– Что-то я тебя здесь не видела, красавчик… – заплетающимся языком выдала неизвестная.

Медленно повернув голову, новичок осмотрел говорившую. Совсем еще молоденькая блондинка, на вид – не больше двадцати, она поправляла растрепавшуюся прическу. Смазанная красная помада, частично переместившаяся на по-детски пухлую щеку, выдавала недавний поцелуй. Ее захмелевшие глаза пытались изобразить соблазнительный прищур, но со стороны это выглядел нелепо и даже отталкивающе. Местной Лолите еще только предстояло узнать, что большинство мужчин тяготеют к запретному, недоступному плоду, а сорванные кем-то, подгнившие и прикатившиеся к ногам яблоки вызывают у них тошноту. Не дождавшись ответа, дама решила повторить вопрос:

– Не видела тебя раньше! Ты тут впервые?

– Твое счастье, что мы не встречались прежде.

– Ооо… дерзкий и умный! Мое любимое сочетание… – простонала блондинка, неуклюже чиркнув пальцем по груди парня. – Не хочешь найти укромное местечко и познакомиться поближе?

Визитер презрительно хмыкнул в ответ и двинулся в сторону лестницы сквозь оголтелую толпу, заведенную алкоголем и психотропными веществами. Его зажимали десятки потных, дурнопахнущих людей. Рука неизвестного коснулась промежности, следом кто-то шлепнул по ягодице, а дальше последовала целая серия беспорядочных и ничем не мотивированных касаний, исследовавших тело красавца вдоль и поперек.

Ускорив шаг, он вырвался на свободу и принялся брезгливо отряхиваться. Крепкие ладони хлопали по ткани майки и джинсов, словно избавляясь от невидимой грязи, что впиталась с горячим дыханием окружающих. Внезапно рука застыла в районе переднего кармана. Пусто! Сдвинув брови, молодой человек оглянулся и попытался вернуться в эпицентр танцевальной оргии. Со стороны казалось, будто он разыскивает украденный бумажник или мобильный телефон.

Плотные ряды веселящихся не желали впускать его обратно. Словно в переполненном лифте, люди жались все плотнее, обдавая друг друга жаром взмокших тел. Однако, никого это не смущало! Напротив, каждый в этом столпотворении получал необъяснимое, изощренное удовольствие, толкаясь и периодически получая удары локтями от местных звезд танцпола.

Как ни странно, толпа расступилась добровольно минутой позже. Веселые возгласы и стоны сменились на пронзительные вопли. Озадаченные посетители клуба тревожно переглядывались. Музыка продолжала долбить из колонок, но молодежи было не до танцев. Они, слегка рассредоточившись, наблюдали судороги парня, лежавшего на полу и пускающего розоватую пену изо рта… Его бледное лицо покрылось тонкими, едва различимыми венами, а расширенные зрачки беспорядочно метались, словно несчастный пытался как можно быстрее прочесть невидимый текст, написанный на обшарпанном потолке заведения.

Его левая рука сжимала медальон, длинная цепочка которого змеей извивалась по полу и мерцала от частых вспышек стробоскопов. Протрезвевшие тусовщики взгляда не могли оторвать от ужасающей картины, но оказывать помощь не спешили. «Жесть, кажется у него передоз!», «Кто-нибудь позвонил в скорую?!», «Валим отсюда, скоро здесь будут легавые!», «Бедняга сейчас откинется…» – громко зазвучали голоса, когда оборвалась музыка. Уверенно распихнув в стороны зевак, жертва воришки опустился на колени. Бьющийся в припадке подросток задергался еще сильнее, выпустив из глаз поток кровавых слез. Жуткий молодой человек беспрепятственно забрал украшение из разомкнувшегося кулака и произнес:

– Девушка, просыпайтесь, конечная!

От неожиданности Кристина вздрогнула, да так, что при этом напугала пожилого мужчину, бережно касавшегося ее плеча. «Это конечная, девушка» – повторил он, окончательно вернув Маркелову в реальность. Смущенно прикрыв лицо, она поблагодарила сердобольного незнакомца и метнулась прочь из вагона. Сон, что еще не успел раствориться под властью яви, продолжился на территории фантазий.

Словно не желая обрываться на полуслове, история развивалась. В ней парнишка, вернувший себе украденное, с сожалением хлопнул неудавшегося грабителя по плечу, бросив ему скупое: «Извини. Будь на то моя воля – я бы просто отрубил тебе кисть…». Его собеседник не попытался оправдаться. Новый поток крови, на этот раз из носа, хлынул наружу. Несколько мгновений агонии, а после – финал. Невысоко подбросив руки, мальчишка кашлянул и обмяк. Шокированные происходящим, гости клуба зашептались и хаотично двинулись к выходу.

Прибывшая вскоре полиция не сумела добиться внятных показаний от свидетелей. Видеозаписей с камер наблюдения тоже получить не удалось – по какой-то причине техника дала сбой в тот вечер. Бездыханное тело карманника покинуло клуб в горизонтальном положении… в плотном черном мешке на молнии. Прокручивая все это в голове, Кристина морщилась от смеси сострадания и брезгливости. Слишком яркая и правдоподобная иллюзия! Привидится же такое…

Лицо незнакомца с медальном казалось подозрительно знакомым. Нет, он не походил на кого-то из друзей или родственников. Скорее напоминал то создания из сна со Стеной Плача. Да! Дикарь, что полуголым вышел из дымки, был как две капли воды похож на героя этой истории. Те же кудри, тот же холодный, острый взгляд, от которого бросает в дрожь… Это определенно он, просто в одежде.

– К чему бы все это? – еле слышно произнесла Кристина, не желая сойти за городскую сумасшедшую, – к чему мне все это снится? – повторила она, поднимаясь по эскалатору.

Всего через час девушка была дома. Не притронувшись к любимой гавайской пицце, словно в отместку за несъеденный омлет, она спокойно пила чай, в то время как Петр взахлеб рассказывал о новых странностях, наводнивших планету в различных ее точках. В любой другой день Кристину страшно напугали бы новости, которые пересказывал муж, но сегодня ее внимание было полностью сосредоточенно на играх собственного разума. Тот странный парень… такой спокойный, но такой опасный, словно кобра, затаившаяся перед атакой. Почему он ей снится? Откуда вообще взялся этот замысловатый образ…

– Кис, ты меня вообще слушаешь? – наморщив лоб вопросил Петя.

– Да, конечно, зайка… на чем ты там остановился? – выйдя из оцепенения произнесла Кристина.

– На том, что это чистое безумие! Никто не может дать вразумительного ответа на вопрос «как это возможно?». Неужели бессмертие – это не миф?!

– Кто знает… Но, коль так, разве это не хорошая новость? Многие люди отдали бы все, что у них есть за возможность жить вечно… – скомкано произнесла Кристина, сделав новый глоток травяного чая.

– С одной стороны да. А с другой – важно понимать кому и за какие заслуги достанется неуязвимость. Что, если ее секрет разгадают террористы-смертники или другие больные уроды? Это ведь нужно как-то контролировать!

– Да, пожалуй, ты прав… – безучастно отозвалась Маркелова, словно все еще прибывая во сне. – Будем надеяться, что все решится само собой…

– Такое само собой не решается! Тут попахивает чем-то, в плохом смысле, грандиозным! Точкой невозврата… – подытожил Петя, запихнув в себя очередной кусок пиццы.

Ничего не ответив, Кристина встала из-за стола. В полу-гипнотическом состоянии она проследовала в ванную комнату. Пора было принять душ и отойти ко сну. Если, конечно, все происходящее уже не являлось одним большим, причудливым сновидением…

Резкие мужские шаги нарушили покой засыпающего города. Ночной Иерусалим совсем не похож на себя в лучах солнца. Точно два брата-близнеца, идентичные внешне, но такие разные по характеру, темный и светлый лики города со временем перестают восприниматься как единое целое. Суетливая беспокойная столица днем нравится далеко не всем. Избалованному европейскому туристу, познавшему архитектурную изысканность Праги, впечатляющие масштабы Парижа и помпезность Мадрида, это место кажется душегубкой. Особенно если речь заходит об историческом центре, месте, где время остановилось вместе с сердцем Христовым…

Совсем иначе город воспринимается, стоит ночи просочиться в его пределы. Сухой жар воздуха сменяется живительной прохладой. Отступает крикливая суета. Опустевшие улочки вновь обретают свой уникальный восточный шарм, что почти невозможно разглядеть, когда ты окружен дикой, разношерстной толпой, в которой смешались все конфессии и цвета кожи. Только когда стихают голоса продавцов клубники и плач маленьких детей, уставших плестись за родителями по солнцепеку, рождается настоящий Иерусалим. Город, по неровным улицам которого стоит пройтись хотя бы раз…