Затем ещё одна яркая вспышка остановила врагов. Теперь сэр Жан сунул в костер всю крону сухого дерева. Ветки жарко вспыхнули, и рыцарь начал горящим бревном расшвыривать зверей, с гулом вычерчивая в воздухе яркие дуги. Друзья продолжали бить горящими стрелами. Но десяток хищников показался сзади, из-за избушки.

Вовремя обернувшийся Феоктистов выхватил из ножен на поясе Зуброва меч с кинжалом милосердия и сплёлся с волками в один мохнатый рычащий ком. Это остановило схватку. Очевидно, в гуще дерущихся находился вожак. Сэр Жан Дыб-Кальвадоский тут же треснул по клубку своим бревном. Несколько тварей метнулись из него в стороны, а затем и остальное рассыпалось неровными кусками.

Остался лишь один громадный волк, что упорно тянулся зубами к шее Володьки. А тот, скользкий от крови, изо всех сил стискивал горло зверя руками.

«Прям как тогда, в квартире!» – болезненно поморщился Николай, выцеливая серого. Но противники, словно специально мешая ему, непрестанно елозили по траве и телам. Всё-таки хватка человека пересилила: волк начал задыхаться. Но даже с предсмертной пеленой на глазах пытался достать врага. Наконец, содрогаясь всё меньше, обмяк. К тому времени уцелевшие звери уже покинули поляну.

Пока Феоктистов приходил в себя, Зубров, весело подпрыгивая, сбегал в избушку, принёс оттуда верёвку и связал придушенного волка. А крестоносец настороженно обошёл место боя. Вдруг раздался его торжествующий вопль, и он что-то пришпилил к земле мечом. Затем сорвал с шеи серебряный круг с вписанным крестом, наподобие тех, что носят священники Единого, и принялся крутить им.

Когда друзья приблизились, волосы под шлемами зашевелились. На земле, пригвожденное клинком, извивалось волосатое существо с когтистыми лапами, телом человека и волчьей башкой. В провалах вместо глаз полыхало красное пламя, а от середины туловища шёл почти прозрачный шнур с бегущими искрами. Его-то сэр Жан и наматывал на нательный символ. Перед ним блёстки останавливались и не попадали в чудовище. Оно шипело, пытаясь освободиться, но почему-то даже не пыталось ударить человека, занимавшегося своим делом в шаге от его лап.

– Это оборотень! – объяснил крестоносец. – Сейчас прикончу.

– Подожди, о благородный рыцарь! – неожиданно заговорило создание.

– Заткнись!!! Ребята, быстро обведите вокруг него круг горящей палкой!

Зубров поднял одну из головней, выполнил распоряжение. А крестоносец, практически в последнюю секунду, выдернул из твари свой меч. Она заметалась в границах круга, словно царапина на земле ограничивала её невидимыми стенами. Рыцарь собрался разрубить прозрачный шнур, но существо взмолилось:

– Пощади! Не убивай меня! Я открою место, где много золота!

Сэр Жан поперхнулся, но потом грозным голосом произнес:

– Кто ты и кто послал тебя?

– Я Ливарский колдун, волчий пастырь! Меня призвал барон де Шансон. Приказал убить рыцарей-оборотней. Он знал, как нас заставить.

– Снова де Шансон… – задумчиво произнес Володя.

Рыцарь, увлеченный допросом, не заметил, как соединил свой символ и меч. Красные искорки, скопившиеся перед серебром, начали стекать и растворяться в воздухе. Неожиданно огонь в глазницах пленника потух. Он начал съеживаться, на глазах превращаясь в маленького отвратительного старичка.

– Что ты наделал… – едва слышно прошептал оборотень. Связанный волк рванулся к нему, но Феоктистов успел поймать животное.

– Золото, где золото?! – в отчаянии закричал сэр Жан.

– Вольф, ты жив… – умиротворенно, но всё более слабея, произнесла фигура, уже теряющая человеческий облик. – Что ж, служи этому рыцарю! Он хороший вожак, сильный и благородный. Сбереги хотя бы его, сэр рыцарь!

Последние слова относились к Володьке.

– Но я не рыцарь! – ошеломленно ответил тот.

– Значит, будешь им… Отпусти же меня!!! – взмолилась странная фигура.

– Где твое золото? – сэр Жан, надеясь запугать оборотня, замахнулся мечом.

– Поздно! Теперь уже не скажу. Я обречен.

Крестоносец грустно вздохнул. Похоже, он почти ухватил удачу, но сам же её и упустил. Оставалось лишь не «потерять лицо» перед юными разбойниками. Рубанул «шнур», и старичок пропал. Лишь жалобно, как по покойнику, завыл волк.

– А где тело? – спросил Николай.

– Где-нибудь в укромном уголке. Там теперь и сгниёт.

– А это тогда что было? – Зубров указал на пустой круг.

– Это? Это душа оборотня. Очистите место огнем, да пошли спать!

Но сначала Феоктистов перерезал веревки на четвероногом пленнике. Очнувшийся волк встряхнулся и убежал. Даже не посмотрев на «нового хозяина».

А через несколько часов, когда не выспавшийся крестоносец начал седлать своего дестриэ, Володька торжественно сказал:

– Мы же говорили, сэр Жан, что утро вечера мудренее. Ночью ты спас нас, теперь мы спасём тебя!

И протянул рыцарю мешок с монетами. Но потом вдруг быстро отдернул руку и многозначительно поднял указательный палец:

– Стоп! Я вспомнил один отличный фильм!

– Какой? – непроизвольно улыбнулся Николай.

– «Стрелы Робин Гуда»!

– А причём тут Робин Гуд?

– Там была похожая история с рыцарем и замком.

* * *

1984 год по хронологии Метрополии, 25 мая. СССР, г. Бузулук.

Когда снаружи раздались знакомые раскаты, Емельянов вначале не поверил ушам. Спасительной соломинкой заколотилась надежда, и он бросился к окну, что выходило стёклами на «карьеры». Среди ясного неба сверкала межпространственная иллюминация. Фантомы возвращались! Аж слёзы выступили от облегчения.

Через несколько минут Вовчик стоял на краю «котлована Зоринки», и крутил головой. Какой же из этих холмиков новый? Где корабль-посредник? Справа опять вставало солнце, а ветер нёс аромат зацветающей лесостепи. Сердце бешено ухало. Он засмотрелся на причудливую горушку, когда упругие тёплые ладони закрыли ему сзади глаза. Ухватился за них, ощутил бархатистую кожу, горячую силу внутри.

– Зоринка!!!

Конечно, это была она – его звездная мечта. Вот только в обыкновенной земной одежде. Простенькое платье, явно не новые туфли-плетёнки. А длинные волосы прихвачены на затылке яркой новомодной заколкой «банан».

– Зоринка, это ты?!

И уже понял, что ошибся. Не могла эта очаровательная студентка быть врачом из иномирья. Но почему тогда она подошла к нему? И – «фейерверк»?!

– Да я это, я! – девушка довольно рассмеялась. – Ты не рад, что прилетела?

– Конечно, рад! А что это за… маскарад?

– По-твоему мне стоило выйти в скафандре?

– Да, конечно! – смутился Вовка. – Извини. Но просто мы так тебя ждем!

– Кто это «мы»? – вдруг посерьёзнела фантом.

– Ну, понимаешь, мы тут анабиозную ванну вашу починили. А потом она опять сломалась. С ребятами внутри. В общем, там все три наших семьи переживают. Как думаешь, ребята там ещё живы?

– Та-ак!.. – его слова ей явно не нравились. – И что вы с ванной сделали?

– Да ничего, в общем. Приспособили под нашу розетку. Электрическую. Она заработала, кошку и собаку увеличила. Ну и мои друзья сами в неё залезли. Тоже захотели стать большими и сильными. А она после этого взяла и не открылась! Мы все здорово испугались, когда ванна ребят не выпустила. А потом матери ни в милицию, ни к ученым обращаться не стали. Хотя я предлагал. Всё ждут чего-то.

– И сколько человек об этом знает?

– Ну, Феоктистовы, Зубровы, мои родители. Больше мы никому не говорили.

– Это хорошо! Можно попробовать посмотреть, что вы там натворили. Но говорить о нас никому не нужно! В смысле – о фантомах. Это понятно?

– Понятно! – Вовка смотрел на неё совершенно влюблёнными глазами. – А ты здорово по-русски говоришь. Никогда не думал, что так хорошо и быстро можно выучить неродной язык!

– Пустяки! Я просто способная. Ты сейчас лучше иди домой, успокой всех и объясни, что нужно говорить, а что нет.

– А ты? – совсем по-детски изумился Емельянов.

– Я чуть позже подойду.

Вовка с изумлением обнаружил, что стоит совершенно один. Лишь лёгкий след на глине от девичьих туфель говорил, что встреча ему не пригрезилась. Совсем сбитый с толку, мальчишка поплёлся обратно.