Лина проснулась назавтра совсем разбитая. Ни бодрая музыка, ни крепкий кофе не помогли ей выйти из ступора. Взглянув в зеркало, она поняла, что и выглядит неважно. А ведь придется улыбаться, улыбаться и еще раз улыбаться, всем и каждому, не останавливаясь, по многу раз. Никто, даже Милка, не должны заметить ее тревоги и напряжения.

В полдевятого Милка была уже у нее, они пошли еще раз пить кофе. И Лина не выдержала и все-таки рассказала Милке про вчерашний звонок.

– Так, мать, – проговорила Милка, сама заварив на двоих кофе и поудобнее устраиваясь на изящный стульчик у барной стойки, – у нас что сегодня? Праздник. Значит, мы должны подумать о нарядах, прическе и, главное, как учила меня одна весьма успешная акула бизнеса, улыбаться, улыбаться и еще раз улыбаться. В нашем деле улыбка обезоруживает всех врагов. Чем больше спокойствия и оптимизма, тем лучше. А твой Фатеев просто бесится от бессилия. Наверняка взял у этих лиц кавказской национальности нехилые бабки и потратил. А отдавать нечем. Вот и лезет в бутылку.

Милка выбрала для сегодняшнего праздника ярко-голубой шелковый брючный костюм, как казалось Лине не совсем уместный в дождливый промозглый осенний день. Однако Милка чувствовала себя в нем комфортно. Она уже успела уложить свои рыжие кудряшки в модную прическу и сама сделала себе праздничный макияж. Поэтому кофе пила, аккуратно вытягивая губы и едва касаясь чашечки. Лина, поражаясь ее спокойствию и уверенности, только вздохнула.

Милка, окинув ее оценивающим взглядом, покачала головой:

– Вот гад, даже выспаться тебе не дал. Ну, да ладно, сегодня Марина работает. Она из тебя куколку сделает. Надень только что-нибудь поярче.

– А я в черном хотела идти. – пожала плечами Лина.

– В черном, мать, в нашем возрасте на праздники не ходят, – отрезала Милка.

– Но черный считается цветом элегантности. – попыталась перечить Лина. – Еще Коко Шанель говорила.

– Так, Коко говорила еще, а я говорю тебе уже, – прервала ее Милка, взглянув на висящие на стене часы. – Пока я кофе допью, надевай что-нибудь яркое и приличное и поехали приводить тебя в порядок. У нас с тобой сегодня праздник! Слышь, праздник! День седьмое ноября – красный день календаря, как любил говаривать мой папаша.

Через пару минут Милка уже была в комнате и, поняв, что Лина битый час еще будет стоять у раскрытого настежь гардероба, решительно сняла вешалку с ярковишневым шелковым платьем и бросила его на диван со словами:

– Вишневый нынче тоже в моде!

Лина пожала плечами и попыталась сопротивляться:

– Но оно же совсем летнее.

– В ресторане жара страшная. А в машине специально для тебя печку включу, – отрезала Милка, дав понять, что сопротивление бесполезно.

Лина вздохнула и пошла в соседнюю комнату одеваться. Вышла она уже не только в платье, но и в запланированных на сегодня жемчужном колье и серьгах. На ногах у нее были новые бархатные вишневые шпильки.

– Ну, вот это уже терпимо! – кивнула Милка.

В прихожей Лина надела свой любимый светлый плащ и вишневую шляпу. Милка была тоже в светлом плаще, но без головного убора.

Через несколько минут они были в салоне красоты «У Милы», и Марина, которая действительно считалась одним из лучших специалистов салона, начала колдовать над имиджем хозяйки нового ресторана «Василий Блаженный».

Милка тем временем пошла в свой кабинет и прежде, чем заняться текущими делами, решила примерить Линину шляпу. И тут вдруг зазвонил Линин телефон, который та оставила на Милкином столе. Милка решила сама ответить на звонок.

– Але, – проговорила она.

– Ты еще в салоне? Выйди, а? – проговорил показавшийся странно знакомым Милке мужской голос.

– Хорошо, – сказала Милка и, не снимая шляпы, накинула плащ и вышла на крыльцо.

Что произошло дальше и как она оказалась в машине среди незнакомых черноглазых парней, Милка потом так и не могла вспомнить.

Лина же после того, как над ее прической, лицом и руками поколдовали Марина и еще одна миловидная девушка, по правде, очень удивилась, что подруга ни разу не зашла оценить то, что с ней проделывают ее специалистки, и сама пошла в ее кабинет.

Кабинет был не заперт. На столе лежал забытый ею мобильник. А на вешалке висел почему-то только Милкин плащ. Лина взяла свой мобильный и набрала Милкин телефон.

Он тут же отозвался из сумочки, которая стояла на стуле.

– Блин, и сумку, и мобильник забыла. – вслух проговорила Лина, при этом оценивающе поглядев на себя в зеркало.

Потом взяла мобильник, который показывал половину одиннадцатого, и поняла, что времени остается всего ничего. Она хотела уже идти искать Милку, но тут в двери кабинета постучали и заглянула молоденькая девушка в фирменном розовом халатике.

– Ой, простите, – проговорила она, заметив Лину. – А Людмила Павловна еще не вернулась?

– А откуда она должна вернуться? – удивилась Лина.

– Не знаю, я видела, как она с какими-то мужчинами в черный «лексус» садилась.

– В какой «лексус»? С какими мужчинами? – не поняла Лина.

– В костюмах какие-то. На кавказцев похожие.

– Когда это было? – встревожилась Лина.

– Да с полчаса тому назад. – проговорила девушка.

Лина, которая тем временем просматривала на своем мобильнике пропущенные звонки, вдруг зацепилась взглядом за знакомый номер и побледнела. Чуть более получаса назад ей звонил муж. В отвеченных звонках тоже был его номер.

Около получаса назад, когда сама она сидела в парикмахерском кресле, Милка о чем-то говорила с ее мужем. А потом, как утверждает девушка, села в черный «лексус» с лицами кавказской национальности и куда-то укатила. Это было по меньшей мере странно.

На часах было пол-одиннадцатого. До открытия ресторана оставалось всего полтора часа.

Сама не зная почему, Лина решила не поднимать панику и, кивнув девушке, проговорила:

– Она, наверное, сейчас вернется. Видите, и сумку, и мобильный оставила. Так что приходите минут через двадцать.

– Хорошо, – кивнула девушка и вышла.

Лина осмотрелась и поняла, что Милка не только оставила свою сумку и мобильный, но почему-то надела ее плащ и шляпу. Это было совсем непонятно. Лина задумалась и набрала мобильный Роберта. Номер был недоступен. Оставалось надеяться, что ничего экстраординарного не произошло, а просто Милка взялась решать какие-то ее, Линины, проблемы и они встретятся в ресторане. Если бы только не вчерашний звонок и угрозы Роберта. Что, если исчезновение Милки и есть обещанный сюрприз?! Но, не съездив в ресторан, делать какие-то предположения Лина не стала.

Она накинула на плечи Милкин плащ, взяла не только свою, но и Милкину сумку и вышла на крыльцо. До ресторана было рукой подать. Но поскольку Лина рассчитывала, что Милка довезет ее не только до салона, но и до ресторана на своей машине, она не стала надевать сапоги. А в бархатных туфельках даже пару шагов сделать по осенней слякоти невозможно. Лина засунула руку в карман и нащупала Милкины ключи от машины. Выбора не было. Или вызывать такси, или ехать на Милкиной машине. Второй вариант показался Лине более приемлемым. Она сняла машину с сигнализации и, сев за руль, хотела уже завестись, но тут отозвался ее мобильный. Это был Роберт.

– Ты звонила мне, киска? – проговорил он с каким-то нездоровым возбуждением. – Ну, и как тебе мой сюрприз? Мои люди тебя там не обижают? Ты знаешь, твоя новая шляпка тебе очень к лицу! Думаешь, по всему городу рекламки расклеила и уже заработала? Без тебя же, киска, открытие не состоится! А таких людей пригласила. А-я-я-яй.

– Гад, так это все-таки ты устроил?! Где Милка?! – закричала Лина.

– При чем здесь Милка?!

– Куда ты дел Милку?! – не унималась Лина.

– Какую Милку? При чем здесь Милка? Передай-ка трубку кому-нибудь из парней. Кто там рядом есть?

– С кем рядом? Я одна, гад! Я одна!

– Как «одна»? – удивился Роберт. – А где ты?

– Я еду на открытие своего ресторана. А вот если твоим обещанным сюрпризом было похищение Милки, тебе несдобровать! Ты знаешь, сколько теперь дают за похищение людей?!