Ты выглядишь как девчонка, говорит Аслейк

Вернее сказать, как старуха, говорит он

а я не отвечаю

Нет, никакая я не старуха, помолчав, говорю я

Ну почти, говорит Аслейк

а может, я и впрямь немного похож на старуху, не знаю, думаю я, может, и впрямь немного похож? все-таки, пожалуй, в этом есть доля правды, думаю я, по крайней мере, Аслейк обычно так говорит, ну да, либо так, либо что я похож на русского попа

Ты похож на русского попа, говорит он

Почему это? – говорю я

Просто похож на попа, и все, говорит он

и как он до этого додумался? – думаю я, до дома уже недалеко, фонари хорошо освещают шоссе, я смотрю вперед и вижу Асле, с Браге на коленях он сидит на диване и думает, что надо встать, и выйти из дома, и войти в море, хорошо хоть, все картины, которые будут представлены на следующей выставке в Галерее Бейер, уже завершены, думает Асле, а еще думает, что нельзя ему этак вот сидеть, надо сходить на кухню, хлебнуть чего-нибудь и избавиться от трясучки, думает Асле, смотрит на Браге, который лежит у него на коленях, и думает, что надо выгулять собаку, ей давно пора на улицу, так он думает, а я думаю, что мне надо сосредоточиться на вождении, потому что дорога на Дюльгью узкая и извилистая и, хотя я ездил по ней несчетно раз, осторожность все равно не мешает, думаю я, и до чего же хорошо опять вернуться домой, прикипел я к этому дому, так вышло, и много лет здесь жила и Алес, н-да, здесь и умерла, причем скоропостижно, и ее больше нет, иначе не скажешь, думаю я, и ехать теперь надо медленно, не сводя глаз с освещенного фарами шоссе, а освещают они и кое-что рядом с дорогой, и я медленно еду вдоль Согне-фьорда и думаю, что, бывало, дорогу пересекал олень, а то и не один, или животные нежданно-негаданно возникали посреди шоссе, или просто скакали по дороге, будто вовсе не замечали рева мотора и света фар, будто это не в счет, будто олени привыкли к реву моторов и к свету фар и не обращали на них внимания, не понимая, как ужасно, если оленя собьет машина, думаю я и сворачиваю с шоссе на подъездную дорогу к своему дому, как хорошо, как же хорошо, думаю я, как хорошо вернуться домой, а дорогу к дому я построил сам, несколько лет назад, денег ушло немеряно, зато как хорошо заехать прямо во двор, а не ставить машину внизу у шоссе, думаю я, дорога, конечно, крутая, но все равно ехать по ней приятно, думаю я и не хочу думать о том, как раньше возвращался домой, когда здесь была она, Алес, с ее длинными черными волосами, как же здорово было тогда возвращаться домой, думаю я, хоть и не хочу думать об этом, не хочу жаловаться, думаю я и огибаю угол, а там, во дворе, не Аслейк ли? ну да, он самый, Аслейк, друг и сосед, стоит во дворе, вроде как встречает меня, по чистой случайности заглянул ко мне, аккурат когда я возвращаюсь домой, думаю я, останавливаю машину у крыльца и замечаю, что рад видеть во дворе Аслейка, но это все-таки не случайность, он ведь не первый раз стоит во дворе, когда я возвращаюсь из Бергена, небось долго стоял во дворе, поджидая меня, я уверен, посидел маленько на лавке возле стены, потом прошелся и опять сел на лавку, ведь я, по обыкновению, купил в Бергене кое-что и для него, и он ждет покупок, хотя всегда отказывается взять то, что я ему купил, но потом все-таки берет, как бы украдкой, как бы невзначай, думаю я, а перед каждой поездкой в Берген, когда я спрашиваю, надо ли купить что-нибудь для него, потому что покупки лучше делать в Бергене, а не в викском Магазине, он упорно твердит, что ничего ему не надо, то немногое, что требуется, он купит в Магазине в Вике, в крохотном магазинчике, если можно его так назвать, от Дюльгьи он ближе всего, и хорошо, что есть у нас этот магазинчик, не то пришлось бы за любой мелочью далече мыкаться, и ведь не у всех, как у меня, есть машина и не все умеют водить, одни уже слишком старые, у других нету прав, третьи же не хотят, чтобы их подвозили вечно не трезвые водители, и потому сидят по домам, однако из тех, кто пьет, не все отказываются от поездок, некоторые садятся за руль, сколько бы ни выпили, и ездят осторожно и уверенно, думаю я, а Аслейк сейчас наверняка скажет, что я, мол, надолго задержался в Бергене, хотя оно и понятно: пока добрался до города, пока разыскал все, что нужно, много времени проходит, не с пустыми же руками домой возвращаться, ну а если и не было у меня дел в Бергене, я мог застрять там просто так или приударить за бабами, вот так он скажет и посмеется, думаю я, открывая дверцу машины

Добро пожаловать к нам, говорит Аслейк

Пожалуй, это я должен сказать, говорю я

Или ты и мой дом прибрал к рукам? – говорю я

Ха! – говорит Аслейк

Ха? – говорю я

Можешь и так сказать, говорит он

Что ты имеешь в виду? – говорю я

Твой да мой, говорю я

Ты при твоем, а я при моем, говорю я

Так должно быть, говорю я

У меня есть собственный дом, даже с участком, так что цапаться тут не об чем, говорит он

То-то и оно, говорю я

Но почему ты тогда говоришь мне: добро пожаловать? – говорю я

А почему нет? – говорит Аслейк

Что в этом худого? – говорит он

Разве не так надо говорить? – говорит он

Разве не так положено? – говорит он

Так говорят хозяева усадьбы, им положено говорить: добро пожаловать, говорю я

а ведь у меня и правда есть усадьба, хотя это всего-навсего старый дом, пригорки, немного заболоченной земли да верещатника и несколько невысоких сосен вокруг

Ишь ты, усадьба, говорит Аслейк

Во всяком случае, это дом, мой дом, говорю я

Ну да, твой, говорит Аслейк

Твой, кто бы возражал, говорит он

Ясное дело, говорит он

В известном смысле, говорю я

и мы оба умолкаем, а потом Аслейк говорит, что дом, конечно, мой, чей же еще, хотя я и не родился в этом доме и не вырос, он все равно мой, никто этого не оспорит, хотя он хорошо помнит старую Алису, которая жила тут в свое время, говорит он

Понятно, говорю я

и снова молчание

Хорошая была женщина, старая Алиса, говорит Аслейк

В самом деле хорошая, говорит он

и опять молчание, а потом я говорю, что в ее честь и назвали мою жену, Алес, и, может, поэтому старуха Алиса и завещала Алес свой дом

Знаю, говорит Аслейк

Однако ж и других наследников не было, муж-то ейный давно помер, да и брат, отец Алес, тоже, говорит он

и опять молчание, а потом Аслейк говорит, что помнит даже родителей старухи Алисы, хоть и смутно, он, мол, и сам состарился, но помнит их уже стариками, по давним временам, и хозяйство у них было махонькое, отец-то, старый гриб, вроде в тираж вышел, но все ж таки на старости лет плавал в Вик, в Магазин, спускался к морю, на больных-то ногах, и плыл на весельной лодке в Магазин, а это куда как неплохо для старого да хворого мужика, говорит Аслейк

Да, говорю я

Вдвоем они жили, старики, говорит Аслейк

Конечно, поездка тяжелая, на износ, в его-то годы, но кто еще привезет домой провизию? и все прочее? – говорит он

Не было у него другого выхода, говорит он

и опять наступает молчание, тишина

Н-да, это я помню, помолчав, говорит Аслейк

И автомобилей в здешних краях тогда не было, знаешь ли, что-то вроде дороги построили, да только в поселке, меж домов в поселке, а из поселка никакой дороги не было, нет, говорит он

и продолжает, что, мол, уже совсем взрослым был, когда к ним провели дорогу, это он хорошо помнит, и старики в поселке, в особенности богомольные, считали, что лучше бы дорогу вовсе не строили, ведь какие только грехи да скверна всякая не хлынут в поселки, приехать-то сможет кто угодно? вот так судили-рядили иные из них, стало быть, лучше б дорогу не строить, но ее построили, и с тех пор Дюльгья стала частью мира, и понаехали сюда такие, как я, вот к чему привела постройка дороги, так что богомольные старики, пожалуй, были-таки правы, когда говорили, что, коли проведут дорогу, понаедет сюда всякий-разный народ и, как знать, не надумает ли кто из них тут поселиться, говорит Аслейк, и я думаю, что с Аслейком всегда так, всегда, не переделаешь его: начнет толковать про одно, потом про другое, лишь бы молоть языком, без остановки, наверно, все дело в том, что он много времени проводит в одиночестве и не с кем ему словом перемолвиться, вот и прорывает его иной раз, а уж тогда он знай болтает без остановки, взахлеб, обо всем вперемешку, о прошлом, будущем и настоящем, и все это я уже слыхал, сколько раз, думаю я