Кейн Ревенпорт, вышедший из теплого помещения внутри катера проговорил, держа в руках окаменелость, размером с буханку хлеба, – Бинго! Волны сделали-таки своё дело, они упустили этот экземпляр. Тем не менее противник вытянул всё со дна. Кроме этой штуки. Надо передать это Джонни.

– Их раскопа, конечно, уже не ведать. Они использовали водомёты, значит, сделали большую работу за нас, и всё, что могло быть в песке, теперь на посудине! – вставил Райт и сел на промокшее от брызг сиденье.

Посмотрев на артефакт в руках Ревенпорта, и кинув взгляд на далёкую белую яхту, временами сливающуюся с облаками брызг, он добавил, – надо обшарить её, пока нет свидетелей!

Кейн улыбнулся и кивнул, вспомнив операцию годичной давности, – самое время! Маркус, надевай баллоны, как тогда, с миллиардером на Багамах.

И после Маркус незамедлительно принялся укомплектовывать себя, а Кейн поднялся на верхний застеклённый ярус, встав за хромированный штурвал.

Включив двигатели и дав самый малых ход винтам двух мощных моторов, Ревенпорт повел катер по водным барханам в сторону цели. Белая красавица-яхта, казалось бы, дрейфовала неколебимо, едва заметно покачиваясь на полутораметровых волнах.

Электронно-механическое компьютерное существо, нареченное при создании именем Прометей, неустанно трудилось с того момента, когда волнение моря стало спадать, и можно было без особых затруднений для передвижения работать в пространстве лаборатории.

Стеклянные колбочки и пробирки уже почти не звенели так рьяно, как раньше, и с каждым часом в стеклянной симфонии учувствовало всё меньше и меньше музыкантов. Вода в прозрачных аквариумах тоже успокоилась, и не норовила выплеснуться через края.

Прометей быстренько разобрался с оставшейся частью артефактов, определил размеры аквариумов для каждой находки, процент смеси реагента, доливаемого в аквариум для разрушения налёта. Музыка скрипки наполняла все шикарно декорированные и обставленные дорогой мебелью технологические помещения и прочие каюты яхты.

Робот находился один, и никого, не тревожа своим музыкальным вкусом, позволил мелодии расходиться по всем палубам. Сверяясь с внешними камерами наблюдения, робот следил за неизвестным прогулочным судном, занявшим их вчерашнее якорное место.

Вынув из прямоугольного аквариума с реагентом ещё один металлический экспонат, доподлинно детализированный вид которого изображал большого попугая Ара, Прометей окинул цифровым взором обширную коллекцию, и проговорил вслух, – для чего они это делали?

Вдруг лёгкий на вес экспонат, выполненный из сложного сплава и редкоземельных металлов, встрепенулся всем телом, и, взмахивая железными крыльями как живыми, расправил металлические перья и вылетел из рук, гаркнув при этом пару раз.

Пролетев по прохладному воздуху лаборатории, попугай сел на прямоугольный стол белого оттенка, на котором лежали другие окаменелые экспонаты и снова застыл как отлитая из серого железа статуя. Прометей покачал головой от очередного фантастического явления, фиксируя каждую секунду. Взяв птицу, он перенёс её в тёмное хранилище на данном уровне, вошёл внутрь и закрыл в ячейке, подходящей по размеру.

Вернувшись в лабораторию, робот убрал осадок со дна аквариума, добавил реагента и положил иную находку.

Неожиданно Прометей остановился, повернул голову в сторону выхода и резко направился туда, оставив все намеченные процессы.

Кейн подвёл катер к яхте со стороны кормы на безопасное, при качке расстояние. Отсюда, она с её длинной почти стометровой длинной и высотой в двадцать, казалась исполинской. Ширина корабля была порядка двадцати двух метров, и на яхте такого класса могло без стеснения уместиться около полсотни персон, гости и обслуживающий персонал.

Но на открытых четырёх палубах на корме, и одной огромной носовой палубе с вертолётной площадкой все эти дни не было никого, помимо трёх молодых людей. Ни прислуги, ни технического персонала, активно работающего над жизнедеятельностью плавучего поместья.

Никого.

И что было внутри, что скрывалось за белоснежным корпусом в просторных каютах – для Кейна оставалось зудящей как заноза под кожей загадкой.

Вокруг не было ни единой души, пляж острова Полилио опустел, местные рыбаки прятались в домах, выстроенных в пальмовых рощах, и сейчас переживали стихию, сидя в креслах, или лёжа в гамаках.

Кто-то как всегда смотрел дышащие на ладан телевизоры, или слушал местные или иностранные напевы, залатывая дыры в прохудившихся сетях или сплетая новые, с карманами и ловушками, или вообще обрабатывал ракушки для сдачи в сувенирные лавки.

Райт подошёл к Кейну, и шепнул на ухо, – Маркус готов выгружаться.

Мистер Ревенпорт, прищурив тёмно-карие глаза и почесав щетинистую щёку, шепнул в ответ, – прекрасно! Мы пока покружим вокруг.

Взобраться на открытую палубу яхты было невозможно просто так. Её высокий белоснежный борт до первой открытой палубы вырастал из воды на четыре метра. Матовые белые стёкла и вытянутые иллюминаторы, бегущие по всему борту никак, не позволяли заглянуть с помощью оптических прицелов и мощного бинокля внутрь помещений.

Вторая, третья и четвёртая открытая палуба со столиками, шезлонгами и большим длинным стеклянным обеденным столом вообще были недосягаемы с поверхности воды и их катера. Про открытую палубу на остром вытянутом носу можно было вообще забыть – до неё было порядка десяти метров от поверхности моря, если не больше, – прикидывал Кейн.

Затем он получил сигнал, и, заведя моторы, аккуратно обогнул яхту со стороны кормы. Британский флаг, развивающийся на ветру, указывал национальную прописку в мощной портовой стране.

– Далеко забрались! – хмыкнул Райт, стоя подле Кейна, поедая глазами посудину. Она во много раз превосходила их судно, на котором они бороздили моря.

– На такой громадине смело можно пересекать океаны, и месяцами торчать на открытой воде в режиме автономного плавания, – шепнул Кейн, оценивая яхту. Но даже он не знал того, на что было способно это с виду роскошное и слегка футуристическое благодаря дизайну и плавным линиям судно.

Тем временем Маркус вдыхая кислород через ребризер замкнутой системы, не оставляющий выхлопа углекислого газа, активно работал ластами. Он плыл параллельно дну в то место, где яхта погружалась ниже ватерлинии.

Проделав нужную дистанцию, боец всплыл со стороны левого борта через секунды после того, как над его головой медленно проплыл катер товарища, оставляя вспененный кильватерный след. Показав голову в воде между волнами, Маркус сжал рукоять ружья. Прицелившись, он выстрелил.

Прометей стремился на верхнюю палубу. Сонары ранее засекли подводную цель, по габаритам походившую на размер детеныша акулы. Просканировав объект, приборы вывялили в объекте строение человеческого тела.

Прометей, дав оценку обстоятельствам, решил схитрить.

Стрела вылетела. Раскрывшись кошкой, она ударилась об полированный настил нижней открытой палубы. Заскользив по гладкой поверхности, чёрная кошка зацепилась за хромированный поручень с внутренней стороны полутораметрового бортика, опоясывающего открытую палубу. Маркус тут же почувствовав натяжение, одной рукой скинул с себя ласты в воде. Включив наматывающий механизм, он увлёкся сквозь волны к борту.

Кейн тем временем, привлекая возможных наблюдателей к себе, заплыл со стороны носа. Передав штурвал Райту, Ревенпорт схватил аналогичное ружьё, выскочил на открытое пространство из-под навеса, и выстрелил в сторону носа яхты. Стрела пронеслась, и, упав на вертолётную площадку, раскрылась.

Спустя секунды натяжения, она вцепилась во что-то на палубе. Ревенпорт, спрятав лицо под маской, как и Маркус, в другую секунду уже поднимался вверх. Перевалив через бортик и очутившись на большой открытой палубе, он положил ружье и пересёк вертолетную площадку с пистолетом в руках.