— Ты не осторожен, я украду твою девочку.

Нокс щелкает языком, откидывается на спинку стула, ухмыляясь:

— Можешь попробовать.

Болтовня. Бессмысленные разговоры сводят меня с ума. Часть моего мозга взрывается, и я делаю все возможное, чтобы не сорваться:

— Мы будем обсуждать дело или что?

Каспер перестает улыбаться и поворачивается ко мне.

— Что обсуждать-то? Ты хочешь, чтобы я арестовал тебя, а поскольку Нокс мой старинный друг, я сделаю это с максимальным уважением, без наручников. Кроме меня так больше никто не станет делать, Антонио.

— Твитч. — Мои челюсти сжимаются, и поврежденная часть моего разума оживает. — Я — Твитч.

— Ладно, Твитч. — Хороший парень Каспер вскидывает руки вверх. — Итак, приступаем или как?

Я смотрю на Нокса, а он осторожно смотрит на меня. Он не думает, что я уйду. Я вижу это в его глазах. Он смотрит на меня, как на дикого зверя. Положив руку мне на плечо, он наклоняется ближе ко мне и тихо бормочет:

— Придерживайся плана.

Плана.

Моего чертового плана.

Здесь я подвергаюсь большому риску, и в первый раз в жизни беспокоюсь о том, что все может идти не по-моему. Этого вполне достаточно, чтобы мой желудок скрутился, потому что на этот раз мне действительно не все равно. Неопределенность убивает меня.

Я не тороплюсь, взвешивая все варианты. Я, должно быть, тяну время, потому что Нокс прочищает горло.

Кто не рискует, тот не пьет шампанского, как говорится.

Эта мысль успокаивает нервишки.

Если всё пойдет по-моему, я извлеку много выгоды.

Кроме того, я готов поставить на карту всё ради них.

Глубоко вдыхаю и медленно выдыхаю, поворачиваясь к моему тюремщику.

— Чего вы ждете, детектив Куэйд? — Я прислоняюсь к столу и скрещиваю руки на груди. — Поехали.

Мы ждем на стоянке у стандартного для белого парня седана Куэйда, пока он разбудит начальника полиции своего участка, чтобы обсудить добровольную явку Антонио Фалько. Когда Куэйд возвращается к нам, его глаза сияют энтузиазмом, впиваются в меня, смотря как на приз, и он пытается поддерживать спокойствие, когда говорит низким голосом:

— Шеф хочет, чтобы ты явился незаметно. — Он поворачивается к Ноксу с трепетом на лице. — У тебя связи в высоких кругах. Выше, чем ты когда-либо мог себе позволить.

Нокс опускает взгляд на покрытую гравием землю.

— Все дело в том, кого ты знаешь. — Он закрывается, избегая меня.

Мне это не нравится. Я хмурюсь

— Что?

Каспер смотрит на меня внимательно, удивленно моргая, затем улыбается и тихо смеется.

— Он ведь ничего не знает, правда?

Нокс вздыхает, проводя рукой по лицу, внезапно стареет на десять лет, но именно Куэйд пичкает меня информацией с хитрой усмешкой на губах.

— Согласно Интерполу, ты мертв.

— Да, и?

Каспер улыбается.

— По данным правительства США, ты очень даже жив, мистер Фалько, с адресом проживания в Неваде.

Нокс пытается закрыть ему рот:

— Кас, ты не знаешь, о чем говоришь. — Но Куэйд продолжает:

— Единственное, ты, по-видимому, шестидесятилетний мужчина.

— Кас, — отчеканивает Нокс, привлекая наше внимание. Его взгляд твердо останавливается на друге, он медленно рычит: — Ты не знаешь, о чем говоришь. — Затем он делает паузу на секунду, прежде чем добавить: — Прекрати!

Мой голос резкий, я вглядываюсь в своего друга и моргаю.

— Ты скрываешь от меня что-то, брат?

Взгляд, брошенный Ноксом, сопровождается искренностью его голоса, когда он говорит мне, что это не так.

— Никогда, братишка, — он честно произносит. — Никогда.

Мое сердце замедляет бег, зная, что Нокс никогда меня не предаст.

Он бы не посмел.

Я бы не хотел убивать его женщину. Мне нравится Лили, и Нокс не глупый. То, что мне кто-то нравится, не значит, что этот человек в безопасности и не будет мной убит, и Нокс… он прекрасно знает это. Такую цену можно заплатить за двуличие.

Мы обмениваемся взглядом понимания, прежде чем он поворачивается к Куэйду и бормочет:

— Позаботься о моем парне. — Затем тихо говорит: — Накинь капюшон.

Я следую совету друга и тянусь обеими руками назад, сжимая холодный материал капюшона, медленно натягиваю его на глаза, оставляя видимыми только нос и рот. Делаю долгий, медленный вдох, прежде чем медленно выдохнуть через нос.

Нокс дергает подбородком в мою сторону, затем поворачивается, чтобы уйти.

Моя рука дрожит, когда я крепко сжимаю его предплечье. Он поворачивается с тяжестью и растерянностью во взгляде.

— Я в долгу у тебя, — говорю тихо.

Мне нужны все силы, чтоб не скривиться от этих слов.

Я, черт подери, ненавижу быть у кого-то в долгу.

Нокс, прекрасно меня зная, догадывается о моей внутренней борьбе и качает головой.

— Ты позволил моей жене приготовить для тебя, слушал рассказы моей дочек, научил моего мальчишку открывать отмычкой замок. — Его брови поднимаются, и он напоследок ухмыляется: — Не уверен, что Лили будет счастлива из-за последнего, — его улыбка смягчается, — но никаких долгов. Все хорошо. — Он делает шаг вперед и приобнимает меня, сжимая. — Следи за своим нравом. Реши все вопросы, мужик.

Я лучше помру, чем признаю это, но я буду скучать по этому засранцу.

Смотрю на уходящего Нокса, а обращаюсь к Куэйду, ожидая изменения в его поведении, жду, что он начнет выпинывать все дерьмо из меня и достанет наручники.

Но он этого не делает.

Вместо этого он открывает дверь пассажирского сидения и указывает рукой.

— Карета подана, принцесса.

Придурок.

Мрачно хмурясь, сажусь в седан.

Невысокий толстый начальник полиции уже ждет нас у входа с одним из офицеров в униформе. Куэйд паркуется перед зданием, но когда я думаю, что он собирается двигаться к входу, он замечает кивок жирного начальника полиции, прежде чем тихо сказать:

— Я сейчас выйду из машины, подойду к твоей стороне, а затем выйдешь ты. Я возьму тебя за руку и проведу внутрь.

Я стреляю в него напряженным взглядом.

Он поворачивается ко мне, ловит мой взгляд и пожимает плечами.

— Это лучшее, что я могу предложить сделать без наручников.

— Я не убегу, мужик, — тихо произношу я. — Не смей трогать меня, бл*дь.

Куэйд кивает, понимая.

— Знаю, ты не убежишь, Твитч, но мне нужно вернуть работу. — Он коротко вздыхает. — Помоги мне.

У меня мурашки по коже.

— Я тебя совсем не знаю. — Я напрягаюсь. — Ничего тебе не должен.

— Нет, не должен, — признается он. — Но если это сработает… — Он делает паузу, прежде чем спокойно добавить: — я буду тебе обязан.

Это привлекает мое внимание.

Коп, который должен преступнику, на дороге не валяется. Конечно, я стремлюсь уйти из подобной жизни, но у меня все еще есть вещи, о которых нужно позаботиться.

Я позволяю ему томиться с минутку, а затем совершенно спокойно бормочу:

— Я готов.

Мои глаза непроизвольно закрываются, когда Куэйд выходит из автомобиля и движется к пассажирской стороне. Он открывает дверь, и я, не колеблясь, поправляю капюшон, закрывающий голову, и выхожу. Ощущение, как его рука сжимает мое предплечье, вызывает у меня непроизвольную реакцию.

Как бешеная собака, я рычу.

Его хватка слегка ослабевает, но мне все равно это не нравится. Я хочу бросить его на землю и выбить дерьмо из детектива Куэйда прямо перед его боссом. И смеяться.

Тот факт, что я не делаю этого, напоминает мне, что это всё пустые мысли в длинной цепи грядущих событий, и что я изменился, больше не эгоистичен, не думаю только о себе.

Когда мы поднимаемся на несколько ступенек, чтобы встать перед начальником полиции, старик смотрит на меня и смеется.

Мои кулаки крепко сжимаются от этого насмешливого смеха.

Шеф протягивает руку и откидывает мой черный капюшон, щурясь, всматриваясь в мой внешний вид, и, прежде чем повернуться к Куэйду, холодно произносит:

— Это какая-то шутка?

Куэйд выпрямляется, но старается высказать все уважение, которое может показать белый парень.