ЮСон пробарабанил пальцами по столу. О-о-о-у, мотивчик «Banny style»! Зацепило директора.
– КиХо, приостанови решение о штрафе.
– На какой срок? – склонил голову менеджер.
– На две недели, – нагло вмешиваюсь я, – этого хватит. Потом отменим.
После долгого взгляда в мою сторону ЮСон подтверждает. Лёд тронулся, мысленно потираю руки. Теперь можно приступать к главному.
– Прежде всего, господин директор, хочу по пунктам перечислить грозящие агентству потери, если я инициирую судебный процесс с целью расторжения нашего контракта. Первое, я обвиню вас в неисполнении своих обязанностей. Это по поводу присуждения мне штрафа в пятьдесят миллионов…
– Кстати, что там с этим решением, госпожа Агдан? – вежливо осведомился КиХо.
– Не интересовалась подробностями, но военные забирают дело себе. Вероятность, что всё решится в мою пользу, очень велика.
– Так или иначе, актуальность этого вопроса падает. Тем не менее, основания для подачи в суд остаются. Агентство не выполнило своих обязанностей по защите моих интересов. Второе. Я обвиню вас в нарушении трудового законодательства. Ведь было решение трудовой инспекции о штрафе агентству в пять миллионов за сверхурочную работу несовершеннолетней во время японского тура? Было. Что документально подтвердит моё обвинение. А я постараюсь ещё фактов набрать. Не отмоетесь, короче.
Директор и КиХо слушали меня по видимости спокойно. Опять им плюсик. Как раз тот случай, когда мне выгодно хладнокровие и спокойствие противника. К сожалению, общие интересы у нас есть.
– Третье. Есть факт жестокого обращения с айдолом. Со мной. Когда вы, господин директор, заставили ехать на пресс-конференцию из больницы. Моему здоровью был нанесён ущерб. Вам повезло, что у меня организм такой. Быстро восстанавливаюсь. Другой мог бы и помереть. Затребую компенсацию.
– Четвёртое. Я могу в любой момент «спрятаться» в армии. Поверьте, я там не пропаду. И заняться будет чем. Уйду, например, в военное училище, получу офицерское звание. О контракте за время учёбы все забудут. И вы в том числе. Это в том маловероятном случае, если суд всё-таки не зачтёт службу в срок контракта с вами.
– Может и не зачесть, – заметил ЮСон, – Форс-мажор для обеих сторон.
– Может и не зачесть, – покладисто соглашаюсь я, – Но там есть нюансы. Например, могу выделить время для агентства, затеять какой-нибудь перспективный проект, а потом в самый ответственный момент опять надеть форму. И все ваши расходы на проект вылетят в трубу. У меня будет масса возможностей вам нагадить.
– Пятое. Могу отозвать все права на свои песни. Надо говорить о размерах ущерба для агентства?
– Шестое. Я опротестую большую часть штрафов, которые наложило на меня агентство за всё время моей работы. Там сумма сравнительно небольшая, порядка двадцати-тридцати миллионов. Но тоже мало приятного.
– Седьмое. О моём участии в японском турне можете не мечтать. Участии в любой форме.
– Это мы переживём, – спокойно, но всё-таки поморщившись, проговорил ЮСон.
– По отдельности вы каждый пункт переживёте, – подтверждаю я, – Но всё вместе оставят на месте агентства пепелище…
– Вы тоже понесёте потери, – указал КиХо.
– Наверное, – не стал я спорить, – Но у меня и призы есть, в случае успеха. Свобода, возврат денег, выплата компенсаций за ущерб здоровью. У вас таких радостей не будет…
Бумс! Дверь распахнулась так громко, что я невольно вздрогнул. Вот тебе и на! И не звали чёрта, так он сам явился. Сама. Барыня Ли ЫнДжу во всём блеске своего перманентного негодования и мрачного недовольства.
Кошусь на ЮСона. А ведь не выглядит наш директоришка удивлённым! Это, значит, он поддержки тяжёлой артиллерии ждал? Судя по его виду, да.
– Аньёнхасейо, госпожа ЫнДжу, – вежливо приветствую чёрта в юбке.
– А что здесь делает это? – после тяжелого оглядывания всех присутствующих брюзгливо изрекает мадам, глядя на ЁнЭ, – А ну, вон отсюда!
– Сидеть, – негромко командую я и, не поворачивая головы, хватаю подскочившую ЁнЭ за плечо и придавливаю вниз.
– Госпожа ЫнДжу, менеджер ЁнЭ мой работник, и командую ей только я. Ведите себя прилично.
Холодок в моём тоне нарастает. Посмотрим, насколько ты морозоустойчива, дорогуша. Но мне теперь надо выстраивать новую стратегию разговора. И что делать? Они, конечно, заодно, это к бабке не ходи. Мадам тупа, как дубовая колода, с ней никакого разговора не получится. И как мне поступить? Как там древние римляне говорили? Разделяй и властвуй! А не попробовать ли вбить клин между ними? А как? Как учит самая высшая наука диалектика, противоречия есть всегда и везде. Вольный и рискованный тезис, но может сработать. Мадам представляет акционеров, ей элементарно хочется больше денег. Она, как военный из анекдота. Одна извилина и то от фуражки. И по этой извилине, как бронепоезд по рельсам носится только одна мысль: денег, больше денег!
А ЮСон? О, это типичный карьерист. Ему нужен успех, слава и деньги. Деньги ему тоже нужны, но они в общем ряду нужных ему вещей. К тому же он не акционер, общих финансовых интересов у него с мадам нет.
Что-то наклёвывается в моей полной гадких приёмов из двух миров голове. Но пока надо загрузить одномерный мозг мадам до упора. До режима перегрузки в силу его малой мощности довести его ничего не стоит.
Я вспомнил один случай из своей прежней жизни. И радостно заулыбался, поймав краем глаза недоумение со стороны мадам и ЮСона. Ничо, подождёте. Хочу насладиться сладостными воспоминаниями (как же я обожаю тавтологию… иногда).
Сидим тёплой компанией из трёх человек. Сами тоже изрядно тёплые. Веду с Максом неспешную беседу. Тему не помню, но довольно интеллектуальную. Макс парень развитый, остроумный и лёгкий. Но третий, Мишель, нам постоянно мешает. Встревает своими замечаниями. Выбрать паузу между нашими речами он себе труда не даёт. Скорее, уже не способен. Слегка, а может и не слегка туповатый, в обычном трезвом состоянии не разговорчив. Но под некоторым градусом его пробивает на многословие. Однообразное и довольно бессмысленное. Короче, мешает. Призывы помолчать не помогают. Он как будто их не слышит. Или потерял контроль над речевым центром и не может выполнить нашу законную просьбу.
Помог Макс.
– Серёга, я знаю способ. Давай говори, что хочешь, но употребляй умные слова. По максимуму.
– Думаешь, поможет?
Макс делает жест и выражение лица, – слова уже потонули в очередном вербальном выбросе Мишла, – в комплексе означающие «Будь спок». Я задумываюсь, надо как-то перестроиться и вспомнить те самые умные слова. И началось.
– Забавная гипотеза, – это я начал, – полагаешь, возможен вариант когнитивной перегрузки?
– Не гипотеза, – мотает головой Макс, мгновенно включившись, – апробированная теория.
– Мишель, – обращаюсь я к испытуемому, – твой тезис вступает в антагонистическое противоречие с основной фабулой нашей беседы.
Честно говоря, не уверен, что слово «фабула» было уместно. Но ничего. Главное, получил в ответ не словесный понос, а всего лишь недоумённый взгляд Мишла. Главное, молчит. Мы приступили к добиванию.
– Диагностирую блэк-аут центра ассоциативных связей, – выдал Макс и провёл рукой перед глазами Мишла. Синие, почти как у меня сейчас, глаза Мишла не реагируют. Смотрит куда-то вдаль.
– Поаккуратнее, – вздрогнул я, – а то ты и мне ассоциативный центр разрушишь. Считаешь, мы достигли нужной степени когнитивной диссипации?
– И ты мне не разрушай, – заржал Макс.
Я внимательно пригляделся. Мишл замолчал. Когда мы его попытались растолкать, он только глядел на нас. Но речевой центр отключился, операционная система зависла. Больше он нам не мешал.
Начнём? Не начнём, так приступим, хе-хе.
– Господин директор, третья сторона наших переговоров не была заранее вами верифицирована. Так как приглашение представителю акционеров несомненно исходило от вас, вам и знакомить госпожу ЫнДжу с реестром моих тезисов. Попунктно.
