– Что же касаемо твоих документов, и ключей от квартиры и машины, – продолжил блондин, – то я сильно сомневаюсь, что в ближайший месяц, пока ты находишься в таком состоянии, в моем доме, они тебе вообще могут понадобиться.

Геля не выдержала и, горько хмыкнув, прикрыла глаза, а руками сжала одеяло с такой силой, что ей даже больно стало.

«Лишь бы не вспылить, лишь бы не набросится и не выцарапать его наглые красивые глаза!» – как мантру, начала она повторять мысленно сама себе.

Увидев такую реакцию девушки, Михен даже вздохнул спокойнее. Его порадовало, что Геля начала с режима «тихая мышка» переключаться в режим «колючего ежика». Хотя режим фурии ему не хотелось бы увидеть. Его ангел в этот режим входит очень легко, а вот отключает его с большим трудом.

«Его»…

Почему-то он автоматически уже считал, что Геля принадлежит ему… И Михен мысленно усмехнулся сам себе.

«Вот ведь размечтался баран! Неужели опять решил наступать на одни и те же грабли?»

Но с другой стороны, что такого страшного он подумал? Сейчас Ангел находится в его доме под его опекой, и пока это будет так, то он имеет полное право называть эту женщину своей!

Такое объяснение самому себе, понравилось мужчине. К тому же все эти мысли пролетели в его голове буквально за доли секунды, и он поспешил успокоить своего Ангела:

– Я клянусь тебе, – стараясь, как можно больше искренности и уверенности вложить в свой голос, начал он, – что как только врачи позволят тебе снять эти спицы и крепления, сделав операцию, я отдам все твои вещи, мне они совершенно ни к чему, и ты сможешь вернуться домой, хотя я бы предложил тебе остаться у меня на весь восстановительный период, ведь тебе еще целый месяц придется ходить в гипсе, а потом месяц заново учиться ходить.

Но Геля вообще никак не отреагировала на его слова, так и продолжая полулежать с закрытыми глазами, в очень напряженной позе.

Михен опять глубоко вздохнул, нагнулся вперед, уперевшись локтями в собственные колени, и потер лицо ладонями. Он так и не смог, как следует выспаться. Утром, после разговора с хирургом и распоряжений насчет приготовления комнаты для Ангела, прикорнул всего на один час, а затем ему пришлось заниматься рабочими вопросами, теми которые, кроме него, как оказалось, никто не мог решить. Уже вечером, безумно уставший, идя на разговор с Гелей, он вдруг мысленно задал сам себе вопрос: «Нахрена он платит всей этой прорве администраторов и директоров, если все равно сам в итоге все вопросы и решает?»

– Послушай Геля, я тебе не враг… я…, – начал было он пытаться оправдать свой поступок, как Геля прервала его.

– Вот интересно, – начала она, наконец-то взглянув на мужчину, – а почему ты не боишься, что когда я уйду из твоего дома, то не сделаю всего того, что пообещала хирургу, за то, что ты меня похитил?

– Может быть потому, что ты поймешь, что я сделал это ради тебя? – совершенно искренне ответил блондин, чем ввел Гелю в некий ступор.

Она даже рот открыла от неожиданности, так как уже собиралась словестно сражаться с мужчиной, потому, что думала, что он сейчас начнет ей угрожать и сыпать всеми известными и неизвестными карами, а может и глумиться. Кажется она была уже готова к самому худшему из вариантов, а он… он…

Геля закрыла рот, сглотнув набежавшие слюни, а в дверь в этот момент вошла медсестра, толкая перед собой тележку с едой, развеивая возникшую неловкую паузу.

Женщина, как-то хмуро, и даже, как показалось Геле, немного с вызовом глянула на блондина, и она уже подумала, что сейчас тот начнет включать богатенького ублюдка и показывать свою скотскую натуру, отчитав женщину, что та прервала их разговор, однако блондин опять поразил ее своим поведением.

Он тут же вскочил с кресла, и, подбежав к Лидии Дмитриевне начал помогать ей с тележкой. Докатив ее до Гелиной кровати, он убрал свое кресло обратно в угол, затем с нижней части столика, достал пластмассовый специальный мини-столик и поставил его перед ошарашенной девушкой.

– Ну, думаю, дальше вы сами разберетесь, а я завтра зайду, – пробормотал он, и быстрым шагом, практически сбегая покинул комнату, аккуратно прикрыв, за собой дверь.

Тем временем, медсестра начала споро раскладывать на столик перед своей подопечной столовые приборы. И Геля уже хотела отказаться от еды, так как совершенно не ощущала голода из-за стресса, но стоило Лидии Дмитриевне открыть крышку кастрюли, как от запаха куриного бульона Гелин живот заурчал на всю комнату, а рот стремительно наполнился слюнями. Оказывается, она была безумно голодна!

После легкого, но сытного ужина, не без труда, девушке опять пришлось проделать не очень приятные, но естественные процедуры.

А еще Лидия Дмитриевна предложила знаками Геле почистить зубы и подмыться на ночь. Эта процедура оказалась вполне сносной. Было видно, что сиделка профессионал. И через пару часов Геля ощущала себя вполне чистой, сытой, и даже немного успокоившейся.

Вот только, когда медсестра принесла очередной шприц с неизвестной жидкостью, Геля все же взбрыкнула. И наотрез отказалась давать руку женщине для укола.

Слишком часто, последнее время, она после таких уколов засыпала, а после пробуждения ее ждали не очень приятные новости. Но медсестра опять удивила Гелю и, вытащив блокнот начала писать.

«Кажется, в этом доме меня все удивляет», – отметила для себя девушка, но тут же с негодованием отринула от себя глупые мысли, – еще не хватало ей расслабиться и потерять бдительность! Потом опять будет слишком больно и не только физически…

После долгого ожидания, когда Геле уже даже стало любопытно, что за сочинение пишет ее сиделка, та все же дописала и наконец, отдала ей почитать.

Оказывается, в своем послании женщина подробно перечислила, что за смесь находится в ее шприце, и даже написала она все это более-менее сносным подчерком. А это были антибиотики, обезболивающее и опять же снотворное. К тому же она описала для чего все это нужно и, дочитав послание до конца, Геля все же согласилась, что без этих лекарств она не скоро станет на ноги и покорно подала руку.

А через тридцать минут, в своем кабинете, через камеры видео наблюдения Михен наблюдал, как его Ангел спит беззаботным сном.

Врач предупреждал его, что первые десять дней из-за обезболивающих и антибиотиков она будет очень много спать. Но вот позже, когда ей придется прекратить принимать лекарства, то Геле будет совсем несладко, и в тот момент блондину потребуется очень много сил и нервов, чтобы постараться помочь ей преодолеть этот сложный период.

Кроме того, Владимир Павлович посоветовал Михену обратиться к хорошему специалисту-психологу, если ему действительно важна судьба девушки, и проконсультироваться с ним по поводу нее. Потому что у Ангелины явно не все хорошо с нервами и психикой, раз она так относится к собственному здоровью, и это может очень плохо сказаться на ее дальнейшем выздоровлении.

И на завтра на утро блондину уже предстояло встретиться с этим психологом.

Михен с удивлением продолжал разглядывать умиротворенное лицо девушки с темными кругами под глазами, и слегка подрагивающими во сне ресницами, пытаясь понять, что он ощущает в этот момент, и почему вообще все это затеял? Но так ничего для себя и, не решив, все же понял, что ему просто катастрофически необходимо отдохнуть, иначе он рискует уснуть прямо в своем кабинете, или додуматься черт знает до чего.

Маленькие капельки подрагивали на стекле, шумно обсуждая какие-то события со своими товарками, и от этих эмоций их овальные тела не могли спокойно усидеть на месте, а когда к ним присоединялись новые, такие же мелкие мокрые и холодные близнецы, выжатые из серых туч, нависших над городом, то они объединялись в маленькие лужицы и, действуя под всемирным законом притяжения, скатывались вниз к оконной раме.

– Ты долго собираешься тут сидеть? – голос Влада раздался так неожиданно, что Маша увлекшаяся наблюдением за очередным осенним дождем, в вечно мокрой Москве, даже не услышала, как он подошел к ней, и поэтому вздрогнула.