Мы зашли в столовую самые последние, мест почти не осталось. Взяв завтрак, сегодня это овсяная каша и чай, мы стали искать два свободных места. Один столик рассчитан на пятерых человек, где-то уже все места были заняты, где-то было только одно свободное место. Что вы знаете про иронию судьбы? Да, правильно думаете. Я заметил два свободных места как раз рядом с нашей троицей, у которых часть кожи и волос все еще были в белой краске. Я кивнул в их сторону, показывая, что там есть места. Недовольное лицо Дрейка надо было видеть. Скукожился весь так, будто съел лимон целиком только что.

– Ты бы еще дольше собирался. Сидеть еще с ними, – ворчал Дрейк, когда мы подходили к столику.

– Да ладно тебе, – сел я на свободное место рядом с Дейзи, – Привет. Как дела? – сказать, что они были удивлены, значит, ничего не сказать.

Не знаю, что их больше всего удивило. Может, что мы сели вместе с ними, хотя итак было видно, что свободных мест нет. Они могли бы и догадаться. Может, что я, сам невероятный и ужасный Макс, проявил снисхождение и поздоровался с ними. Последний раз я так делал, когда мы еще дружили, но это время давно прошло. Никто бы не захотел мириться с моими выходками. Наверное. Дрейк же все-таки со мной. Им тоже надо было прильнуть к моей команде, а не идти против меня.

– Чего тебе? – грубо спросила Дейзи, чем снова удивила меня.

Мне бы не стоило, конечно, удивляться, что она себя так ведет. Я был ничуть не лучше, разговаривал с ней точно также в прошлом году. Странно, что она стала действовать моими методами, просто грубостью. Что такого произошло этим летом, что так повлияло на нее!? Хотя какая разница, меня вообще это не должно волновать.

– Давай без грубости, Дейзи, – проговорил я, облокотившись руками на стол и посмотрев ей прямо в глаза.

Мы смотрели друг на друга, сверкая глазами. Со стороны, наверное, выглядело очень мило, но на самом деле я думал, что стоит мне моргнуть, как рыжая набросится и глаза мне выцарапает. Я видел, как в ней закипала злость и ненависть по отношению ко мне. Не понимаю, что она на меня так взъелась, я не сделал ничего такого. Это же просто краска, тем более эти белые пряди выглядят очень даже мило, и ей невероятно идет. Можно сказать, что я ей даже помог выглядеть красивее.

В глубине души я, конечно, догадывался, что она терпеть меня не может, что все эти насмешки и шутки ее достали. Ей, наверное, кажется, что вчера я перегнул палку, но я так не считаю. Перегнул я с Лиззи, и я действительно об этом жалею. Я не хотел навредить ее психическому состоянию. И перед ней извинялся уже тридцать тысяч раз, потому что мне действительно жаль. Тогда я думал, что мы друзья. Не смотря на все мои шутки, я очень трепетно к ней относился, пытался защищать ее от других, но, видимо, мне нужно было защищать ее от себя самого.

Я вижу, как глаза Дейзи сверкают, как она напряжена. Долго мы будем играть в эти гляделки, интересно? Забавно наблюдать, как человек наполняется какими-то чувствами, не важно положительные они или отрицательные. В любом случае это делает человека очень уязвимым, поэтому я всегда стараюсь спрятаться за шутками, чтобы никто и никогда не понял, что я на самом деле чувствую.

– А то что? – спросила Дейзи, сделав небольшой глоток чая, но так и не отведя взгляд от меня.

– Ты итак знаешь ответ. Зачем ты спрашиваешь?

Я отвел взгляд и стал спокойно завтракать. Мне не нужен ее ответ, я уже увидел в глазах страх. Она хотела поправить волосы, но это сработало машинально, она проверила свои белые пряди. Ей не хочется, чтобы подобное повторилось, и я это знаю. Зря она пытается работать моими методами, у нее не получается. Она слишком эмоциональная и слишком чувственная. Нет тумблера, чтобы все выключить.

– Только не надо меня запугивать, – сориентировалась, могла бы и в следующем году дать ответ, все равно было бы уже поздно.

Кажется, что прошла всего минута, прежде чем она это проговорила, но это уже не имеет такого эффекта, которого она хотела, возможно, добиться. Если сразу не можешь дать колкий ответ и закрыть человеку рот, то не стоит и пытаться. Вы только покажетесь смешным, даже если ответ будет действительно стоящим. Чем больше времени вы тратите на придумывание ответа, тем больше кажетесь смешным после того, как его проговорите, и эти показатели растут в геометрической прогрессии.

– Успокойся и дай людям поесть, – грубо ответил я и ухмыльнулся, что выводило Дейзи еще больше. Не знаю, что она обо мне думает, да и знать не хочу. Может злиться столько, сколько посчитает нужным.

Все остальное время завтрак проходил в полной тишине, были слышны только постукивания ложек о тарелки. После мы с Дрейком поднялись к себе в комнату, чтобы забрать учебники и идти на первый урок. Математика. Не люблю ни предмет, ни учителя. Никогда не понимал, что от меня вообще хотят, формулы какие-то непонятные, буквы друг с другом складывать. Это что еще такое вообще? Будто цифр мне было не достаточно, я и с ними не понимаю ничего, а тут еще буквы. Дрейк тоже не особо рад, ему больше нравится геометрия, потому что там он хоть что-то понимает и в геометрии необходимо представлять фигуры, как они выглядят. Он считает, что это полезно для наших пранков, поэтому старается что-то учить. Мне вообще до балды, я не хочу и не буду.

Много времени мы потратили для того, чтобы найти учебники и письменные принадлежности. Дрейк вчера даже не стал разбирать свой чемодан, а у меня постоянный бардак, там ничего не найдешь. Но я это называю творческим беспорядком.

Конечно, мы зашли в класс с значительным опозданием. Мы особо и не слышали звонок, пока искали все свои вещи. Да и вообще мы еще ни разу не приходили во время за все время учебы, так что учителя не особо и удивляются, да и уже не особо ругаются, давно понятно, что это бесполезно. Сухо извинившись за опоздание, мы собирались пройти к своим местам, но нас остановил учитель:

– Парни, вы пойдете к директору, – ухмыляясь, проговорил учитель.

– С чего это? – начал возмущаться Дрейк.

– Вас ждет разговор по поводу ваших розыгрышей. Дейзи, ты идешь с ними.

– Серьезно? Я тут причём? – начала возмущаться рыжая, – Портите жизнь себе, а меня оставьте в покое, – обратилась девушка к нам, когда уже собиралась выходить из класса.

Мы направились в сторону кабинета директора, который находился на первом этаже, почти у самого выхода. Никто не сказал ни слова. Уверен, что Дейзи все еще злится на нас, но я бы не сказал, что меня это как-то трогает и заставляет чувствовать себя виноватым. Скорее, я даже доволен, меня это только веселит.

Она все это время шла позади нас. На самом деле страшновато, когда она вот так сзади идет, зная, что она злится до безумия. Было бы рвения побольше, так и задушила бы уже поди, ну или хотя бы попыталась. Дейзи ускорила шаг, как только мы стали подходить к кабинету, специально прошла между нами, растолкав плечами. Она постучала в дверь и открыла ее, как только услышала: “Войдите”. Мы с Дрейком зашли следом за ней.

– Проходите, садитесь, – спокойно сказал директор Мэттерс.

Мы все сели на диван. Дейзи все еще была растеряна и не понимала, зачем она здесь. Это я тут постоянный гость, чувствую себя уже как дома, а она первый раз. Забавно наблюдать, как ей некомфортно и страшно, пусть она и ни в чем не виновата, а всего лишь потерпевшая. Мы ждали, когда директор начнет что-то говорить и все объяснит, но он молчал. И смотрел больше всего на нас с Дрейком, будто изучая. Мне уже самому стало некомфортно в этой обстановке, еще Дейзи дрожит от страха. Господи, не убьют же нас, чего она.

– Зачем я тут? – спросила Дейзи, не выдержав этого молчания.

– Сейчас все объясню. Итак, Макс и Дрейк вчера очень жестоко подшутили над тобой, Дейзи, не так ли? – задал вопрос директор, а та лишь кивнула в ответ.

Странно, почему только ее позвали, а не всех. Она же не одна там была все-таки. И почему она сама не скажет про остальных. Конечно, может, директор придумал бы нам какое-то более изощренное наказание, но какая разница. Ей наоборот должно быть в радость, разве нет!? Я бы с удовольствием посмотрел, как она туалеты моет, например.