже не делая попыток дотянуться до противника и продолжить бой в рукопашную. Я смотрю в высокий потолок. Черная вуаль затягивает, манит своими узорами. Такая же призрачно красивая и опасная, как и ты. «Что на тебя нашло?…» — ты все еще удивлен и сердит. Удивлен моим поведением – тебе вряд ли когда-нибудь доводилось видеть меня смеющимся. Сердит, потому что так легко обманулся моими обычными повадками. Мне даже кажется, что я слышу, как ты мысленно ругаешь себя за то, что попался в ловушку. «Захотелось тебя удивить», — я уже давно решил, что мне терять нечего. Еще до встречи с тобой. Тогда, когда я лишился всего и потерял себя. «Здесь становится скучно…» Ты молчишь в ответ. Мне показалось или тебя действительно задело то, что мне скучно с тобой? Просто, я так устал от этой ненависти… Внезапно меч оказывается у тебя в руках, и мне не хватает секунды, чтобы уклониться от удара. Твой меч пронзил мне грудь, не дав подняться, пригвоздил к полу. Ты склонился надо мной, руки стискивают рукоять меча, в твоих глазах удивление. Я не смог увернуться? Знаешь, мне просто надоело поддаваться тебе… Я опять слабо улыбаюсь. Похоже, моему лицу понравилось это глупое забытое выражение. «Зачем… Ты?…» — ты шокирован. И я бьюсь об заклад, что ты испугался. Что, так не хочется остаться одному? Не волнуйся, ты привыкнешь. Я все время был один. Только теперь боюсь, что и сам не смогу без компании… Ты, похоже, тоже решил меня удивить, потому что я замечаю две блестящие дорожки слез на твоих щеках. Вот этого я от тебя точно не ожидал. Хотя… Мы же так похожи. Твои руки дрожат, и ты отпускаешь меч, отступая назад. Твои глаза полны боли и слез. Я поднимаюсь с пола, с трудом вытаскиваю лезвие и опять усмехаюсь. «Ты промахнулся», — констатирую я, и понимаю, что сейчас ты меня точно в блин раскатаешь. Хотя, теперь у меня и твой меч. Что ты на это скажешь? Ты делаешь еще шаг назад. Ты готов умереть. Обреченность в твоих глазах сменяется решимостью, но я не сделаю этого. Я ведь тоже не хочу остаться один… Я протягиваю тебе меч. «Будешь мне должен потом…» Ты рычишь, выхватывая меч, и вновь бросаешься на меня. Поединок продолжается. Все становится на свои места, но мне кажется, что что-то все-таки начало меняться.

Ночью в этом замке можно заблудиться. Особенно, когда призрачный свет Луны не проникает в большие окна. Абсолютно темно в старых путаных коридорах. Только в больших залах и на лестницах горят свечи. Бледное призрачное пламя чуть дышит в кованых канделябрах. Отсветы пляшут по углам, пугая тьму. Я редко сплю. Особенно, ночью. Пребывание здесь во многом нас изменило, в том числе и лишило нормального сна. Поэтому, для меня предпочтительнее ночь. Я люблю подолгу сидеть на окне, разглядывая звездное небо. В нем пусто и тихо, как и в моей душе в такие моменты. И лишь большие яркие звезды наполняют пространство. Такое ощущение, что ничего, кроме этого неба нет. Просто я не смотрю вниз с высокого окна. Слишком силен соблазн. Но и от этой мысли я уже отказался. Зачем бередить душу тем, что вряд ли когда-нибудь исполнится. Хотя, это заточение не лишило нас свободы как таковой. Мы свободны в выборе и делаем, что хотим. Замок это не ограничение. Это данность, с которой мы теперь живем. Мы вольны везде и всюду. Это раньше нас сковывали какие-то обязательства, привязанности, поступки. Все, что дает нам совместное существование с миром. Теперь, этот мир стал замком и тобой. Свел себя к минимуму, предоставив еще большую свободу. Свободу от мыслей о цели своего существования… А то, что мы с тобой – враги… Так уж повелось, и даже я не смогу вспомнить с чего все начиналось. Мы словно привыкли ненавидеть друг друга… Иногда мне кажется, что если ты и думал об этом, то это было давно. Сомневаюсь, что ты терзаешь себя подобными мыслями. За все это время ты перепробовал многое: от обычного ничегонеделанья до праздного времяпрепровождения. Вот и сейчас ты, наверное, танцуешь в каком-нибудь зале под аккомпанемент призрачного оркестра теней. В окружении таких же танцоров. В темноте ведь не видно. Я представляю твое стройное тело, прогнувшееся в очередном па, легкую полуулыбку на бледном лице, развевающиеся одежды… А рядом лишь темные шорохи твоих движущихся теней… Я продолжаю смотреть в окно. Вижу черный силуэт птицы, как будто разрезавший небо напополам. Замечаю легкую дымку в пространстве. Звезды тускнеют под покровом набегающих облаков и рассвета. Становится светлее. Раннее утро идет в нашу мрачную обитель, сменяя тьму на глубокий сумрак. Небо заволакивает тяжелой серой ватой, накрапывает дождь. Я чуть слышно вздыхаю… Вот и эта зима сменяется весной. Скоро в сырых коридорах и по углам начнет оседать тепло. Тьма длинных ночей сменится глубокими сумерками, и все чаще будет идти дождь, принося на ветру влажные запахи оттаивающего мира… Я слышу эхо твоих легких шагов. Неужели, ты решил, что раннее утро сделает меня чуть слабее, чтобы ты смог выиграть этот поединок. Что ж, попытайся, хотя все будет тщетно… Ты медленно подходишь к окну, долго стоишь, вглядываясь в небо, не обращаешь на меня внимания. Потом, следуя моему примеру, садишься на подоконник и замираешь, не реагируя ни на что. Я стараюсь не удивлять тому, что на этот раз вместо ожесточенного поединка ты выбрал скучные посиделки со мной. Обычно ты приближаешься ко мне только на расстояние своего меча, не ближе, и даже в битве стараешься не дотронуться до меня лишний раз. Похоже, тебе тоже стало скучно. Я разглядываю тяжелые капли, провисшие в пространстве, и медленно вдыхаю аромат первого весеннего дождя. Твой голос тих и печален: «Думаешь, так будет всегда?…» Скорее всего это даже не вопрос. Погрузившись в себя, ты ведешь мысленный диалог сам с собой. Но я все же решаюсь ответить. «Нет. Все постоянно в движении. Все постоянно меняется. И даже теперь… Уже весна…» «Я не об этом». Ты резко обрываешь меня, поднимая усталый взгляд. Молчишь. Но я и так знаю, что ты имел в виду. Просто я уже прошел этап подобных вопросов. Скоро и ты поймешь, что они не нужны. Скучно. Я поднимаюсь и ухожу, оставляя тебя наедине с самим собой. На этот раз мы не стали драться. Уже что-то изменилось. Но когда ты это поймешь, будет уже слишком поздно. А я лишь постараюсь не сделать это существование еще более отвратным и безразличным.