Киоао вмиг вспомнил бесчисленные события, искромётно посыпавшиеся словно слайды нескончаемых фотографий в памяти. Он видел собственную жизни от рождения и жизнь всех братьев и сестёр, он был свидетелем и участником внутренних и межпланетных войн, он пережил рождения и смерти близких, развитие и упадок их цивилизации. И бегство остатков. Именно он приложил свой интеллект и силы в избрание пути нового начала, покинув погибающий мир.

И теперь Киоао вновь не пожелал избрать путь старения и увядания жизненной энергии, конечный результат которой – смерть, обнуление воспоминание и перерождение не здесь, и не сейчас.

Подойдя почти вплотную к большой сфере и положив на неё правую ладонь, Киоао прикрыл глаза и затаил дыхание. Сфера озарилась ярчайшим светом жизни, затмив сияние всё и поглотив в белом фоне самого Киоао, его статную фигуру.

В секунды статный гигант в тёмно-синем защитном костюме впитал энергию, вобранную древним кристаллом из пространства и времени Вселенной. Киоао почувствовал, как весь его организм пришёл в эмоциональный и энергетический подъём, его мощное сердце, расположенное с правой стороны грудной клетки, забилось в нужном ритме, нейроны вновь ускорили процессы трансформации электрохимической реакции в энергию, и в импульсы, расходящиеся сигналами по физически развитому телу. Мышцы с новой силой налились крепостью и эластичностью.

Открыв тёмно-синие глаза, обретшие большее сияние, Киоао выдохнул, вдохнул. И улыбнувшись подобно тому, как он делал это в самых лучших мгновениях жизни, он прошептал прежде чем удалится и приняться за сборы. – Надежду подавать пример благой. Вершить надежду – наивысший дар.

Тихий океан.

Борт яхты «Странник». Полночь по-местному времени.

Игривая, от половинки Луны мерцающая дорожка падала на волны, освещая путь в ночи. Звёзды нависли с такой близостью и бесчисленным количеством на бескрайние тёмные воды, что готовы были утонуть в океане, напоследок озарив свечением весь здешний мир.

Всё внешнее освещение яхты было отключено за исключением проблескового маяка, установленного на верхней палубе в массе активных радаров и локаторов, вечно недремлющих измерительных приборов и бессонной портативной метеостанции.

Сидя на удобном раскладном шезлонге у края форштевня и накрывшись одеялом скорее не от холода, а от встречных порывов ветра, Кристина Бино кареглазым взором с невероятно расширенными зрачками, уже привыкнув к мерцанию звёзд и яркой Луне, в первой её четверти, половинке, откинув голову, с наслаждением рассматривала панораму неба.

Брюнетка периодически попивала тёплый чай, таская кружку со столика, стоящего между шезлонгами. Ветерок трепал и ещё больше закручивал и без того вьющиеся локоны тёмных волос, пропитывая их солью и чистейшим воздухом. Уши ласкали всплески волн и едва слышное гудение мощных моторов и дополнительных подруливающих водомётных двигателей, несущих яхту «Peregrinus» к Восьмому острову.

Пару раз вдали Кристина наблюдала огни огромных кораблей, перевозящих международные грузы, спрятанные в цветных контейнерах. Отпив ароматный чай, она повернулась, и, улыбнувшись, спросила, – ну как тебе?

– В это невозможно не влюбиться! Теперь я понимаю тех людей, кто всю свою жизнь отдаёт морям и океанам… – тихим шёпотом ответила Анабэлла, в темноте посмотрев в лицо Кристины и взаимно одарив подругу улыбкой, добавила, – это без сомнений стоит того! Подарить себе жизнь странствий.

Итальянка с русскими корнями и наоборот кивнула и устремила взгляд на лунную дорожку. Вдруг, в ярком свете всплыло огромное чёрное пятно и выбросило фонтан воды из себя.

Обе девушки, закутавшиеся в одеяла, резко приподнялись, и, расплывшись в радостных улыбках, подметили огромный хвост, показавшийся над водой и ушедший в неё с мощным шлепком, вспенившим волны.

Юная Берковская, прищурив тёмно-синий взгляд, сейчас казавшийся абсолютно чёрным, шепнула, – и влюбиться без остатка в мир небывалой красоты.

– Только они, истинные путешественники и первооткрыватели в этой неизведанной стихии. Умей киты нести в своих забавных песнях информацию, о сколь важном могли бы поведать они. Что творится там, где нет доступа для подводных камер и глубоководных аппаратов, направляемых человеком, и что скрыто под толщей пучины в кромешной и холодной темноте… – промолвила Кристина, первый раз в жизни увидев собственными глазами, пусть и ночью при свете далёких звёзд, но настоящего кита.

Берковская, поёжившись и закутавшись в одеяльце от ветра, покачала головой, и, убрав волосы с лица, шепнула. – В детстве, я всегда хотела пуститься в кругосветное плавание на корабле с бравой и отважной командой, на судне, на котором есть всё, что нужно. Чтобы можно было подойти к одинокому атоллу и зачерпнуть в бутылочку песчинки белоснежные, собрать ракушки со дна кораллового рифа и разогнать косяк рыбёшек полосатых. Встать на якоре у сочного тропического острова, окруженного бирюзовой водой, сойти на пустынный берег и слушая шелест пальмовых листьев откинуться звездой на тёплом песке, и вобрать в себя энергию земли. Затем вскочить и раздвигая плотную зелень руками, углубиться в таинственный остров, прокладывая собственную тропу, изучить остров, понять его, найти никем неизведанное чудо, и обретя это, снова пуститься в плавание через океан, минуя параллели и меридианы под всплески волн и песнь китов.

Довершила откровение Анабэлла, с лучезарной улыбкой глянув на половинку Луны, готовую уже через пару дней стать полной. Посмотрев на Кристину с озорным взглядом, она шепнула, – скажи, ты когда-нибудь делала вещи, которые выходили за рамки твоей морали или воспитания?

Кристина в глубине души была рада таким простым моментам разговоров по душам, просто о жизни, о её различных сторонах. И под шум воды под килем, улыбнувшись подруге, которую обрела и чему была несказанно рада, Бино бодро кивнула. – А то! Бывали Бэль, конечно моменты в жизни, за которые если вспомнить я и сейчас покраснею алым цветом и скажу себе, вот это жесть! Но я на самом деле рада тому, что довелось пройти через многое, и вовремя понять, что стоит делать, а чего лучше избегать, чтобы не падать ни моралью, не совестью в глубокую яму безнадёжности. Забавный конечно вопрос ты задала.

Кристина тряхнула головой, улыбаясь, и вспомнила те мгновения в жизни, когда мораль была очень далеко от её поступков.

– Я к тому, что без осознания плохого, не почувствуешь хорошего. И наоборот, – вставила Берковская, взяв кружку чая и сделав ароматный глоток со вкусом Сенчи. – У меня в жизни тоже бывали дни, когда мягко говоря, культура в поведении была явно неверной подругой. Но вот что самое забавное, как я ни пыталась самостоятельно погрузиться на дно, меня вытаскивала внешняя сила, и неким образом вселяла веру в лучшее. Заставляла работать над собой.

– Я понимаю, к чему ты клонишь. Не грусти… – тихо ответила Кристина, и с нежностью посмотрев на подругу, так же мягко шепнула ей, ловя её энергетические потоки, исходящие от неё, – мы рядом Бэль, мы тебя ценим и любим. У тебя есть все составляющие, чтобы быть счастливой. До встречи с Сашкой я тоже корила себя за многие проступки, считала упущенные моменты, когда вроде бы вот оно счастье, ходит рядом с тобой и спит в твоей постели, но. На уровне сознания, его энергии и эмоционального интеллекта ты всё равно чувствуешь нейтральный заряд и в итоге понимаешь, что занимался вынужденным и осознанным самообманом. И как сказал один человек – живи или умри, но не пытайся жить путём насильственного принуждения к любви.

Берковская кивнула.

Бино продолжила, – мы поэтому и свободны, что любим тех, кого хотим, и знаем, что любят нас аналогично. Я вообще после отношений с одним однокурсником сделала вывод, что все мужики редкостные подонки, и кроме тела и вожделений им ничего не надо. А если тела меняются, и чем чаще – тем лучше, то это вообще для них как сущий дар.

Кристина прервалась, сделала глоток ароматного чая и продолжила, – но и среди них есть те, ради кого стоит затмить меркантильную мечту о белом спортивном купе и домике в Сен–Тропе. Среди них много хороших и добрых. И если связать свою жизнь с таким, и, помогая ему всячески по жизни, можно прийти вместе к крепкой семье со здоровыми и умными детишками, домику за городом, и к парочке Порше в гараже. Но нужно ли последнее для счастья? Безусловно, это нам с тобою повезло в том, что мы имеем от рождения практически все материальные блага и даже больше, чем можно представить, и нам только и нужно – обычное человеческое счастье. А ведь многие его имеют, но хотят тех самых благ. И в погоне за ними тратят жизненную энергию, заряд сил, угнетают нервные клетки, подрывают взаимопонимание, уважение друг к другу и теряют счастье. В итоге со скандалами бракоразводных процессов разбегаются и потом плачутся о том, как же хреново жить одному в трёхкомнатной квартире в центре, или в большом загородном доме, заливая горечь о прошлых радостных моментах дорогим виски перед сном. У меня теперь есть всё, и у него в том числе. Большего не надо. Будет и у тебя, ведь сила притяжения работает даже сейчас! Не просто так мы встретились ранее, и теперь стремимся к общим целям. И где-то на этом пути, возможно даже завтра тебя поджидает твоя пара по жизни…