– Очнись!

Как больно щеке… почему мне больно, если я бесплотный дух?

Ай! И второй тоже… Я пыталась увернуться, но ветка хлестала меня по лицу, а сад ходил ходуном, переворачиваясь с ног на голову.

– Она вас не слышит. Вот, дайте ей.

– Что это?

– Крапивное семя, приведёт в чувство. – И после паузы, раздражённо: – Вы мне или верите, или нет! Зачем бы я стала раскрываться перед вами, если б желала её смерти?

Мне знаком этот голос, но я никак не могу вспомнить, чей он. Внезапно Артур дёрнулся у меня в руках, очнулся, сел и начал запихивать мне в рот водоросли. Фу, нет! Я мычала и пыталась его оттолкнуть, но он держал крепко и надавил на челюсти, вынуждая разжать зубы. Я кашляла, задыхалась и глотала эту мерзость.

Сквозь сад на мгновение прорезалась комната и снова потухла. Вот опять… стены с вытянутыми тенями и пятно масляной лампы. Её тусклый свет до слёз резал глаза. А потом замаячило знакомое лицо – перекошенное от ужаса. Людо… Он быстро прижал меня к себе и облегчённо выдохнул. Я попыталась поднять руку, но она не двигалась, то же самое было со всем телом.

– Людо, значит, я есть?

Но язык вытолкнул клейкую кашу звуков.

Почему я на полу? И кто эта девушка? Она присела рядом, и в нос ударил сладкий цветочный аромат.

– Очнулась? Отлично, теперь поскорее перенесите её на постель.

Людо сделал, как она велела. Девушка же метнулась к двери, приложила ухо и активно замахала рукой.

– Слышу шаги. Это он!

Брат обернулся по сторонам и сдёрнул свечу с подсвечника, обнажив длинный штырь. Острый металлический кончик сверкнул, поймав отблеск лампы.

– Этим?

Йоса… я вспомнила, как её зовут… Сознание возвращалось быстрее, чем способность двигаться.

– Нет, должно выглядеть естественно.

Брат сделал было движение к кувшину для умывания с тяжёлым донышком, но тут шаги остановились совсем близко, и он спрятался возле двери. Королева бесшумно отступила в угол, проглоченная густой тенью.

Я одна осталась лежать на кровати, растерянная и пытающаяся собрать в голове мозаику происходящего. Дверь скрипнула, образовалась небольшая щель, словно кто-то ощупывал взглядом комнату, а потом створка раскрылась шире, впустив Камдена, – того самого рыцаря-весельчака, тискавшего повариху. Сейчас на его лице не было и тени улыбки. Я приподнялась на локтях, по-прежнему не в силах понять, что происходит, и он замер, словно не ожидал застать меня бодрствующей. Но тут же оправился, не глядя захлопнул дверь ногой, подхватил с пола упавшую подушку и двинулся на меня, бормоча, будто уговаривал пугливую лань:

– Тихо-тихо…

Мой взгляд беспомощно метнулся к Людо за его спиной. Камден успел уловить движение глаз, но не повернуться. Брат бросился на него сзади: одной рукой взял шею в захват, а второй крепко надавил на голову. Камден хрипел и сучил ногами, пытался дотянуться до него, перекинуть через себя. Особую ожесточённость схватке придавало полное молчание противников. Лишь рваное дыхание и звук борющихся тел. Людо дёрнул рукой раз, другой, а на третий раздался хруст, и мужчина обмяк: глаза полуоткрыты, волосы облепили взмокший лоб, зубы оскалены.

Брат быстро положил его на пол и повернулся к королеве:

– Ещё кто-то будет?

– Нет, второй всё ещё ждёт завтрашнего дня. Они с Камденом получили приказ заколоть или задушить вас двоих на обратном пути.

Брат вмиг оказался рядом с ней, толкнул к стене и навалился, прижав шею локтем:

– Что ты дала сестре?! Это какой-то медленный яд?

– Отпустите, – королева била его в грудь, пыталась брыкаться. – Я же вам помогла!

– Твоя шея хрустнет звонче, чем его, – прошипел Людо, надавливая сильнее.

Девушка перестала дёргаться, в глазах мелькнул неподдельный ужас.

– Это всего лишь снотворное… вместе с вином… действует, как дурман. Клянусь! – сипло выдавила она и продолжила полупридушенной скороговоркой: – Взяла у вдовы Хюсман… Говорю же… должны были на обратном пути… а ваша сестра что-то задумала… я днём поняла… пришлось импровизировать… У меня нет яда… да и его следы трудно скрыть… а смерть во сне… никого не удивила бы… все знали, что ей дважды было плохо…

Глаз брата я видеть не могла, но его тело прошила судорога, будто он сдерживался из последних сил. На миг я испугалась, что сейчас снова услышу хруст – тогда всё пропало!

– Отпусти её, Людо, – выдохнула я, спуская ноги на пол и сдерживая тошноту. Руки дрожали от слабости, во рту горело. – Я в порядке, а если с ней что-то случится, всё кончено.

Имелась в виду наша с Людо цель, но королева поняла по-своему.

– Послушайте сестру… участь Камдена… мятный пряник в сравнении с казнью… за убийство монарха. Вы будете молить… палачей о смерти.

– Тогда зачем дурман, если хотела помочь?! – прорычал Людо, с размаху врезал кулаком по стене рядом с лицом зажмурившейся королевы и попятился, словно боялся не справиться с искушением. Прошёлся туда-сюда, успокаиваясь.

– Потому что она до последнего думала, выполнять ли распоряжение матери, – произнесла я, глядя ей в глаза. – И передумала уже после того, как отдала Камдену приказ покончить с делом сегодня. Поэтому же у неё не было яда – нас ведь собирались заколоть или задушить, а не отравить.

Королева, белая как полотно, не отвела глаза, как не пыталась отрицать или оправдываться. Она растирала шею, глухо надсадно кашляя, но лицо уже принимало прежнее надменное выражение.

– Я не в ответе за мать, – хрипло произнесла она, отдышавшись. – Но именно благодаря мне вы оба живы, советую запомнить это.

– А что с тем вторым рыцарем? Значит, он не в курсе изменений в плане?

– Нет, говорю же: он по-прежнему ждёт завтрашнего дня. Я отменю его приказ, скажу, что ситуация изменилась.

– И убьёте его чьими-то третьими руками?

– Нет. Это сделает моя мать. Так что можете не терзаться совестью из-за содеянного, – повернулась она к Людо. – Камдена по возвращении ждала бы такая же участь.

– Даже не думал, – дёрнул плечом брат.

– Почему вы нам помогли? – спросила я, хотя уже и так догадывалась.

– Хочу, чтоб вы с братом остались при дворе.

– С чего вдруг? – прищурился Людо.

– Потому что мне, в отличие от матери, хватает ума не разбрасываться такими ресурсами. Я с самого начала была против её решения и считала, что таланты вашей сестры мне ещё пригодятся, как, возможно, и ваши… – она окинула фигуру Людо быстрым взглядом и коснулась следов на шее. – Хотя в последнем уже сомневаюсь. Как бы то ни было, теперь вы у меня в долгу, но я не собираюсь вас притеснять. Напротив: предлагаю своё покровительство, защиту от матери и уже пригретые вами места при дворе.

– А чего ждёте взамен?

– Верности, беспрекословного послушания и готовности время от времени выполнять… небольшие поручения.

– Какие?

– Ничего, с чем бы вы не справились.

Было понятно, что большего она сейчас не скажет. И что у нас с Людо нет выбора. Без её заступничества мы уязвимы перед Катариной, которая наверняка захочет довершить начатое. Да и остаться при дворе было сейчас нашей главной задачей.

– Ну так что, мы договорились?

Мы с братом обменялись долгим взглядом, и я медленно кивнула.

Вертикальная складка меж монарших бровей разгладилась, в голосе зазвучали привычные высокомерные интонации:

– Разумное решение. Отлично, с этим выяснили. Что до послушания, леди Лорелея, разве я не велела вам запираться? И вы всегда пьёте непонятно что непонятно от кого?

– Вино передали от вас…

– Если скажут, что крысиный яд от меня, вы тоже выпьете?! Ладно, оставим тему, – отмахнулась она, не дав возможности возразить, и брезгливо пнула неподвижное тело, – лучше решим, как поступим с ним.

Людо опустился на корточки, рассматривая убитого, и кивнул на дверь:

– Проверьте, есть кто-нибудь снаружи?

Королева выглянула и шёпотом бросила через плечо:

– Никого, все чисто. Что вы задумали?

– Пир – дело такое, – пропыхтел Людо, подхватывая Камдена под мышки и волоча к выходу, – ничего не стоит перебрать с выпивкой и сломать шею на лестнице…