— Я хочу верить, Карина, — грустно говорил мастер. — Всем сердцем, всей душой верить. Но ум, трезвый ум, и многолетний опыт не обмануть. Невозможно было протянуть в этом аду столько времени. Ты бы видела, сколько здесь было людоедов. Я хочу верить, и надежда еще теплится в душе, но страх. Страх будто ядовитая змея лежит на дороге. Мне бы уже давно быть у цели, а я вот стою и жалуюсь тебе на судьбу, вместо того, чтобы бежать со всех ног навстречу как ты говоришь финалу. Не несут меня ноги. Страшно. Впервые в жизни я боюсь неизвестности, больше чем всех виденных мною тварей вместе взятых.
— Вань, знаешь, что, — прищурившись, начала она. — Отдохни — ка ты здесь. Девочки как раз вас подлечат. Все сделают гвардейцы. Тебе стоит отдохнуть, — погладила она по плечу Ивана. — Мальчики пока зачистят город. Ваша работа окончена. Вы и так много сделали. Если кто-то уцелел, то они их найдут. А нет, так то, что осталось от твоей принцессы, тебе видеть не придется. Ни к чему это.
Иван качал головой, будто Китайский болванчик, смотря в ее умные, орехового цвета, такие красивые и живые глаза. Он действительно устал, зелье переставало действовать, на него наваливалась лавиной возвращающаяся боль. Захотелось прилечь на что — нибудь мягкое, чтобы его обняла Крапивка, и стала лечить, а он бы, наконец, нормально выспался.
— Чего? — вдруг опомнившись, возмутился Иван. — Еще чего! Будь, что будет я, иду вперед. Эй, — крикнул он гвардейцам, — там, в барахле должна быть шестиствольная пушка, это моя! И нож кукри тоже. Дайте мне патронов. А то задержался я тут с вами. Пора мне.
Карина расхохоталась, стеснительно прикрывая свои белые, ровные зубки.
— Больше так не делай, — шутливо погрозил мастер ей пальцем. — Я едва не повелся.
— На этот раз это были гипноз и магия, — задорно хохотнула она. — Очень сильный гипноз, и очень сильная магия. Надо же, устоял. Все-таки веришь рыцарь. Что бы ты ни говорил.
Человек в походной куртке бросил прессовать пленных, и заметно хромая направился к мастеру с колдуньей.
— Это кто тут раздает приказы моим бойцам, а? — въедливо спросил он, откидывая капюшон.
— Брат? — удивился, Иван. — Хмык! — бросился обнимать брата он. — Коля, братишка, как ты здесь? Откуда? Карина, как ты так быстро его нашла?
— Я и не искала, — с таинственной улыбкой ответила она. — Он, сам нас нашел. Верней они, — глазами указала она на гвардейцев.
— Погоди — ка, — отстранился от мастера Иван, подозрительно смотря на изуродованное длинным узким шрамом лицо Хмыка. — Что это значит, брат?
Рядом возник капитан. Бойцы не на шутку напряглись. Стало необычайно тихо.
— Господин куратор, — встревоженно обратился к Хмыку капитан, положив руку на кобуру с пистолетом, готовый в любую секунду пустить его в ход против Ивана.
— Все в порядке Ростислав, — ответил, улыбаясь, жуткой из-за шрама улыбкой Хмык. — Это брат мой, Иван Безродный. Герой Большой Зачистки.
Капитан неожиданно встал по струнке и отдал честь Ивану.
— Большая честь, с вами познакомиться, господин мастер, — уважительно произнес Ростислав. — Еще раз прошу прощения за грубый прием. Разрешите идти?
— Вольно, — небрежно отмахнулся Хмык.
— Серьезно? — удивленно приподняла бровь Карина, как-то по-новому взглянув на Ивана. — Тот самый Иван Безродный? Я встречала как минимум двоих мастеров утверждавших, что они те самые Иваны.
— Это самый, тот самый Иван Безродный, из всех Иванов, что вы могли встречать, — подтвердил Хмык. — Этот отважный парень, сам с трудом держась на ногах, на плечах выносил меня истекающего кровью из самого пекла, схватки с ордой перерожденных. При этом он умудрялся отстреливать тварей из дробовиков, которые заряжал дрожащими руками насмерть перепуганный пацаненок Юрка. Кстати, жив парень?
— И ты еще говорил о каких-то грехах, Иван? — пораженно протянула колдунья. — Да тебе их скостили на сто лет вперед. Вы с Юрой такой ад прошли.
— Юрка, — махнул Иван ученику. — Дуй сюда!
— О, госпожа Карина, — осклабился тем временем Хмык. — Иван у нас грешник еще тот. Бабник страшный, скажу я вам. Сколько он негодник разбил девичьих сердец. У моих гвардейцев пальцев сосчитать не хватит.
— Оставьте это «госпожа», — скривилась колдунья. — А-то, звучит, будто обращение к мамочке в борделе. Просто Карина. А вот насчет девичьих сердец, знаете, верю каждому слову.
— Да ну вас, — ухмыляясь, отмахнулся мастер. — И так, коротко, ибо я спешу, — обратился он к брату, — что значит: «мои гвардейцы»? И какого беса особая служба делает в этом княжестве? А главное, каким боком здесь ты?
— Ух ты, — удивился подошедший подмастерье. — У вас сегодня встреча одноклассников, да? Здравствуй дядя Коля, — поручкался Юра с мастером. — Я надеюсь, хоть ты сегодня в меня стрелять не собираешься? Я предыдущую дыру в куртке зашить, еще не успел. — нервно хохотнул он поведя раненным плечом.
— Юрка? Ничего себе вымахал! — изумился мастер. — Отличного бойца вырастил Иван. Только почему он у тебя еще не мастер? Давно пора. — Он посмотрел на скошенную от боли физиономию парня. — Кто тут в вас стрелял, говоришь? Какие одноклассники?
— Сначала ты ответь на мои вопросы, — рукой остановил Иван, начавшего было отвечать Юру.
— Это будет долгая история, Ваня. А ты, как мне помнится, куда-то очень спешишь. Кстати куда? Если не секрет. И как тебе собственно в голову взбрело податься в филиал ада?
— Это будет долгая история, — вернул Иван.
— Просто скажи, зачем идешь?
— За женщиной, — сурово ответил мастер.
— Хм. А собственно, чего я еще мог от тебя ожидать? Ты в своем репертуаре. Слышал я недавно историю, как ты ради куртизанки в одном из самозваных княжеств, насворачивал челюстей половине дружины и, походя, сжег бордель, и то, как тебя потом за это на перекрестке хотели на кол посадить.
Карина совсем развеселилась, глядя на поджавшего губы Ивана.
— Это был не я, — стал отрицательно мотать он головой. — Это он. — Мотнул головой мастер в направлении ученика.
— Они сами были виноваты. Дядь Коль, чес слово. Всего-то попросил не грубить девушке. Остальное вам все наврали. По крайней мере, кол ладили не на перекрестке.
— Все с вами ясно, — не удержавшись, захохотала Карина. — Ладно, вам есть, о чем поговорить, а мне пора заняться делами. Я вас покидаю господа. И Иван, я жду только хороших новостей.
— Я очень, очень рад был с вами познакомиться сударыня, — поклонившись и поцеловав протянутую руку, ответил Хмык. — На обратном пути, обязательно загляну в ваш прекрасный поселок.
— Прощай Карина, — просто ответил Иван.
— Не прощай, а до скорой встречи рыцарь, — поправила она мастера и весело ему подмигнула.
— Хорошая женщина. Мудрая и сильная, — говорил Хмык глядя на удаляющуюся колдунью. — Знаешь Иван, всегда о такой мечтал. Когда мы подошли к поселку, она встала во весь рост на стене, и спокойным тоном послала нас и наши требования открыть ворота к такой-то матери, и в случае агрессии пообещала стереть нас в порошок. — Он заулыбался. — Знаешь Вань, никогда женщинам не верил, а ей поверил.
— Карина умеет убеждать, — с доброй улыбкой сказал мастер. — Коля, если не хочешь отвечать на мои вопросы, то, пожалуйста. Но я как брата тебя прошу, не задерживай. Мы уходим.
— Ваня, погоди. Мы здесь для зачистки, и для того, чтобы узнать о судьбе наших пропавших агентов. Я уверен нам по пути. Вместе оно ведь всегда веселей. Я сто лет вас не видел и чертовски рад, что ты и Юрка живы.
— Тут один уже был, чертовски рад, — саркастически хмыкнул подмастерье.
— О ком ты, Юра?
— О Стерхе, — нахмурив брови, ответил за ученика Иван. — Паша все это время был жив. Он руководил этими отбросами, зовущими себя «праведными». Труп видел с забинтованным лицом?
— Нет.
— Как? — удивился Иван. — Вон в том доме.
— Нет такого среди погибших. И среди пленных нет.
— Юрка, ты его, не убил что ли?
